Опасная любовь
Шрифт:
— Эй! — Он также понимал, что добьется гораздо большего, если сейчас сделает вид, что сдался. — Я не настаиваю! — Между прочим, эти слова звучали бы намного убедительнее, если бы его заряженная пушка не упиралась сейчас ей в живот. Черт побери, как же он ее хочет! Пришлось сделать несколько глубоких вдохов.
Это сработало ровно на три секунды. Но стоило Кейт снова посмотреть на него и нервно облизать пересохшие губы, как Джед чуть не лопнул от нового всплеска страсти.
Он поцеловал ее еще раз. У него не было сил сдерживаться. И она снова ответила на его поцелуй.
— Не может быть, чтобы ты целовалась со мной просто так, ничего не чувствуя. Ты знаешь, что эта ночь могла бы стать лучшей в нашей жизни. Лучшей для нас обоих. — Джед снова взял неверный тон.
Она насторожилась. Джеду следовало просить прощения, жаловаться на то, что он сам не свой, умолять помочь сохранить выдержку… А Кейт уже подалась назад.
— Джерико, мы вместе работаем. Это безумие — начинать какую-то интрижку…
Ну вот, только что он был Джедом, а теперь его опять величают Джерико. Плохой признак. Но он все равно не разомкнул рук.
— Совсем не обязательно что-то начинать. Можно думать лишь о сегодняшнем дне и наслаждаться жизнью. Работа осталась где-то там, за сотни миль отсюда, и никто ничего не узнает.
— Ты действительно веришь в то, что мы могли бы… просто наслаждаться жизнью? — чуть слышно спросила она.
Он сорвал банк! Кейт призналась, что их тянет друг к другу! Она все еще не убрала руку с его шеи, и тонкие пальчики запутались в его волосах, отчего Джед испытывал блаженство во всем теле. Он запросто мог бы сейчас утонуть в ее бездонных синих глазах.
— Ты веришь? — повторила она.
И хотя ему во что бы то ни стало нужно было выиграть, Джед не смог ради этого солгать:
— Нет.
— И я тоже, — грустно кивнула она.
— О'кей, — воскликнул он. — Тогда давай наслаждаться жизнью целых две недели — или сколько это сможет продлиться. Мы будем набрасываться друг на друга каждый раз, как только за нами закроется дверь трейлера. Я буду делать это прямо на столе, и чтобы не умереть с голоду, мы станем заказывать еду прямо в трейлер и обваливаться в ней, чтобы хоть немного подкрепиться, пока облизываем друг друга с головы до пят, перед тем…
— Хватит! — со смехом оборвала его Кейт. — Я, наверное, совсем ничего не соображаю, если слушаю всю эту чушь. — Она несколько раз глубоко вздохнула, словно спортсмен перед стартом, и спросила:
— Расскажи лучше, как ты познакомился с Дэвидом.
— Ты увиливаешь.
— Блестящий вывод.
— Я могу найти тысячу разных способов сказать о том, что хочу тебя.
— Ты же сказал, что не настаиваешь.
— Ну да, но ведь я так не думал на самом деле!
— Просто… расскажи, как вы познакомились с Дэвидом.
И вместо того чтобы еще раз поцеловать Кейт, Джеду пришлось выполнить ее просьбу.
— Это случилось в старших классах. Я был на пару лет моложе. Его семья уже несколько лет жила в нашем городе, но до тех пор мы как-то не встречались. По крайней мере до того дня, когда я отправился в Бирмингем на конкурс, а отец… сделал то, что сделал. Поправил мне фотокарточку.
— Я помню, — кивнула Кейт.
— Дэнни Пирс — тот самый агент, который хотел взять меня моделью, — посоветовал не сидеть сложа руки, пока заживает лицо, а записаться в школьный драмкружок. Конечно, заниматься драмой в нашей школе могли только такие лопухи, как Дэвид Стерн. Но я все равно пришел на пробы — они собирались ставить «Гонщика». По сравнению с остальными я был совсем сопляк — из девятого класса, — но сказал, что буду играть Стенли, самую главную роль. То есть все или ничего.
— Наверное, ты в два счета запудрил режиссеру мозги?
Джед улыбнулся. Кейт так трогательно верила в его актерский талант! У него даже потеплело в груди. Надо же, второй раз за день! Он уже и не помнил, когда мог позволить себе просто радоваться какой-то чепухе.
— Честно говоря, режиссер решил, что это шутка. Либо я на спор пришел позабавить остальных ребят, либо делаю вид, будто хочу участвовать в спектакле, а перед выступлением выкину какую-нибудь пакость. В общем, роль Стенли поручили Дэвиду. Я сделал выдающуюся карьеру — меня не взяли вообще.
— Дэвиду — Стенли?.. — Кейт так и прыснула от смеха. — Вот это да!
— Ну, он был не так уж плох, — заверил Джед. — Но и не слишком хорош. Временами я готов был его придушить — ведь он не делал даже четверти того, что позволяла эта роль. Я скрипел зубами, чтобы не давать ему советов, как следует работать телом — куда шагнуть, как посмотреть.
— Но вы все же как-то сумели подружиться.
— Хм… Не совсем так.
— Но почему у меня такое предчувствие, что все кончилось хорошо?
— За три дня до спектакля Дэвид сильно простудился.
— Так, а ты был дублером?
— А вот и нет. Дублером был один чудак, который даже не выучил роль. А я выучил. Я помнил ее наизусть, все до последнего жеста. Но мистер Хоув, режиссер, все равно не поверил, что я смогу выступить и ни к чему отменять спектакль. Тогда я подговорил Эмили Пратт — девушку, игравшую Бланш и к тому же подружку Дэвида, — изобразить сцену из спектакля прямо перед кабинетом мистера Хоува. Это помогло. Спектакль состоялся вовремя, я сыграл Стенли и попутно увел у Дэвида Эмили Пратт.
— Ого!
— Можно не объяснять, что после этого он не воспылал ко мне любовью.
Кейт ловила каждое его слово, и в глазах ее сверкали веселые искорки. И как это он мог вообразить, будто у нее обычные глаза? Как он не заметил этой восхитительной игры всевозможных оттенков голубого цвета, связанных с переменами в настроении? Вот бы увидеть, каким цветом засияют ее глаза, когда она будет смотреть на него снизу вверх, а он медленно, осторожно войдет в нее до конца…
— Так что же заставило его передумать? — спросила Кейт.