Опасная любовь
Шрифт:
— Ты думаешь? — озадаченно спросил Посувайло. — Тогда я вообще ни черта не понимаю. О чем ты просил меня, Петя?
— О помощи, Стас. Пока своими силами справляюсь, но, если придется трудно, я тебе непременно позвоню. Вот и все. Наш договор остается в силе. Сейчас буду очень благодарен тебе, если найдешь убийцу Назимова. Кстати, как продвигается следствие?
— Хреново, — честно признался генерал. — Раскрываемость заказных убийств у нас на критическом уровне. Хуже быть не может. Одно ясно — там работали профессионалы, сразу
— Кошмар, — сочувственно сказал Нигилист. — Если будет что-то новенькое, позвонишь?
— Если будет, — вздохнул генерал. — Ладно, поговорили. Будь здоров, Петя. — Он дал «отбой».
— Сука! — сквозь зубы процедил Нигилист, услышав короткие гудки в трубке. — Хотел на крючок поймать. Кого ты хотел поймать, кретин? Нигилиста?! Смотри, генерал Посувайло, такие шутки могут боком выйти.
За дверью послышались осторожные шаги. Нигилист мигом преобразился: его лицо стало мрачным, напряженно-сосредоточенным, голубой огонь в глазах погас. В комнату вошел Олег Ратковский, внимательно посмотрел на босса.
— Что-то случилось, Петр Яковлевич?
— Может случится, Олег, вполне может, — пробормотал Нигилист. Тень растерянности скользнула по его лицу. — Ты надежно спрятал свою валюту?
— Даже вам не скажу, как я распорядился зелеными. Вы чем-то озабочены, Петр Яковлевич? У нас неприятности? Дальнейшая работа отменяется?
— Пока да, Олег. Про деньги ты совершенно прав, никто не должен знать, как ты ими распорядился. Винтовка, из которой ты убрал Назимова, на месте?
— Где и положено, в квартире Валета, в гардеробе, среди всякого хлама. Вот он обрадуется, если найдет ее, — усмехнулся Ратковский.
— Не найдет. И не обрадуется. Только что звонил Посувайло. Глубоко копает, сука.
— Пусть копает. Хоть до Америки туннель пророет, наших следов там нет.
— Ты видел, как вчера приезжали следователи? С ОМОНом. А как разговаривали! Но это мелочи. Знаешь, зачем звонил Посувайло?
— Догадываюсь, — кивнул Ратковский. — Хотел узнать, не имеем ли мы отношения к убийству Назимова? Нет, не имеем. Правда, говорить об этом по телефону — непрофессионально. Или…
— Или! — с силой сказал Нигилист. — Он все время намекал на наш прошлый разговор, мол, речь шла о человеке, оскорбившем твою жену, а теперь я узнал, что убит… Вроде по-дружески, информация для него лично. Понимаешь?
— Сука! — с ненавистью сказал Олег, повторяя своего босса. — В машине были люди Радика, а может, просто включенный магнитофон, но — для них. Пусть попыхтит, доказательств никаких нет, Петр Яковлевич. Люди Радика разговаривали с Наташей, она подтвердила ваши сведения. У них ничего нет против нас.
— Слова Посувайло достаточно, чтобы начать охоту на нас, — мрачно сказал Нигилист. — А вывести под удар Валета мы сейчас не можем. Все замораживается. Олег, я сегодня сам поведу машину, а ты, пожалуйста, возьми свой «жигуль» и приведи запасную квартиру в нормальный вид. Холодильник должен быть полон. Еда, вода, книги, аппаратура, чтобы не скучать. И тебя никто не должен видеть.
— Думаете, придется «лечь на дно»?
— Не исключено. События стали развиваться не по нашему сценарию. Страшного ничего нет. Если они всерьез объявят сезон охоты, мы отсидимся месяц-другой и спокойно махнем куда-нибудь на острова. Но для этого нужно подготовить квартиру.
— Все понял, Петр Яковлевич. Будет сделано.
— Займись этим немедленно. Вечером расскажешь, что удалось сделать. А я, наверное, более-менее разберусь в обстановке. Деньги на всякие мелочи у тебя есть. Мои вкусы ты знаешь, свои тоже. Давай, Олег.
— А ну, валите на хрен отсюда! — заорал Валет, сжимая в руке радиотелефон. — Чтобы и близко к кухне никто не подходил, пока я буду говорить с боссом!
— Можно к бабе зайти? — поинтересовался Шпиндель-Станок. — У меня с нею хорошие отношения чуть было не начались.
— На лестничную площадку! — рявкнул Валет. — Позову, когда можно будет. Проверь засов на ванной. Меньше будете знать, дольше проживете!
— Как дали эту долбаную игрушку, так и заважничал, — пробормотал Керосин-Буфет, открывая дверь квартиры. — Прямо такой босс, бога душу мать…
— Потерпим, — подтолкнул его в спину Станок. — Сказал, сегодня все дела закончим, бабки в лапы и — гуляй, рванина! Он прав, на хрена нам влезать во все дырки? Главное, дело сделали — отдай бабки, и все. А еще мне — артисточку.
— Почему тебе?
— На меня она смотрит уже нормально. Думаю, не станет возражать. Ох, Сундук, повеселюсь я тут с нею сегодня ночью!
— Сам ты Сундук! Сколько раз повторять — Буфет! Мы еще посмотрим, кто с ней веселиться будет. Дверь закрой, не то опять орать начнет наш босс.
Убедившись, что поблизости никого нет, Валет нажал кнопку и тихо сказал:
— Я слушаю, Петр Яковлевич.
— Никогда больше не упоминай это имя, — услышал он резкий голос. — По запасной квартире — начинай сейчас действовать. Максимум через три часа все должно быть так, как я сказал.
— Понял.
— Еще одна проблема. Квартиру, где живет этот ублюдок… которого вы в прошлом году ограбить пытались… Черт! Муж Наташи, помнишь эту квартиру?
— Помню.
— Его помнишь?
— Еще бы! До сих пор удивляюсь, почему не рассчитался за грубое отношение ко мне. Сперва Садовников запретил, а потом… Наташа стала его женой.
— У него в квартире должна быть аудиокассета. Наташина. Особая. Он должен об этом знать. Мне нужна эта кассета, понял?
— Что на ней? Музыка?
— Голос того, кто умер в парке. Сегодня вечером кассета должна быть у меня. Поговори с ним, как ты можешь, думаю, он сам отдаст.
— А Барсуков? Мы же должны вечером встретиться у него, рассчитаться.