Опасное сходство
Шрифт:
— Вижу, ваш поклонник наконец прибыл и сразу же устремился к вам, — презрительно протянул он, наблюдая, как соседи, много лет не видевшие Теннанта ни на одном светском приеме, то и дело окликали его и вступали с ним в беседу.
Элизабет, которая тоже заметила сэра Руфуса, отчаянно искала способ уклониться от встречи с ним. Случайно взглянув на лорда Торна и заметив его насмешливую гримасу, она решила не выдавать себя и встретила подошедшего Теннанта лучезарной улыбкой. Разумеется, он выглядел далеко не так превосходно, как граф, но казался вполне привлекательным
— Как приятно снова видеть вас, сэр Руфус! — Она элегантно присела в книксене, когда он повернулся к ней после того, как сухо поклонился лорду Торну. — Позвольте еще раз поблагодарить вас за розы, которые вы прислали мне вчера. — Даже не глядя на Натаньела, Элизабет почувствовала, как тот удивился. Очевидно, он не знал о вчерашнем букете. — Я поставила их у себя в комнате в надежде, что там они простоят дольше, — нарочито любезно продолжала она.
— Я сам вырастил их у себя в оранжерее, — отрывисто отозвался сэр Руфус, очевидно польщенный ее словами.
Натаньелу совсем не понравилось увлечение тетушкиного соседа цветами. Еще меньше ему понравилось, что сэр Руфус послал букет молодой женщине, с которой познакомился всего несколько дней назад. Ведь это неприлично! Если только, разумеется, Теннант не питает серьезных намерений по отношению к Элизабет…
— Белые розы такие красивые, — продолжала Элизабет.
Белые розы? Теннант прислал Элизабет белые розы?! Может быть, в знак ее чистоты и невинности? Боже правый, кто бы мог подумать, что Теннант такой романтик! Натаньел не мог припомнить, когда он в последний раз посылал женщине цветы, да и дарил ли он когда-нибудь цветы вообще.
— Кажется, Осборн, ваша тетушка подает вам знак, что пора сопроводить ее к столу, — надменно сообщил ему Теннант, а сам предложил руку Элизабет.
Натаньелу не осталось ничего другого, как отозваться на безмолвный тетушкин призыв и повести ее в столовую. Но вначале…
— После ужина будут танцы, мисс Томпсон, могу ли я пригласить вас на кадриль?
Элизабет сурово сдвинула брови и посмотрела на лорда Торна, заметив по вызывающему блеску в его глазах цвета патоки, что он нарочно дразнит ее. Наверное, он получает от этого особое удовольствие, раз стремится очутиться в ее обществе!
— Сэр, я думаю, мисс Ратлидж лучше, чем я, оценит такую честь.
Граф расплылся в хищной улыбке, не переставая смотреть на нее смеющимися глазами.
— Уверяю вас, мисс Томпсон, это будет честью главным образом для меня.
— Но уверены ли вы, что ваши ребра выдержат подобные упражнения, милорд? — парировала она тем же сладким голоском, каким чуть раньше благодарила сэра Руфуса за цветы.
— Не волнуйтесь за мои ребра. — Его глаза продолжали смеяться над Элизабет.
— Тогда я прошу у вас чести отдать мне вторую кадриль, — раздраженно вмешался сэр Руфус.
— Если мисс Томпсон не слишком утомится после… танца со мной, — язвительно ответил Натаньел.
— Сэр Руфус, я уверена, что не устану. — Отвечая Теннанту, она взглядом выразила свое неудовольствие
— Тогда до скорого свидания, мисс Томпсон! — Натаньел сухо поклонился сэру Руфусу, а затем подошел к сгорающей от нетерпения тетушке и повел ее к столу.
Элизабет в досаде смотрела ему вслед; ее раздражение лишь усилилось, когда она заметила, что все женщины также не сводят глаз с высокого и красивого племянника хозяйки дома. Одни наблюдали украдкой, прикрыв лица веерами, другие провожали его откровенно восхищенными взглядами.
Элизабет по-детски вздохнула, понимая, что простая компаньонка миссис Уилсон — хуже того, компаньонка собачки миссис Уилсон — не имеет права испытывать никаких чувств к надменному графу Осборну.
Она взяла под руку сэра Руфуса и, покосившись на его суровое лицо, чуть порозовела. Они двинулись в столовую, заняв свое место в веренице гостей.
Как и следовало ожидать, Элизабет, чье положение в доме считалось весьма скромным, усадили очень далеко от хозяйки и хозяина дома. Миссис Уилсон, знавшая о букете, который сэр Руфус прислал для ее компаньонки, посадила сэра Руфуса слева от Элизабет. Место справа от нее занял глуховатый старичок мистер Эймори, священник местного прихода.
Единственное утешение в подобном положении дел Элизабет видела в том, что Натаньел Торн, будучи хозяином вечера, сидел во главе стола. Слева от него посадили «разумную и восприимчивую» мисс Ратлидж, а справа — старшую из двух сестер Миллер!
— Мне показалось, что после двух часов, проведенных в обществе Теннанта, вы заснете над шербетом! — насмешливо заметил Натаньел. Они с Элизабет танцевали в небольшом бальном зале Хепворт-Мэнор. Миссис Уилсон пригласила четверых музыкантов, которые играли на галерее.
Элизабет ответила ему с самым невинным видом:
— Вы ошибаетесь, милорд, мне очень понравилось общество сэра Руфуса. Он подробно рассказывал мне о том, как ему удается выращивать такие красивые розы.
Опять эти проклятые розы!
В ее ясных голубых глазах заплясали озорные огоньки.
— Оказывается, главный секрет успеха — в изобилии… конского навоза!
Натаньел неожиданно для себя так громко расхохотался, что в их сторону повернулись любопытные головы. Впрочем, Натаньел никого вокруг не замечал; он смотрел только на Элизабет.
— Он в самом деле настоящий неотесанный мужлан! — заметил он, недоверчиво качая головой.
Элизабет немного виновато покосилась на сэра Руфуса, который мрачно смотрел на них, сидя в углу.
— Какие мы недобрые…
— По-моему, невозможно быть недобрым к человеку, который провел два часа в обществе красивой девушки и не придумал ничего лучше, как обсуждать с ней достоинства конского навоза, — заметил Натаньел.
Румянец, появившийся на ее щеках, был вызван не только самим танцем. Граф Осборн, по которому втайне вздыхают все присутствующие на званом вечере женщины, только что назвал ее красивой… Ну и что? Пусть до сих пор она успела получить немного комплиментов, но граф, несомненно, повторял до нее то же самое десяткам… и даже сотням других красавиц!