Опасное наследство
Шрифт:
— Я подумаю, — отвечаю я, смягчаясь, но в то же время с тревогой осознавая, что этот разговор может быть признан изменническим. И хотя я польщена перспективой брака со столь высокой особой и ясно понимаю, какие выгоды он мне сулит, сердце мое принадлежит Неду, и только ему.
— Мне больно видеть вас такой опечаленной, леди Катерина, — говорит де Квадра. — Я слышал о вашей ссоре с королевой. Вам хватило смелости ответить ей… хотя это и было немного опрометчиво, если мне позволено будет высказать свое мнение на сей счет. Но утверждают, что гнев королевы никогда не бывает долгим.
— Хотелось
— Она вас ненавидит, потому что боится, миледи. И на то есть веские основания. По мнению моего господина, для всей Европы вы были бы более желательной королевой, чем она.
— Вы не должны говорить мне такие вещи, — возражаю я. — Это измена — ни больше ни меньше. — Но сердце у меня бьется как сумасшедшее. Мои друзья в Испании, которые доставили мне столько хлопот, все же не бросили меня.
Епископ де Квадра задумчиво смотрит на меня.
— Если с королевой случится какое-нибудь несчастье, мой господин поддержит ваши претензии на трон силой оружия, при возникновении такой необходимости.
Я изумленно смотрю на него. Кто бы мог подумать, что Испания так сильно во мне заинтересована?! И впервые за много недель настроение мое улучшается.
Кейт
Февраль 1484 года, Вестминстерский дворец
Оказавшись во внутренних покоях, Кейт присела в реверансе. Король Ричард читал, устроившись в резном кресле, королева Анна тоже находилась здесь — на своем обычном месте у огня, сидела, закутавшись в меха.
Отец улыбнулся, отложил книгу и протянул руки навстречу дочери. Кейт бросилась в его объятия, ненавидя себя за то, что сомневалась в нем.
— У меня для тебя очень хорошие новости, Кейт, — объявил он. — Ты выходишь замуж.
Сердце у нее забилось как сумасшедшее, и она инстинктивно поднесла руку ко рту.
— Благодарю, ваше величество! — воскликнула она. — Я этого так хотела! — Слезы стояли у нее в глазах.
Ричард несколько мгновений недоумевающим взглядом смотрел на дочь, а потом улыбка сошла с его лица.
— Ты, похоже, думаешь, что я выдаю тебя за милорда Линкольна? Но, боюсь, этот счастливчик не он. Ты выходишь замуж за лорда Хантингдона.
— Нет! — вырвалось у Кейт. Она с самого рождения воспитывалась в послушании, она знала, что слово отца — закон, а теперь ее отец был еще и королем, так что от нее требовалось беспрекословное подчинение, но в этом случае Кейт не готова была безропотно принять его волю. Оставить Джона ради какого-то незнакомца? Да она скорее умрет!
Король взял ее руки в свои.
— Нет? — ласково переспросил он. — Признаться, не такого ответа я ждал от послушной дочери, устраивая ее блестящее будущее. — Это был упрек, хотя и мягкий.
— Ты не вправе оспаривать решения отца, Кейт, — добавила Анна.
Бедную девушку трясло как в лихорадке.
— Сэр, вы знаете, я хотела выйти за моего кузена Линкольна. — По щекам ее текли слезы.
Мучительное выражение появилось на лице ее отца.
— Мне казалось, я тебя предупредил, чтобы ты не строила относительно него никаких планов. Ты — моя дочь, и твой брак
— Но я люблю Джона! — воскликнула Кейт. — И никогда не смогу полюбить графа Хантингдона!
Лицо ее отца помрачнело, но тут подошла Анна и взяла падчерицу за руку.
— Послушай меня, Кейт, — властным тоном сказала она. — Долг жены состоит в том, чтобы любить мужа, с которым она повенчана. Тебе придется заставить себя. Любовь по собственной воле не принесет ничего хорошего, ты уже достаточно взрослая, чтобы понимать такие вещи. Милорд Линкольн — очень приятный молодой человек, но вы с ним близкие кровные родственники.
Теперь заговорил король:
— Зная, что вы с моим племянником питаете друг к другу взаимное чувство, я осторожно поговорил с его отцом о возможном браке. Он сказал, что, если такова будет моя воля, он не станет запрещать сыну жениться на тебе. Но его очень тревожило кровное родство между вами, и к тому же Саффолк признался, что у него уже есть на примете другая невеста.
Кейт, конечно, знала все это, но знала она также и то, что у герцога имелись и более серьезные возражения против этого брака, о которых он никогда не осмелился бы сказать ее отцу. Ее отчаяние было невыносимым, она теперь рыдала так горько, что Ричард и его жена забеспокоились.
— Милая, этот человек не подходит тебе, — мягко сказала Анна, обнимая падчерицу за вздрагивающие плечи и предлагая ей свой платок.
— Да, вернее, я ему не подхожу, потому что я — незаконнорожденная! — воскликнула Кейт. — Вот истинная причина того, почему отец Джона возражает против нашего брака.
Ричард был ошеломлен подобным заявлением.
— Это невозможно, — возразил он. — Для любого мужчины огромная честь — жениться на дочери короля, законнорожденная она или нет. И граф Хантингдон это хорошо понимает. Он давно восхищается тобой издали. Да, у милорда Саффолка есть достаточные основания возражать против этого брака, но для меня гораздо важнее те выгоды, что сулит твой брак с Хантингдоном. Ты позволишь мне объяснить?
Кейт едва заметно кивнула. Она вытерла слезы, но унять дрожь была не в силах.
— Уильяму Герберту двадцать восемь лет, — начал король. («Совсем старик», — подумала девушка.) Его отец и тезка был одним из самых сильных сторонников дома Йорков, за который он доблестно сражался в ходе последней войны. Эдуард Четвертый, взойдя на трон, одарил старшего Герберта высокими чинами в Южном Уэльсе, сделал его бароном, подарил замок Пембрук и много других цитаделей и особняков.
Кейт узнала, что лорд Герберт победил уэльских Тюдоров, которые сражались за дом Ланкастеров, и вскоре получил их графство Пембрук. После этого, продолжал король, он показал себя умелым правителем всего Уэльса. И король Эдуард, считая этого человека своим другом, доверил ему воспитание юного Генриха Тюдора, который провел раннее детство под присмотром Герберта в замке Раглан — родовом гнезде Хантингдонов.