Опаленные мечты
Шрифт:
— Кай — порядочный человек? Если я правильно помню, вы с ним не меньше пяти раз пытались убить друг друга.
— Порядочный и псих? — усмехается он.
Я щипаю себя за переносицу, с трудом веря в услышанное дерьмо. Это правда. Сумасшедших людей просто тянет друг к другу.
— Давай, Аз, — настаивает Сергей. — Мы не можем его бросить.
— Ладно, черт побери.
* * *
Справа от меня раздается хруст.
Я вскидываю винтовку в сторону источника звука и вижу, что это всего лишь грызун, шныряющий среди опавших листьев.
Воздух
— Этот псих не мог позволить себе попасть в более прохладный климат, не так ли? — ворчу я.
— Уверен, в следующий раз он будет более предусмотрительным, — отвечает Сергей, продолжая скручивать провода на своей самодельной бомбе.
— Как, черт возьми, его схватили?
— Понятия не имею. Феликс считал Кая мертвым, пока его имя не всплыло в сообщении, которое он перехватил по одному из неофициальных каналов. Представляешь, у этого старого засранца до сих пор есть запасной выход на связь с Крюгером. В любом случае, похоже, что мексиканцы держали его довольно долго. Зятя Мендосы арестовали в США в прошлом месяце, и они предложили обменять Кая на сыночка.
— Сколько времени?
Сергей заканчивает с бомбой и кладет ее на землю.
— Три года.
— Три года? Господи, мать твою. Ты уверен, что он жив?
— Они бы не убили его. Слишком ценный козырь в переговорах, — говорит он и достает снайперскую винтовку. — А вот в каком состоянии мы его найдем — это вопрос на миллион долларов. Давай подойдем поближе.
Мы подбираемся ближе к воротам и укрываемся за большим кустом. Я держу охранников в прицеле, а Сергей достает из рюкзака небольшое планшетное устройство и раскрывает его.
— Кстати, я видел запись твоих похорон. Прекрасная служба.
— Спасибо.
— Они все еще верят, что это была утечка газа?
— Те, кому надо, — да. — Я киваю в сторону стоящего перед нами комплекса.
— Сколько бомб ты установил?
— Двенадцать вдоль внешних стен. Тридцать семь внутри. Не смог сделать ни одной у ворот, так как они охраняются круглосуточно. — Он проводит пальцем по кнопке на клавиатуре и берет только что сделанную бомбу в свободную руку. — Обожаю это дерьмо.
Сергей бросает бомбу в сторону ворот. Она приземляется между двумя охранниками и взрывается. Через секунду воздух наполняется оглушительным грохотом — одновременно срабатывают все взрывные устройства, установленные Сергеем. Земля дрожит, словно под ногами произошло землетрясение, вздымая ввысь грязь, дерево и обломки зданий. Я просто жду, когда адская пасть откроется и поглотит нас целиком.
— Ты уверен, что этого достаточно, Белов? — с сарказмом спрашиваю я, глядя на облако пыли и дыма, поднимающееся над пятьюдесятью тысячами квадратных футов территории комплекса Мендосы.
— Хватит, — отвечает Сергей. —
Проходит почти двадцать минут, прежде чем пыль оседает настолько, что мы можем хоть что-то разглядеть. Взрывы вырубили электричество, и весь комплекс размером с футбольное поле погрузился в темноту, а единственный свет исходит от десятка костров, возникших вокруг. Место происшествия действительно похоже на ад.
— Сейчас, — говорю я и, натянув бандану на рот и нос, направляюсь к воротам.
Крики и стоны раздаются повсюду, пока мы идем среди разрушенных строений. Периодические выстрелы дополняют какофонию, когда мы отбрасываем выживших на нашем пути. Все, за исключением огромного ангара в центре комплекса, лежит в руинах. Несколько человек стоят у входа, подняв оружие, и судорожно ищут приближающуюся угрозу. При подходе справа я убираю пятерых, а Сергей расправляется еще с четырьмя, подошедшими с другой стороны.
— Назад, — говорит он и направляется в сторону ангара, а я продолжаю идти к парадному входу.
Когда приближаюсь к двери ангара, выскакивают еще три охранника, но я быстро расправляюсь с ними и вхожу внутрь.
Это явно склад, скорее всего, наркотиков, поскольку это бизнес Мендосы: со всех сторон навалены друг на друга ящики, доходящие почти до потолка. Я поворачиваю направо между двумя рядами контейнеров, ища врагов. С другой стороны здания раздается несколько выстрелов — это Сергей прочесывает свой фланг. Я дохожу до конца ряда и сворачиваю в следующий.
Я уже на середине ангара, когда слышу в наушнике голос Сергея.
— Святая мать Мария, Иисус и Иосиф, — задыхаясь, произносит он. — Восточное крыло. Тащи свою задницу сюда. Сейчас же, Аз.
Я поворачиваю налево и спешу к Сергею. Он присел, держа флуоресцентный стик над чем-то на земле. Я поднимаю свои очки ночного видения и подхожу к нему, чтобы рассмотреть поближе. От увиденного теряю дар речи.
На земле, свернувшись калачиком, лежит человек, от которого остались только кожа да кости. Его штаны порваны и испачканы, а на груди висят остатки футболки. Каждый дюйм обнажённой кожи покрыт слоем засохшей крови. Его лицо повернуто к нам, но если бы не копна длинных спутанных волос, я бы ни за что не узнал его. В последний раз, когда видел Кая, он был примерно одного со мной веса, но сейчас похож на чертов скелет.
— Он жив? — спрашиваю я.
— Вроде того. Посмотри, может, найдешь что-нибудь, чтобы сломать это, — Сергей кивает в сторону толстой металлической цепи, скованной вокруг правой ноги Кая и прикрученной к стене.
Я бегу к входу в ангар, беру болторез и другие инструменты, которые видел на столе рядом с дверью, и спешу обратно. Кожа вокруг закованной в кандалы лодыжки Кая кровоточит. Как будто этот сумасшедший ублюдок пытался натереть свою ногу, чтобы освободиться.
— Держи его, — говорю я. — Не хочу, чтобы он сошел с ума, решив, что я враг.