Опальный капитан. Спасти Новую Землю

Куно Ольга

— Что вы говорите! — восхитился Брэн. — И до какой же именно?

— Только не надо смотреть на меня так грозно, — поморщился Хендрейк. — Не говорите, что собираетесь пристрелить меня за лишние знания.

— Ну что вы! — отмахнулся врач. — Мне гораздо удобнее будет вас усыпить.

— Мне удалось выяснить две вещи, — проигнорировал эту эскападу хакер. — Первое: во время военных операций от рук капитана погибло немало народу. Второе: он не всегда строго следовал уставу, за что периодически получал взыскания. И то и другое косвенно подтверждало слова Линды.

Док картинно закатил глаза.

— Молодой человек — пацифист? — саркастически

поинтересовался он.

— Молодой человек не слишком любит убийства, — скорректировал Хендрейк.

— И поэтому почем зря палит из эксплоудера, следуя указаниям экзальтированных дамочек?

— Я — пацифист, — по-ученически подняв руку, сообщил Джекки.

Врач и хакер уставились на него одинаково ошалелыми взглядами. Затем первый медленно, будто загипнотизированный, повернулся ко второму.

— Знаете, почему вообще ограничивается доступ к информации? — спросил Брэн, сбрасывая оцепенение. — В девяноста пяти случаях из ста дело вовсе не в секретности. Информацию прячут для того, чтобы альтернативно одаренные читатели не начали интерпретировать ее по своему усмотрению! Макнэлл служил в военном флоте, а звездолеты ВБС летят к далеким планетам не для того, чтобы члены экипажа понюхали экзотические цветочки! Не в обиду ботаникам будет сказано, — добавил он, покосившись на Джекки. — ВБС — это объединенные вооруженные силы Союза гуманоидов, которые принимают участие в антитеррористических операциях, эвакуации мирных граждан из горячих точек, поимке межпланетных преступников и во многом другом, о чем вам, по-хорошему, знать не следует.

Градус напряженности в кают-компании стремительно повышался.

— А какие растения вы изучаете? — обратилась к ботанику Гайка, ухватившись за предыдущую реплику дока и тем самым вынудив мужчин свернуть жаркую дискуссию.

Ее сменил оживленный рассказ про крестоцветные и сложноцветные. Я положила на тарелку помидор, яблоко, полбулки и пару тюбиков разных цветов и, извинившись, вышла в коридор.

Крупное яблоко каталось туда-сюда, так и норовя упасть на пол под действием искусственной гравитации. Но я все-таки сумела благополучно донести блюдо со всем его содержимым до командного отсека. Открыла дверь и, придерживая ее плечом, вошла внутрь. Макнэлл действительно был здесь, сидел перед экраном, только на сей раз не на месте пилота, а на крайнем левом, как я теперь уже знала, капитанском. Впрочем, при виде меня он встал и шагнул навстречу.

— Предпочитаешь завтракать за контрольной панелью? — шутливо полюбопытствовал он. — Нет-нет, мне не жалко, а вот мой старпом в свое время мог бы за такое выбросить в открытый космос без скафандра.

— Так-таки выбрасывал? — Приподняла недоверчиво бровь.

— Так-таки мог, — поправил Рэй, — теоретически. По факту это заканчивалось длинной и нудной лекцией о правильном обращении с техникой на звездолетах ВБС. К концу таких нотаций большинство провинившихся уже и сами предпочитали отправиться в свободное «плавание», правда, по возможности все-таки со скафандром.

Я улыбнулась. Он нравился мне таким. Когда вспоминал о своей службе. В эти моменты он вдруг оживал и — как я предполагала — ненадолго становился таким же, как в те самые времена, о которых рассказывал. В чем-то совсем недалекие, в чем-то — ушедшие безвозвратно. И я уже не в первый раз завидовала доку, который по-настоящему хорошо знал именно такого Рэя.

— Надеюсь, меня ты тоже не выбросишь. Ты ведь и мухи не обидишь.

— Я — что?

Наверное, употреблять слово «вылупился» в

значении «посмотрел» не слишком красиво, и все-таки оно лучше всего передает эмоциональную составляющую нашего общения в тот момент.

— Не обращай внимания, — улыбнулась я. — В любом случае, я принес это для тебя.

И я опустила тарелку на его стол, действительно рядом с панелью управления — а какие еще были варианты?

Теперь Макнэлл глядел на меня с совершенно другим, новым удивлением.

— Спасибо, — поблагодарил он и лишь спустя пару секунд опустил глаза на содержимое тарелки. — Откуда это? — нахмурился Рэй, имея в виду явно не тюбики. И тут же шумно выдохнул, в то время как черты его лица стали более жесткими. — Скажи мне, что это принес Джекки, — попросил он.

Несмотря на умоляющие нотки в его тоне, я покачала головой.

— Не скажу. — Сделала пару шагов и остановилась перед стеной-экраном, показывавшим завораживающее зрелище. — Все дело в том, что, как это ни смешно, я не люблю врать. И это при моем-то образе жизни.

Я повернулась к капитану, инстинктивно ожидая, что он разделит мое веселье, и поняла, что у него нет на то причин.

— Ах да, ты же не знаешь… — разочарованно протянула.

Рэй сделал широкий шаг в мою сторону.

— Так, может, ты мне расскажешь? — спросил он тихим завораживающим голосом.

Наверное, если бы таким же голосом он предложил мне пойти и разделить с ним постель, я бы пошла. Хотя у меня никогда не было особого стремления к познанию этой стороны жизни. Искуситель чертов. Мухи он не обидит, как же!

Обхватила себя руками, будто в отсеке было зябко, и покачала головой.

— Нет. Не могу.

— Почему?

— Слишком сложно.

А ведь и правда, почему я не могла снять эту маску и рассказать ему все как есть? Сейчас, когда Новая Земля осталась далеко позади? Или не осталась? Я так давно привыкла скрываться, что ассоциация срабатывала на уровне инстинктов. Раскрою свой секрет — и плохо кончу. Окажусь у исследователей на столе. Как мягкий кролик или симпатичная морская свинка, которые потеряют свою красивую шубку после нескольких сеансов облучения. У Новой Земли длинные руки, а я все еще не разобралась, докуда именно они способны достать. Тем более если наш путь мог повернуть обратно к «родной» планете, чтобы капитан оспорил решение суда.

Возможно, все эти аргументы существовали лишь в моем воображении, и мне просто требовалось время, чтобы окончательно это осознать. Кроме того, оставалась еще одна причина молчать. Наши отношения с капитаном только-только утряслись. Обстановка на корабле, мягко говоря, нездоровая. Стоило ли усугублять ситуацию, внезапно сообщая своим попутчикам, что я вовсе не Сэм Логсон, а другой человек… Что-то подсказывало, что момент для этого неподходящий.

— Но ведь Брэн знает.

Макнэлл не спрашивал, констатировал. Стало быть, не имел на этот счет никаких сомнений.

— Он тебе сказал?

Я подняла голову и вздрогнула. Капитан стоял совсем близко.

— Нет, — он успокаивающе покачал головой, — Брэн ничего мне не рассказывал.

Что это — чувство облегчения или, наоборот, разочарования? Может, если бы док нарушил слово, многие проблемы сейчас бы разрешились? Но не судьба…

— Странно, — призналась я. — Поначалу мне казалось, что он обязательно все растреплет. Как минимум тебе.

— Да нет, — возразил Рэй. — Брэн — врач и в высшей степени серьезно относится к конфиденциальности. К тому же у него есть еще одна причина для молчания.