Оно приближается…
Шрифт:
– Не кормить его до битвы?
– Я поговорю с ним. Было бы нелишним переманить его, я чувствую в нем полезную силу.
– Как скажешь, – равнодушно пожал плечами Корениус. – Договор прочитал?
– Прочитал.
– Ну и?..
– Не много ли ты хочешь?
– За то, что я дам тебе свободу?
– Не зарывайся. Без меня ты продолжал бы выращивать грибы на собственной голове и командовать червями.
– Услуга за услугу, кто спорит. Но добычу пополам.
– Я жду ответа от помощников. Они внесут правки, и мы пришлем текст тебе.
– Смотри, как бы тебе не прозевать исполнение Пророчества. Я ведь на
– Не учи. Я всю жизнь только и делаю, что договоры заключаю.
– Так и я об этом. Пора бы уже исполнить один и владеть миром.
– Миром? – зашипел Драгомор. – Да что ты знаешь о мире? Твоя Эйлория – это бусинка в узоре Вселенной. У тебя в голове не уместится и одной сотой той книги, что описывает мир.
– Что ж ты именно сюда так рвешься? В других бусинах тебе рады еще меньше?
– Не играй с огнем...
– А ты не пугай. Я тебе не Зигмунд. Надо будет, справлюсь без тебя и твоих демонов. Расклад сейчас в мою пользу, и ты это знаешь. Ты мне не родственник, чтобы подарки тебе дарить. Читай договор и думай. Подпишешь – хорошо. Не подпишешь – снесу все твои храмы и оставлю на голодном пайке. Решай сам, Мертвая Линия на носу. Все, отбой!
Шар мигнул и, оборвав Верховного Демона на полуслове, замолчал. Корениус устало потянулся, натурально скрипнув суставами. Кричер понуро стоял, ожидая новых приказаний. Дуб достал из кармана черный деревянный перстень, подбросил его над собой и, поймав зубами на лету, проглотил. Затем он встал, подошел к секретарю и положил руку ему на плечо.
– Событийный денек, да? – ухмыльнулся он. – Я, пожалуй, прилягу подремать, а ты, – дуб сжал плечо Кричера, сверкнул глазами, и секретаря окутал плотный кокон паутины, сковав по рукам и ногам, – постой здесь. Мы же не хотим, чтобы ты побежал целовать Зигмунда?
Свежепостроенные казематы наполнились жителями. Так всегда бывает, когда корона меняет голову. Те, кто еще вчера были ей близки, оказываются в затхлом подземелье, а те, кто питался водой и хлебом, взлетают под дворцовые своды, одеваясь в парчу и шелка.
В данном случае темница еще не успела обрасти плесенью и паутиной. Она пахла известкой, довольно сносно освещалась и предлагала обитателям новенькие лежанки. Кроме того, придворный шеф-повар, отменивший на время затянувшейся стройки арестантское меню, приказал снабжать узников блюдами из основного рациона. Словом, пока в этом месте можно было пребывать с изрядной долей удобства.
Другое дело эмоции. Познавая все в сравнении, бывшие обитатели королевских залов не принимали в расчет местные блага. Они играли желваками, не понимая, как это так, в одночасье, они превратились из поцелованных судьбой в изгоев.
В одной из камер темницы весь перечисленный набор переживаний испытывали Стивен, Эммануил и орки. Рассевшись вдоль стен, они рассеянно глядели в пустоту и изо всех сил жалели себя. Мимо маленького оконца в двери время от времени проходил гигантский еж с крыльями и утиным носом, с алебардой на плече. Иногда он заглядывал в камеру, довольно сопел и топал дальше.
– Что они с нами сделают? – трагически взъерошив волосы руками, вопросил Стивен.
– Убьют, – спокойно ответил Эммануил.
– А я слышал, что некоторым предлагают вступить в армию Корениуса, – подал голос Рой.
– Мы не некоторые, – покачал головой Стивен. – Мы фавориты Зигмунда.
– А даже если бы и не так... – Эммануил исподлобья глянул на орков, – вы бы согласились?
– Ну... – Гем почесал макушку. – Можно прикинуться. А потом всех освободить.
– Да, – подхватил Мор. – Как в спектакле, помнишь? Про бывшего жандарма, который освободил целый замок от зомби-людоедов.
– Я слышал, это вообще правдивая история. Этот жандарм до сих пор живет в Химерике.
– И до сих пор бывший?
– Ну да, наверное. В спектакле же он бывший.
– Тогда чего они его обратно на службу не возьмут? Он же, помнишь, во второй части спектакля спас нескольких дриад, когда они на драконе летели...
– Точно, тогда зомби-людоеды им засаду устроили.
– Зомби не бывают людоедами, – фыркнул Стивен. – А дриады не летают на драконах. Те, кто торчит на торговой площади и смотрит все представления подряд, скоро остаются без мозгов. Вы – яркий пример.
Эммануил согласно кивнул и посмотрел вверх, пытаясь разглядеть собственный лоб. На нем, словно шапка, сидел боггер, держа в открытой пасти верхнюю половину головы колдуна. Достаточно начать произносить заклинание или даже подумать о том, чтобы начать его произносить, – и тварь тут же сомкнет огромные зубы. Когда Стивен отключил Периметр и открыл ворота повстанцам, Корениус приказал надеть боггеров всем, кто владел магией. Лучшей защиты от враждебно настроенных волшебников придумать невозможно.
Боггеры были созданы Сестрами Просвещения для поиска особо талантливых магов с целью их последующего обучения на благо Эйлории. Потом случилась неприятная история, когда в стане Сестер возник заговор, и некоторые из них стали поклоняться Драгомору. Это было очень давно, события тех дней давно канули в Лету. Орден Просвещения развалился, а боггеры расселились по всему миру и принялись вести дикий образ жизни. Совершенно круглые, без конечностей, с огромным зубастым ртом, шипастой спиной и светящимися глазками, они облюбовали подземные болота. Их часто можно встретить в подземных реках, стоках, они обожают селиться в заброшенных колодцах и влажных пещерах. Боггеры обладают коллективным разумом, хотя предпочитают жить в одиночку. Самка вынашивает плод до того момента, пока не уйдет из жизни один из соплеменников. Таким образом, общая численность боггеров всегда равняется трем тысячам особей. Когда твари состояли на службе Ордена Просвещения, их надевали на макушки юным волшебникам, чтобы контролировать необдуманное использование магии одаренными детьми. Тогда они больно кусали послушника, а теперь, став в дикой природе крупнее и сильнее, могли одним движением легко откусить полголовы. На языке боггера расположены чувствительные пупырышки, одновременно читающие мысли и распознающие магические колебания. Когда эти два процесса совпадают, челюсти моментально сжимаются.
Эммануил поежился. В камере было тепло, но колдун хорошо знал историю Эйлории в целом и Ордена Просвещения в частности. Перспектива остаться без головы бросила чернокожего гиганта в дрожь. Он стал рассматривать боггера, надетого на Стивена. Тварь выглядела спящей, лишь изредка встряхивая толстыми шипами на спине. Глаза закрыты, звуков никаких. Только язык в напряжении...
– Слушай, – тихо позвал Эммануил товарища. – А что, если...
– Что? – наклонился к нему Верховный Моделлер.