Опасное соседство (Узы моря. Опасное соседство. Возвращение)

Тесен Ялмар

Крупный самец убежал последним; сперва он двигался неторопливо, низко опустив голову к земле, выставив вперед рога и покачивая ими, словно отпугивая возможных врагов.

Потом тоже пустился галопом, прижав уши и разбрасывая копытами мелкие камешки. Он взлетал в воздух, подобрав под брюхо совершенно прямые ноги, и казалось, что они связаны за бабки. Зависнув, он легко касался земли и снова зависал в воздухе; белая гривка его развевалась. Вскоре он пустился стрелой через вельд вдогонку стаду, и антилопы скрылись за холмом и снова мелькнули на дальнем склоне рыже-красной волной с проблесками белой пены.

Позже,

когда они снова двинулись в путь, Джеймс сказал, обращаясь к Коринне:

— А вы заметили, у того рыже-коричневого самца, о котором вы говорили, полосы точно такого же цвета, как у Анны глаза?

Анна обернулась.

— Вот посмотрите — в точности! — удовлетворенно подтвердил он.

Девушки рассмеялись.

— Ах, у меня глаза оленихи, — нарочито томно заявила Анна. — Это что же, комплимент?

Коринна, казалось, не решила еще, на чьей она стороне.

— По-моему, это всегда было комплиментом, — задумчиво проговорила она. — Как и сравнение глаз с фиалками. Или зубов — с жемчугом. С другой стороны, ведь Джеймс — медик, так что, вполне возможно, он отметил это с чисто профессиональной точки зрения.

Джеймс подмигнул Анне и отвернулся, чтобы скрыть улыбку.

Холодный ветер с юга покалывал щеки и гнал по волнам красных барханов сухие, лишенные корней комки перекати-поля. Когда на пикап обрушился маленький песчаный смерч, пассажиры в кузове пригнули головы и зажмурились. Джеймс обхватил обеих девушек руками, крепко держась за перила, так что все трое оказались притиснутыми друг к другу, очень неуклюжие в своих теплых куртках с капюшонами.

— Вы сейчас похожи на эскимосок, — сказал Джеймс.

— Ну знаете ли! Ведь холодно! — возмутилась Коринна, но Анна лишь плотнее прижалась к нему; ее волосы нежно пахли весенними цветами на лугу после дождя.

Робин приостановил машину и высунулся из кабины:

— Как у вас там в кузове? Не замерзли?

— Ничего! — крикнули в ответ Джеймс и Коринна. Голоса относил ветер, однако, судя по выражению их лиц, Робин решил, что у них все в порядке. Они так весело махали руками, что он даже засмеялся.

Но прежде чем отправиться дальше, Робин в бинокль осмотрел ту ловушку, в которой всего неделю назад томился Пятница. Он хотел сперва рассказать своим гостям о пойманном коте, но передумал и ничего не сказал даже Мэри и Биллу Уиндему, сидевшим рядом, решив, что слишком сложно объяснить, почему он ставит ловушки, а упоминать о коте просто бессмысленно за давностью события.

Робин никогда не испытывал особого удовольствия, ловя каракалов и уж тем более убивая их. Загнанный в ловушку каракал со сверкающими глазами и оскаленной пастью всегда казался ему воплощением дикой красоты, и он виновато сознавал, что ведь на самом деле именно люди агрессивно вторглись на их законную территорию. Более того, согласно современным исследованиям, каракал, постоянно живущий в определенной местности, на своей собственной, четко обозначенной территории, куда менее опасен для овец и коз и приносит значительно меньше беспокойства, чем несколько новичков, поочередно пытающихся установить свое владычество на опустевшей после изгнания ее первоначального владельца территории. Спорным представлялось также мнение, что новички порой даже голодают, поскольку не знают расположения местных колоний грызунов, в частности даманов, и потому обращают

свое внимание на более доступных овец и коз. У Робина был богатый личный опыт в этом отношении.

Когда-то в детстве он гостил на ферме у дяди в горах Аутениква, и охотники наконец выследили и застрелили леопарда, издавна жившего в дикой части долины, и именно с этих пор мелкие хищники стали особенно упорно истреблять овец.

Вокруг расстилалась иссушенная ветрами, безводная страна, покрытая по-зимнему желтой травой и пятнами оливково-зеленых колючих кустарников; за черными валунами виднелась цепочка холмов с плоскими вершинами, окаймлявших бескрайнюю равнину. Дальние холмы казались красно-коричневыми грязноватыми пятнами и все время как бы отступали по мере приближения к ним.

В каждой долине была своя особая растительность: трава цвета львиной шкуры, густые заросли акации с белыми колючками, а здесь вот — ярко-зеленые эвкалипты, красиво выделявшиеся на фоне красных песков. Какой-то стинбок бросился удирать от них; белый фартучек под хвостом, белое брюшко и красно-коричневая спинка мелькали среди ржавого цвета кустов, то сливаясь с ними, то вновь появляясь на прогалинах, — в точности как те маленькие антилопы с прямыми ножками и длинными ушами, которые так часто становились героями наскальной живописи бушменов.

Впереди, становясь все выше и величественнее по мере приближения к ней, высилась одинокая гора-монолит, у самой вершины опоясанная ожерельем отвесных скал. Пара орлов кружила высоко над этим скалистым образованием, то спускаясь по крутой спирали, то паря на неподвижных крыльях, если круг, описываемый одним, вдруг пересекал путь второго.

Робин остановил пикап, когда ехать дальше не было уже никакой возможности. Отсюда были хорошо видны каменистые, поросшие кустарником склоны горы — она вздымалась перед ними до неба, — и пространство вокруг, казалось, лишено было горизонта, серо-голубое, сливавшееся с куполом небес.

Они гуськом, медленно поднялись по едва различимой тропке на утес, оставив Билла Уиндема где-то позади; старый доктор с энтузиазмом шнырял по кустам в поисках каких-то особых суккулентов, которые чрезвычайно его восхищали.

Относительно ровная площадка, на которой они оказались, была покрыта слоем мягкой черной земли и помета летучих мышей и птиц, и по краям ее рос ползучий шалфей. Отвесный склон горы загораживал ее от ветра, пахло влажной землей и даманами. Над ними и под ними зияли черные пасти пещер; за изломами скал виднелись куски ярко-синего неба. В трещинах и складках зеленели ползучие растения, точно прожилки малахита; в вышине парили голуби, то появляясь, то исчезая и едва заметно шевеля крыльями.

— Ну и как? — торжествующе спросил Робин. Его спутники потрясенно молчали.

— Боже мой! — вырвалось у Анны. Она разрумянилась после крутого подъема, и Джеймс смотрел на нее точно завороженный; Пятница тоже сразу бы понял, что темное облако, окутывавшее Анну, сейчас растаяло, улетело куда-то.

— А вон тот холм с плоской верхушкой видите? Он отсюда примерно в сотне километров. В давние времена он служил переселенцам чем-то вроде маяка. Там рядом есть вода. Эти черные орлы как раз там и гнездятся. К счастью, местные фермеры там их достать не могут. Не у всех ведь благородства хватает, — сказал Робин.