Опасное хобби
Шрифт:
Бай даже рассмеялся от нового своего предположения. Вот уж действительно, у страха-то глаза велики, да еще как! И он повеселел. И решил вечерком затащить Альку куда-нибудь в злачное местечко, поддать покрепче, а там будь что будет, как получится. Надо ж и бабе иногда приятное делать.
Но Андрюша все равно не должен теперь спускать с этого Турецкого глаз.
36
Забрав машину Турецкого, Грязнов отправился домой обедать, что старался делать регулярно, чтобы не обижать Нину. По пути остановился возле поста ГАИ и договорился с ребятами, что ночами машина постоит рядом, у обочины, в пределах их видимости.
— Какой разговор — ставь. Стаканчик красненького нальешь…
— Всенепременно.
Отобедав, Слава вернулся к машине и оставил мужикам бутылку водки. Вопрос со стоянкой решился.
В половине второго он подъехал к институту Склифосовского, где уже находилась муровская машина с двумя оперативниками. Слава поздоровался с ними, спросил, как дела. Ответили, что с минуты на минуту женщину приведут. Грязнов предложил свои услуги, и те легко согласились — им было без разницы, в какой машине поедет больная. Тогда Слава поднялся в приемный покой и стал ждать.
Ларису Георгиевну он бы не узнал, если бы не ее длинные светлые волосы. Сильно похудевшая, с усталыми полуопущенными веками и уголками губ, нездоровой желтизной на лбу и щеках, она выглядела очень даже пожилой женщиной.
Грязнов тут же подошел, представился врачам, которые сопровождали ее, — впрочем, его здесь уже знали, заскакивал, да и как забудешь этакого рыжего крепыша.
На вопрос, обращенный к Ларисе Георгиевне, куда она хочет, чтобы ее отвезли, она сказала: только к отцу. Грязнов стал объяснять, что там еще придется, поработать следователям, там кое-какие следы остались… Но Лариса Георгиевна лишь добавила, что хотела бы заехать к себе домой, взять необходимые вещи и — к отцу. Домой на Комсомольский она не хочет.
Впрочем, ее можно было понять: после такого зверского— иначе и не назовешь — предательства мужа, что она должна была бы чувствовать в квартире, где полтора десятка лет протекала их совместная жизнь?..
Врач сказал, что довезет пациентку до места, посмотрит, как там и что, и только после этого уедет. И это было понятно: его медицинское начальство уже получило соответствующие указания из Генеральной прокуратуры, поэтому и врач — серьезный молодой парень — был предельно вежлив и корректен.
Когда вошли в квартиру, Грязнов тут же позвонил в отделение милиции, обслуживающее район Хамовников, и сообщил дежурному, что дверь распечатана ввиду возвращения хозяйки и надо, чтоб он по-быстрому прислал сотрудника для составленья соответствующего акта.
Лариса Георгиевна, словно сомнамбула, медленно ходила по квартире, как будто не понимала еще, что она у себя дома, и потому не знала, чем заняться. Увидев на кухне выбитое окно, ветер из которого усиленно вздымал штору, она замерла, а потом как-то оглянулась на Грязнова. Он понял ее вопрос.
— Один из ваших похитителей, некий Михаил Гарибян, решил таким образом свести с жизнью счеты. Мы не успели его удержать. В квартире их взяли. Там, в комнате, они уже и мешки приготовили, оставалось лишь выйти. Но вышли не они, а мы вошли.
— И где?..
— Кто, другой?.. Ну один — я вам сказал уже. А второй, Ашот, тот хоть и наложил полные штаны с перепугу, но оказался умнее. Он привел нас к себе на дачу, откуда вас, к сожалению, успели увезти. Ну а потом взяли штурмом дачу Ованесова. Вас уже приготовились вывезти в багажнике автомобиля и уничтожить. В схватке один из преступников был убит Остальные сейчас в тюрьме.
Лари а Георгиевна снова медленно обошла квартиру, оглядывая стены, заметила большие сумки у двери бывшей своей столовой, села в кресло и уткнула лицо в ладони.
Грязнов, зная, что спешить пока не нужно, присел на стул напротив нее и заговорил таким проникновенным голосом, как умел только он и за что Турецкий считал его ловким и опасным совратителем. А уж о Меркулове и говорить не приходится…
— Лариса Георгиевна, послушайте меня. Я должен заметить. вам очень повезло. Мы ж такую армию вам на выручку кинули, таких людей подняли! Когда-нибудь, коли будет желание, познакомитесь. И сейчас ваше дело — о гибели отца и, как я понимаю, исчезновении вашего мужа — у нас в работе. Причем сегодня понедельник, всего только пятый день следствию пошел, да еще из них два выходных, а мы уже столько раскрутили! Да у нас никогда таких темпов не было И ведь все ради вас! Я понимаю, вам сейчас плохо, но вы примете ванну, придете в себя, успокоитесь, и жизнь, поверьте мне, не покажется такой паскудной, честное слово!
Лариса Георгиевна подняла лицо: оно было мокрым от слез. Грязнов только разочарованно развел руками — говорил, мол, говорил, а все без толку. Но женщина вдруг улыбнулась, вернее попробовала это сделать. И хотя улыбка, или гримаса, получилась грустная, но все же это была попытка. И потому Грязнов трижды торжественно хлопнул в ладоши:
— Молодец! Вот так и надо! И пропади они все пропадом! Может, вам выпить чего-нибудь? Или врачи пока не велят? Мне-то нельзя, а у вас в доме, поди, что-нибудь есть? — Он встал с готовностью услужить хозяйке.
— Там, — слабо показала она рукой на бар в углу.
Грязнов открыл крышку, и внутри вспыхнул свет. Батюшки! Чего тут только не было!
— Чего желаете? — Грязнов изысканно поклонился, чем снова вызвал слабую тень улыбки.
— Налейте коньяку… Нет! — воскликнула вдруг. — Там, наверно, водка есть, капните на донышко… пожалуйста.
Грязнов поднес ей крохотный сто парик и открытую коробку конфет. Она, медленно закинув голову, выпила, а от конфеты отказалась движением ладони. Грязнов поставил все на место и закрыл бар.
— Ну вот, теперь маленько приходите в себя, я тут пока акт составлю, мы ж опечатывали вашу квартиру. Потом соберете, что вам нужно, и можно ехать. Эти вещественные доказательства, я думаю, суду не понадобятся, а опись следователь составил, так что вынимайте и пользуйтесь. Не буду вам мешать. На звонок дверь не открывайте. Я буду рядом, все сделаю сам.
И он вышел на кухню. Скоро появились участковый и деятель из РЭУ.
Пока то да се, прошло больше двух часов. Лариса Георгиевна была в принципе готова ехать. Грязнов попытался дозвониться в прокуратуру Турецкому, но в его кабинете сидел Кругликов и сказал, что Саша на выезде. Тогда Слава набрал номер в Староконюшенном. Достал. Группа вместе с Турецким и Полуниным заканчивала работу. Торопились все завершить до приезда Ларисы Георгиевны. Кстати, и Меркулов собирался подъехать. Так что убрать надо, стекла выкинуть, следы крови замыть.