Они не люди. Книга вторая

Фламмер Виктор

Вот черт… Аверин совершенно забыл, что сам позвонил Виктору и пригласил его.

Встреча с императором, поиски меча, все потрясения последних дней привели к тому, что беглянка попросту вылетела у него из головы. Хорошо, что Кузя успел посетить ее родителей.

— А, да… — рассеяно проговорил он, — давайте пройдем в кабинет. Кузя, посмотри, где папка, и достань, пожалуйста.

Они зашли в кабинет, и, как только дверь закрылась, Виктор сдвинул брови к переносице.

— Гермес, что случилось? На вас лица нет. Только

не говорите мне, что всё в порядке. Аверин без сил опустился в своей кресло. Нельзя впутывать в это дело Виктора.

Лучше сказать, что это государственная тайна. Но…

«Я ваш друг, неужели вы думали, я не пойму».

А может, Виктору стоит знать? И самому решать, как поступить.

— Садитесь, — проговорил он, вздохнул и собрался с духом, — я кое-что узнал. Чудовищную вещь государственного масштаба. За такое знание убивают. Без вашего согласия я не вправе подвергать вас опасности. У вас семья, дети.

Друг выберет сам.

Виктор посмотрел на него исподлобья, с легкой полуулыбкой:

— Гермес, мы сыщики. С нами такое случается. Я хочу знать.

— Вот дело девушки, — Кузя принес и положил папку на стол. — Мне выйти?

— Нет, — остановил его Аверин, — тебе это тоже нужно услышать.

Он сложил руки и уперся в них подбородком, понятия не имея, как подобрать нужные слова.

— В общем, так: наш император — див. И я не представляю, что с этим знанием теперь делать.

— Чего? — Кузя подпрыгнул. — Див? Тот самый? Который к нам приходил? Ни фига себе! Значит, он сам амулет носит, да? И притворяется императором?

Виктор помотал головой:

— Я не понял. Вместо нашего императора Императорский див, что ли?

— Вы поняли правильно.

— Ясно. А император где? Настоящий Александр?

— Неизвестно. Но тот, кого мы постоянно видим по телевизору и чей портрет висит у вас в кабинете, — не Александр. Это див.

— Он, знаете, какой… — глаза Кузи загорелись, — …такой… наверное, может пальцем щелкнуть и всю нашу улицу с землей сровнять. Или вообще половину города! И жуткий, ух!

— Ладно, Кузя, все уже поняли, что он тебе нравится. Принеси нам кофе, пожалуйста. И ты понимаешь, что говорить об этом никому нельзя.

— Ничего он мне не нравится. Просто это же так здорово, когда ты такой сильный… — Кузя шагнул к двери.

— Мне с коньяком, пожалуйста, — попросил Виктор, — один к трем. Одна треть кофе и две трети коньяка…

Когда Кузя принес кофе, Аверин подробно рассказал, что ему удалось узнать. Про меч упоминать не стал: див там или не див, он обещал, что найдет меч и сохранит его пропажу в тайне, и собирался сдержать слово.

Виктор внимательно выслушал, выпил еще одну чашку адской смеси кофе и коньяка и, наконец, вынес вердикт:

— Признаюсь, вы меня шокировали. И если ваш фамильяр еще мог ошибиться, то Анастасия, насколько я понимаю, солгать не могла. Кто-нибудь еще знает об этом?

—

Нет. Вы первый, кому я об этом рассказал.

— И правильно. И будет просто замечательно, если я останусь последним. Не говорите никому больше.

— И… что мне делать? Див непредсказуем. Неизвестно, что придет ему в голову.

Виктор пожал плечами:

— А будь это человек? Мы бы знали, что придет ему в голову? У настоящего императора всё равно был бы под властью Императорский див, поэтому какая, в сущности, разница?

— Разница всё же есть. Всеми дивами руководит инстинкт Пустоши.

— Разве всеми? — спросил Кузя. — И мной?

Аверин перевел на него взгляд и замолчал. Подумав немного, он сказал:

— Прости, Кузя. И вы, Виктор, простите. Я, честно говоря, запутался. Анастасия говорила, что он хочет добра. Но дивы — не люди. И я боюсь узнать, как выглядит добро с точки зрения дива.

— Да нормально выглядит, — заметил Кузя, — а вдруг он знает, ну, как сделать так, чтобы дивы и люди жили в мире? Может ведь такое быть? Ему, наверное, тысячи лет, вон он какой сильный! И наверняка очень умный.

Виктор добавил:

— Пока я не вижу ничего плохого в его делах. Поэтому предлагаю не принимать опрометчивых решений. И постараться изучить его. Понять, что ему нужно. И уже тогда думать. Время есть, Императорский див, вроде, не планирует в ближайшей время революцию дивов или что-то подобное.

— Да, Анастасия сказала то же самое, — Аверин улыбнулся, — а знаете, я рад, что поделился с вами. Мне очень не хватало вашего хладнокровия и здравомыслия.

— Вот. Всегда бы так, — хмыкнул Виктор и указал Кузе на чашку: — Слушай, а можешь еще раз повторить? Я всё равно домой на такси поеду.

Проводив Виктора, Аверин решил, что ляжет спать. Что-либо делать и о чем-либо думать он уже всё равно не мог, а на поиски меча есть завтрашний день. Если меч еще не за границей. Почему-то сейчас это уже не казалось такой уж серьезной проблемой.

Лечь он не успел. Зазвонил телефон, и Аверин поплелся к нему, молясь, чтобы дело не было срочным.

— Граф Аверин слушает, — проговорил он.

— Гермес… — послышалось из трубки. Аверин узнал голос. Дядя! Вот же черт…

— Что случилось? — быстро спросил он, уже понимая, что ничего хорошего.

— Послушайте внимательно, я вам не звонил. Умоляю, я вам не звонил! Вам и вашей семье угрожает опасность. На вас нападут. И убьют, всех. Сегодня. Сейчас. Бегите.

Послышались гудки.

— Провались я в Пустошь… Кузя! — закричал он и бросился к сейфу. Но на полпути остановился и вернулся к телефону. И набрал номер Анастасии.

Она, к счастью, взяла трубку сразу.

— Анастасия, — закричал он, — ты говорила, что у тебя можно просить помощи, так вот, я прошу. На поместье могут напасть. Защити их, прошу тебя. Я не успею. Анонимус один не справится.