Опасная любовь
Шрифт:
— Повезло? — Он постарался придать своему голосу как можно больше небрежности.
— Нет.
— А как насчет обещания вести себя хорошо?
Кейт тяжело вздохнула, и когда он отважился поднять глаза, у нее был такой вид, будто она вот-вот заплачет.
— Я бы с превеликим удовольствием отпустила вас одного.
— Но вы не можете этого сделать.
— Мне очень жаль, Джед, но это невозможно.
Тем лучше. Он вернется к первоначальному варианту. Ей придется поехать с ним. Он не заслужил ее доверия, зато почти наверняка
— Но я не могу не поехать. — Он подпустил в голос виноватую нотку и улыбнулся, как Ларами. — Я обещал. Кейт тяжело вздохнула и спросила:
— Когда самолет?
— В три.
При виде ее несчастного лица Джед одним махом послал к черту и свой план, и обаятельного Ларами.
— Послушайте, Я обещал Дэвиду побыть у него пару дней, но может быть, нам удастся устроить так, чтобы вернуться ночным рейсом?
— Правда? — просияла она.
— Нет! — Джед засмеялся. — Я нарочно предложил вам этот выход, чтобы потом отказаться и лишний раз полюбоваться вашими страданиями!
Кейт тоже рассмеялась, а потом подскочила и обняла его.
— Спасибо!
Ее объятия застали Джеда врасплох, и он растерялся. Тонкий, едва уловимый аромат духов так и манил спрятать лицо у нее на груди, чтобы вдыхать его без конца. А ее тело — с мягкой пышной грудью и сильными, упругими бедрами и животом — было словно создано для Джеда. Шелковистые волосы мягко щекотали его щеку.
Но она отстранилась слишком быстро — он не успел ни ответить на объятие, ни хотя бы попытаться поцеловать.
— Извините. — Ее лицо пылало от смущения. — Это совершенно неприемлемо.
— Да, — машинально отозвался он. — То есть я хотел сказать… черт побери, что же это должно значить на самом деле?!
— Я рада, что вы меня поняли, — кивнула Кейт. — Сейчас позвоню в аэропорт.
— Это торжественный прием. У вас найдется вечернее платье?
— Вечернее платье? — Кейт бросила на него недоуменный взгляд. — И вы спрашиваете это у продюсера, ворочающего миллионными суммами?
— И правда. — Кажется, Джед наконец-то пришел в себя. — Честно говоря, я и сам не подумал о том, чтобы тащить сюда весь гардероб — как-то не представлял, что потребуется смокинг. Дэвид обещал взять для меня напрокат.
— У меня есть подходящее платье, — заверила Кейт.
— Неплохо, если в нем вы будете выглядеть так, словно только что прилетели из Голливуда.
— Вы имеете в виду серебристый шелк в обтяжку или разрез до бедра? — надменно осведомилась Кейт, скрестив руки на груди.
Ну вот, он опять завелся! И опять позволяет себе дурацкие намеки!
— Значит, ваше платье… — Черт побери, Джед так боялся ее обидеть, что не в силах был произнести «разрез»!
— Вполне соответствует голливудским стандартам! — И Кейт добавила, небрежно поведя плечиком:
— Люди явятся туда поглазеть — так пусть им будет что вспомнить!
— Одну минуту! Позвольте мне внести ясность!
— Это трудно понять, правда? — кивнула Кейт с совершенно серьезным видом. — Я и сама не могу ничего объяснить. Мне нравится красиво одеваться. И нравится, когда люди на меня смотрят. Правда, не всегда. Наверное, теперь это заменяет мне игру на сцене. Но как только у кого-то во взгляде промелькнет злоба…
— Ничего себе! Разве я злобно смотрел на вас?
— Я неточно выразилась. — Кейт недовольно скривилась и покачала головой. — Я имела в виду… Нет, это, конечно, не то слово. Но если мужчина смотрит на женщину и думает о том, как бы ее припугнуть, как поставить ее на место, внушить ей, что она всего лишь кукла с красивой грудью, — пусть даже у него получается это непреднамеренно…
— И снова неверно — я не пытался вас запугать!
— Неужели? — Ее глаза полыхнули яркой небесной синевой.
Солгать ей сейчас — все равно что попытаться обмануть богиню.
— Ну, в чем-то вы правы, — признался Джед. — Но по большей части я просто… Ну, не знаю! Фантазировал, что ли? Если мой взгляд и выражал какую-то скрытую мысль — это было всего лишь удовольствие видеть то, что я видел.
— А именно — мое тело, — тихо закончила Кейт. — Но ведь у меня есть не только тело, Джед! И если вы не в состоянии оторваться от моей груди, лучше вам вообще на нее не смотреть! — Она отвернулась с таким видом, словно Джеду все равно нечего на это возразить. И она не ошиблась. — Я пойду собираться, — продолжала Кейт. — Посидите пока здесь, ладно? Никуда не уходите, я вернусь минут через пятнадцать.
Если он и собирался что-то сказать, то теперь окончательно утратил дар речи. Она оставляет его одного?! Без охраны? На целых пятнадцать минут?
Джеду пришлось отвернуться, чтобы не выкинуть очередную глупость — к примеру, пустить слезу от умиления.
Он постарался вспомнить, что Кейт О'Лафлин и есть та особа, которая вынудила его подписаться под собственным унижением, и ему следует ненавидеть ее. Ему следует оскорбиться ее покровительственными манерами, приказом никуда не уходить — как будто он сопливый проказник. Куда, к черту, он мог сейчас уйти? Сбежать в ближайший бар?
И Джед принялся смаковать свой праведный гнев. Он был ему намного понятнее и ближе. Радоваться же он не умел.
Самолет начал разгоняться, и Кейт пристегнула ремни.
Она до сих пор не верила в то, что случилось. Что ее занесло за сотни миль от съемочной площадки и теперь только ее ежедневник да сотовый телефон служат связью с предприятием, стоившим многие миллионы долларов. Она никогда не любила перекладывать свою ответственность на других, и хотя Анни тысячу раз повторила, что за один вечер и одно утро ничего страшного не произойдет и они справятся без нее, Кейт все равно нервничала.