Опасная игра
Шрифт:
– Кто?
– Другие мальчишки. Они меня дразнят.
– Как дразнят?
Он совсем голову повесил:
– По-всякому… Особенно… когда в душе моемся.
– А-а!
– Смеются над мной, потому что…
– Потому что ты Александр Невеликий! – захихикала я.
Он дернулся, как будто я его ударила. Мне вдруг стало совестно. Я забралась на подоконник рядом с ним.
– Поэтому ты и прогуливаешь?
– Угу.
– А твоей маме из школы звонят, наверное?
– Ага.
– А она что?
– Она ничего. А вот папа…
Александр
– Что он сказал?
Я чувствовала плечом, как дрожит Александр.
– Он сказал… сказал… что, если я не исправлюсь, он меня отправит в школу-интернат, и там уже не прогуляешь… И что там надо мной будут по-настоящему издеваться.
– Милый какой папа у тебя, заботливый.
Я погладила Александра по костлявому плечику.
– Он говорит, я должен уметь за себя постоять.
Фыркнув, я без предупреждения чуть-чуть толкнула Александра в бок. Он вскрикнул от неожиданности и чуть не свалился с подоконника. Я втащила его обратно.
– Да ты и посидеть за себя не можешь!
– Я знаю, – скорбно вздохнул Александр.
– А ты попробуй! Дай мне сдачи!
– Я не умею…
– Я тебе покажу.
Повезло Александру – я самый лучший боец в мире. Особенно хорошо я умею ударить исподтишка. И не полагаюсь только на кулаки – могу и пинаться, а если припрет – то и зубами как следует вцепиться.
Я сдернула Александра с подоконника и поставила в боевую стойку – но его кулачки тут же разжались, а тоненькие ручки бессильно повисли.
– Я не умею драться. И вообще, девочек бить нельзя.
– Так я и позволила меня бить!
Я легонько ткнула его кулаком. Потом еще раз. Александр не пошевелился, только быстро-быстро заморгал.
– Ну давай, ударь меня в ответ!
Александр слабо замахнулся. Руки у него были как ватные.
– Резче!
Он еще раз попробовал. Я отскочила вбок, удар пришелся в воздух, Александр потерял равновесие и чуть не упал.
– Так, все ясно с тобой.
– Ни на что я не гожусь… – Александр снова поник.
– Только в плане кулаков.
Я задумчиво осмотрела его с ног до головы. Маленькие ножки в лакированных ботиночках – пинаться вряд ли сможет. Крошечные зубки, как у хомячка, – на вампирский кровожадный укус рассчитывать тоже не приходится. Надо искать другую тактику. А что я делаю в тех редких случаях, когда против меня – здоровенный тип, который запросто может меня по стенке размазать? Очень просто – говорю что-нибудь ехидное (и быстро удираю).
– Вот, смотри!
Я высунула язык как можно дальше. Язык у меня розовый и очень длинный, я им почти до уха могу достать. Александр испуганно попятился. Я гордо убрала язык.
– Это оружие ранит больнее, чем самый острый нож!
Александр кивнул. Не знаю, правильно ли он понял мои слова.
– Ты этим своим одноклассникам скажи что-нибудь очень-очень обидное!
– Ага, конечно. – Я с удивлением расслышала в голосе Александра насмешку. – Тогда они меня вообще побьют.
Пожалуй, он прав.
– Так попробуй их рассмешить! Вот, например, когда вы моетесь в душе.
– Они и без того надо мной смеются.
– А ты их насмеши еще больше!
Я попробовала представить себя в похожей ситуации, и меня разобрал смех.
– Знаю! Скажи им: пусть они хвастаются своими здоровенными огурцами, а ты вполне доволен своим огуречиком.
Александр захлопал глазами:
– Я не смогу такое сказать!
– Сможешь!
– Духу не хватит.
– Слабо? Я тебя вызываю! Теперь ты должен это сказать – если, конечно, хочешь быть моим другом.
Александр удивился:
– А мы друзья?
Вот нахальство!
– Ты же хочешь со мной дружить, разве нет?
Александр кивнул. Мудрое решение!
– Ну вот. Значит, мы друзья. Давай завтра опять встретимся, – предложила я.
В то же время, на том же месте. Пусть попробует не прийти! Надеюсь, он догадается снова организовать угощение.
Дома у Футболиста
Удрать оказалось довольно сложно. Кэм слегка переклинило по поводу моих прогулов. Хотя я ей ничего не говорила! Не люблю этих откровенных разговоров по душам. Зато директор ей позвонил и нажаловался, что малышка Трейси не появляется на уроках. Кэм жутко разволновалась и давай нудить.
Я ее слушала-слушала и случайно зевнула. Кэм схватила меня за плечи и заставила посмотреть ей в глаза:
– Трейси, это очень серьезно!
– Угу-угу.
– Правда серьезно!
Ее дурацкие стриженые волосы торчали во все стороны. Не пойму, что мешает сделать нормальную прическу? И накраситься заодно – сразу похорошела бы. Ну почему она не хочет выглядеть красивой? Как моя мама.
Вообще-то, мне совсем не хотелось на нее смотреть. Я заморгала так, что в глазах все расплылось, и снова промямлила:
– Угу.
Потом дернула плечом:
– Кэм, мне больно!
Она так посмотрела, как будто и впрямь с удовольствием расцарапала бы мне кожу, но сдержалась и отпустила меня.
– Трейси, все это на самом деле не шутки. Если будешь и дальше прогуливать, тебя исключат.
– Ух ты! Правда?
Футболиста вот исключили. Так наказывают только очень крутых психов. Хочу быть самым крутым психом!
– Да чему ты радуешься?
– А что, глупость же – человек прогуливает, потому что ненавидит школу, а ему грозят, что жутко накажут – позволят совсем в школу не ходить. Да мне только того и надо!