Они писали на глине
Шрифт:
Ученые уверены, что в процессе многократного переписывания и редактирования древних книг в них вносились различные изменения и дополнения. Это отнюдь не означало, что кто-то нарушает «авторские права». Профессор М. Ястроу говорил по поводу различия между древневосточной и современной книгами: «В наши дни книгу сначала завершают, потом выпускают, и уж тогда она начинает жить. На древнем Востоке как только книга была завершена, ее жизнь кончалась. Пока книга интересовала людей, ее читали, переписывали, дополняли и передавали дальше, чтобы ее улучшил — или, быть может, испортил — следующий читатель. После того, как интерес к книге пропадал, ее переставали читать и поправлять — она была завершена, т. е. мертва». В те времена не было понятия об авторстве и боязни нарушить чьи-то права собственности на книгу. Она не была чьей-либо собственностью, а принадлежала
19
Мнение о полной свободе, с которой древние ученые будто бы обращались с сочинениями своих предшественников, не вполне отвечает действительности. Вся система обучения вавилонских писцов строилась на тщательном копировании текстов, и они с уважением относились к древним оригиналам. Весьма показательный пример: от эллинистического времени дошли списки поэм второй половины II тысячелетия до н. э.; слова и выражения, вышедшие из употребления за тысячу лет, в них не заменялись более понятными, а объяснялись в специальных комментариях
В Библии же, наряду с этим процессом изменения текста, характерным для всех литературных памятников древности, шел и обратный процесс Строгая цензура осуществлялась жрецами, которые старались не допустить в книге каких-либо эпизодов или трактовок, не согласующихся с их собственными представлениями о Боге и о жизни праотцов. Исполненные благочестия, они безжалостно выбрасывали все, что им не нравилось. Долгий процесс «улучшения» не помешал Библии остаться очень живой книгой, но затруднил задачу ученых, пытающихся использовать ее как источник для изучения развития идей и общественных институтов. И здесь вновь оказываются полезными вавилонские тексты. Мы располагаем как ранними, так и самыми поздними списками древних свидетельств, и, например, для сравнительного изучения такого предмета, как жертвоприношении, у нас имеется все необходимое.
И последнее. Прежде христиане изучали Библию вне всякой связи с ее древневосточным фоном. Толкование Библии осуществлялось благочестивыми богословами, которые ничего не знали о восточных представлениях и плохо разбирались в языках, необходимых для более глубокого понимания многих вопросов. Средневековые богословы предлагали изощренные теории и толкования, в ряде случаев совершенно искажавшие смысл сказанного, так что теперь, когда выявляется истинный смысл таких отрывков, это вызывает величайшее удивление.
Приведу только один пример. Однажды я слушал, как очень хороший проповедник произносил проповедь, посвященную словам Иисуса, который, став перед учениками, сказал: «Мир вам» [Иоанн 20, 19]. Я не стану заниматься разбором проповеди; скажу лишь, что проповедник вновь и вновь возвращался к мысли о том, что эти слова Иисуса должны были вдохновить и ободрить его слушателей. На самом же деле Иисус, сказав «мир вам», имел в виду то же самое, что подразумевает современный мусульманин, когда говорит «салям алейкум». Эти слова в точности соответствуют нашем «здравствуйте!».
Серьезное изучение клинописной литературы неизбежно разрушит некоторые позднейшие богословские толкования и позволит Библии через столько веков донести до нас именно то, что хотели сказать ее творцы.
Глава одиннадцатая
ПОИСКИ ИСТИНЫ
Принято считать, что философия родилась в Греции, а древние народы, мол, не задавались вопросами о сущности вещей. Почему должно было быть так, понять трудно, особенно если принять во внимание высокий уровень цивилизации в Месопотамии и Египте. Возможно, мы будем ближе к истине, если предположим, что древние считали философские рассуждения делом бесполезным и маловажным, а потому и недостойными того, чтобы их записывать. Это было бы не так уж удивительно — ведь и сегодня многие думают, что философия — бесполезное упражнение ума, лишенное всякого практического смысла.
Вавилоняне, однако, так не думали и свои мысли записывали. Если мы их плохо знаем, то лишь потому, что такие изыскания никогда не были широко распространены; кроме того, они записаны в основном но-шумерски, да и сохранились в отрывках. Потребуется еще не менее 50 лет, чтобы написать исчерпывающую главу, о древней философии [20] . Но начало можно положить сейчас, так как кое-что до нас все-таки дошло.
Начнем с проблемы, которая не могла волновать философов древней Месопотамии. Я имею в виду проблему зла, доставляющую столько хлопот христианским богословам. Если Бог свят и всемогущ, как мог проникнуть в мир грех? Христиане отвечают: по вине людей; и далее идут рассказы о первородном грехе, смысл которых — заручиться библейскими обоснованиями.
20
О философии как таковой применительно к древней Месопотамии говорить, по-видимому, все-таки не следует. См.: Г. Ф р а н к ф о р т и др. В преддверии философии. М., 1984.
Вавилоняне, как греки и римляне, не считали своих богов безгрешными. Их божества были велики, могучи, мудры, но они тоже могли ошибаться. Здесь вполне подходит остроумное высказывание одного современного философа: «Если Бог создал человека по своему подобию, то человек отплатил ему тем же и создал своего бога по своему подобию». Таковы были древние вавилонские боги; они допускали ошибки и признавали их. На фоне подобных представлений невозможно поставить проблему зла.
Но вавилоняне много занимались проблемой места человека во вселенной. Они не ждали, пока современная наука укажет им на сходство в физическом строении человека и животных. Они зналиоб этом близком родстве и знали другое — единственное настоящее различие заключается в том, что человек обладает разумом. Их боги тоже были наделены разумом, но у них было и нечто такое, чего нет у человека: вечная жизнь. Таким образом, человек оказывался где-то посредине между богами и животными. В отличие от последних он обладал разумом и потому был ближе к богам, в отличие от богов — был смертен и потому ближе к животным. Как могло возникнуть такое ненормальное положение? Винить ли в этом богов или человека? Возникла теория, согласно которой в человеке есть что-то от богов. Как в Библии человек получил что-то от Бога, когда Бог вдохнул жизнь в первую глиняную фигурку, так и у вавилонян — человеку что-то досталось от богов, когда они его создавали, смешав глину с кровью божества. Это — одно из предлагавшихся объяснений.
Но в древних мифах мы не находим единообразия, которое характерно для современных религий. В разных центрах цивилизации возникали различные мифы, и каждый человек был волен верить в то, что ему приходилось по вкусу. Древние не отличались нетерпимостью и просто не поняли бы тезиса «вне церкви нет спасения». За одним объяснением у них могли следовать другие. Я кратко перескажу рассказ, который, должно быть, пользовался большой популярностью и был очень широко распространен; список его даже был найден в Египте.
Один из богов, Эа, решил заботиться о благополучии людей. Именно он предупредил вавилонского Ноя о предстоящем потопе и посоветовал ему построить ковчег. Этому дружественно настроенному к людям богу особенно полюбился Адапа, рыбак, живший на берегу Персидского залива. Они, должно быть, часто встречались, так как Адапа узнал от своего божественного друга немало тайн, известных только богам. Знание, согласно древним поверьям, приносило силу. Ученые люди благодаря своей учености становятся опасным людьми. Адапа становился все более сведущим и сильным. Однажды, когда он ловил рыбу, налетел южный ветер, который вавилоняне представляли в образе огромной птицы, и опрокинул его лодку. Будь Адапа простым смертным, он проклял бы ветер, и тем дело бы и кончилось. Но Адапа, будучи наделен сверхчеловеческой мудростью и силой, отомстил ветру, сломав ему крыло. Прошел день, другой, неделя, а южный ветер все не появлялся. Верховный бог Ану навел справки и узнал о случившемся. Он решил тотчас же призвать Адапу на небо и потребовать у него объяснения.
Дружественно настроенный Эа очень беспокоился за исход встречи смертного с богами. Они сразу обнаружили бы его обширные познания, и Ану мог бы убить Адапу, решив, что такому существу нет места на земле. Поэтому Эа решил соответственно подготовить своего друга, чтобы он смог выдержать испытание. Эа приказал Адапе облачиться в траурные одежды, посыпать голову пеплом и отправиться к небесным вратам. «Два бога, стражи небесных врат, спросят тебя: „Почему ты в трауре? Почему посыпал пеплом голову твою?“ На это ты должен ответить: „Я опечален, потому что боги такой-то и такой-то оставили землю, поселились на небе“. Стражи небесных врат и будут теми божествами, о которых ты скорбишь; ты подружишься с ними, и они, возможно, потом за тебя заступятся».