Они найдут меня сами
Шрифт:
— Александр, добрый день. Извините за беспокойство. Ваш номер мне дали на телеканале.
— Что вы хотели?
— Меня зовут Антон. Моя просьба связана с вашими способностями. Нужна ваша помощь. Я не знаю, есть ли у вас опыт такой работы, которую нужно сделать, но я предлагаю встретиться и обсудить.
Я не стал расспрашивать, о какой именно работе идет речь, — интерес у меня возник сразу.
— Хорошо, давайте встретимся. — Я назначил время и место, удобное мне.
Мужчина подъехал точно в назначенное время, и это меня порадовало. В Москве мало людей, старающихся выдержать график, тем более что есть, казалось бы, объективные причины в виде пробок. Но для меня это никогда не являлось препятствием: время есть время, и его надо ценить. Этот парень прибыл минута в минуту и тем самым
— У вас шикарный автомобиль, хороший вкус! — я сказал это очень, очень тихо, но он услышал и улыбнулся.
— Спасибо, да, он мне очень нравится!
Так и есть — семьдесят седьмой! Хорошо, его основные характеристики мне более или менее понятны. Когда выясню день и месяц его рождения, будет еще проще. Да, у парня есть проблема, и проблема не надуманная. Такой человек просто так, из любопытства, не обратится и уж тем более не будет меня искать. Только похоже, что он уже использовал все методы аналитики, и остался лишь метод непроверенный и для его системы координат вроде бы не совсем достоверный — осталось обратиться к интуиции.
Похоже, он впервые в такой ситуации и очень внимательно меня разглядывает. Ох, какой недоверчивый, но деваться ему некуда. Закрытый, умеет очень хорошо скрывать свои мысли и чувства, но сейчас, изучая меня, парень, сам того не подозревая, раскрылся. Телефончик-то ему на канале не просто так дали, скорей всего, отказать не смогли. Серьезный молодой человек.
Мы сидели в пустом кафе возле кинотеатра «Звездный» на проспекте Вернадского. Была первая половина дня, в кафе было тихо, и ничто не мешало нашему общению.
— Ситуация следующая: вся моя семья достаточно академическая, мы все люди науки и занимаемся научной деятельностью, и до сего момента никто из нас даже и не думал о том, что есть какие-то вещи, необъяснимые с точки зрения современной науки. Но вот произошла трагедия, и мы задумались. Дело в том, что умерла моя тетя. Мы ее недавно похоронили. Она была очень энергичной, довольно еще молодой и симпатичной женщиной, вела активный образ жизни и следила за своим здоровьем. И вдруг… она умирает. При вскрытии у нее обнаруживают опухоль гигантских размеров, опухоль, которой еще два месяца назад просто не было! Она обследовалась в хорошей клинике, это был ее плановый ежегодный медицинский осмотр, с самыми современными методами исследования. Два месяца назад она была абсолютно здорова и вот… умирает. Поверьте, Александр, я эту клинику посетил и опросил всех, кого только мог, поднял все медицинские документы, все анализы крови, все исследования. Везде все чисто! Врачи, проводившие исследования, в полном недоумении. Тетя была жизнерадостной, со многим врачами дружила и нравилась им. Мы похоронили тетю и очень горевали, но прошло некоторое время, и мы занялись ее комнатой. Там надо было провести генеральную уборку. И вот при проведении генеральной уборки мы обнаружили в комнате странный предмет. Камень с нарисованным на нем крестом. Я к таким вещам отношусь скептически, и я знаю свою тетю. Она была еще большим скептиком, а тут такой странный предмет. Моя супруга очень испугалась, у нас маленький ребенок…
Да уж, история. Вот уж никогда не думал быть детективом, хотя по работе на таможне приходилось и этой деятельностью заниматься, но там не было никакой мистики, а здесь наблюдаю полный комплект: смерть тети, стремительно развившаяся опухоль, отличные анализы по здоровью, недоумение врачей и камень с крестом.
— Куда вы дели этот камень?
— Я его выбросил, а что, не надо было? — Антон напрягся, он по-настоящему боялся неведомого мира, который был неподвластен его блестящему уму.
Да, парень может поверить только в то, что видит, только в то, что поддается аналитике, а здесь для него тупик, и этот тупик пугает его. Он напуган не меньше своей жены. Но старается держать лицо. Молодец.
— Давайте договоримся так: вечером или даже ночью я точно буду знать, будет ли у меня свободен завтрашний день. Я позвоню вам, вы за мной приедете и отвезете меня в эту квартиру.
На следующий день никаких экзаменов не было, но это означало лишь то, что мне предстояла работа. Без съемочной группы, без грима, без зрителей. Посторонних не будет. Будут только те, кому надо быть. Никто из них от меня ничего не скрывает. Ну что же, когда так, один на один, это справедливо. Я не боялся сделать ошибку. Не знаю почему, но страха сделать ошибку у меня не было. С вечера я подготовился. У меня были все исходные данные. Имена и даты рождения всей семьи, в том числе и дата смерти этой несчастной, внимательно следившей за своим здоровьем и в одночасье его потерявшей.
Антон подъехал за мной на той же шикарной машине, и мы быстро добрались по нужному адресу. По тому, как мы ехали, мне стало очевидно, что Антон давно живет в Москве и по крайней мере этот район знает великолепно. Без навигатора, какими-то узкими тропинками, временами проходящими через какие-то склады и новостройки, он вез меня, успешно минуя заторы на магистралях, и вскоре мы приехали во двор большого, похожего на муравейник дома.
Окна, окна, окна, а за каждым своя жизнь и своя судьба. Дом высотный. Наверняка никто никого здесь не знает. Мы вошли в квартиру, в которой никого не было: жена Антона с ребенком гуляли на улице. Это к лучшему, сейчас мне лишняя энергетика будет только мешать. Я попросил Антона идти чуть позади меня.
Квартирка хорошая внешне, но что-то мне душновато. Какой-то страх есть — сразу, с порога, да и мне не совсем хорошо. Что я ищу? Я не мог сформулировать задачу. Что я должен здесь обнаружить, какой вид энергии, с чем я его должен сравнить? Мне нужен правильный вопрос. Будет правильный вопрос — будет правильный ответ.
Я остановился в коридоре и закрыл глаза. Для начала мне нужно прекратить дышать. Мне нужна легкая гипоксия. Мне нужна легкая паника организма, когда вся логика его уйдет на поиск причины гипоксии: все было хорошо, все системы работали нормально, и вдруг — гипоксия. Автономная система начнет судорожно искать причины, и моя задача в это время задать вопрос, правильный вопрос. Или не вопрос? Или довериться принципу «свой — чужой»? Чужой — опасный. Почему чужой? Почему опасный? Потому, что мне резко стало плохо, и это не гипоксия. Этот холод между лопаток я знаю, я помню это ощущение, оно уже было, в детстве, когда я испытал этот ужас и боялся повернуть голову.
Принимаю решение: я ищу опасность, я ищу ее максимальную концентрацию. Прошу Антона уйти из прихожей и вытягиваю руки вперед. Теперь можно дышать. Делаю разворот на триста шестьдесят градусов не открывая глаз. Изменение есть, едва заметное. Открываю глаза, передо мной на расстоянии метра обычный шкаф для одежды. Зову Антона. «Посмотри, пожалуйста, этот шкаф, есть ли там что необычное на твой взгляд».
Антон очень серьезен, он открывает шкаф, внимательно просматривает его содержимое — все как обычно. Антон встает на носки и проводит рукой по верхней полке. В руках у него фотография. Она не простая, она проколота иглой. Тетя. Антон держится молодцом и не торопит меня. «Положи пока все это на место и отойди от меня подальше».
Я опять делаю разворот. Интересное ощущение — то, что найдено, уже не «фонит». Сейчас новый сигнал, точный и конкретный, и идет он из совершенно другого угла. Открываю глаза. Справа по коридору закрытая дверь в комнату. Сигнал идет оттуда.
— Антон, что там у вас?
— Это дверь в спальню, показать ее?
— Нет, только открой.
Антон открывает дверь, я захожу в комнату. Она примерно восемнадцать квадратных метров. Я стою практически в дверном проеме, Антон за моей спиной. Поворачиваюсь влево к стене и закрываю глаза. Направляю руки вдоль стены и медленно-медленно, поворачиваясь всем корпусом, ловлю изменение в ощущениях. Я делаю это очень медленно, в абсолютной тишине и вдруг раздается… треск. Я открываю глаза. «Что это? Что-то было? Или мне показалось?»