Опасное задание
Шрифт:
Лицо Винса закаменело.
– Что? – ровным голосом переспросил агент.
– То, что на вас, тоже снять придется, – терпеливо повторила Соланж.
Циль на мгновение прикрыл глаза, сделал несколько глубоких вдохов и обвел тоскливым взглядом помещение, где особо и уединиться-то негде.
– Как вы себе это представляете? – неосторожно буркнул разозленный до крайности Венсан.
Послышался дружный вздох, и красавца практически взяли в кольцо.
– Ой, очень хорошо представляю, – томно протянула Соланж, демонстративно облизнувшись. И куда только
Одновременно она нажала на какую-то кнопочку, видимо отключив круг, на котором стоял Венсан.
– Прямо здесь? – недоверчиво переспросил он, подавив порыв судорожно прикрыть ладонью то место, которое пристально изучали двадцать леди в форменной одежде.
Предвкушающие улыбки послужили достаточно красноречивым ответом, но Венсан был категорически не согласен с такой постановкой вопроса. Ему срочно требовалось хоть какое-нибудь подобие загородки! Светить голой задницей или чем еще ему совсем не улыбалось. Такое ощущение, что эти крокодилицы в форме полгода мужика не видели и готовы изнасиловать его прямо тут…
– При вас не буду, – категорично заявил Венсан, скрестив руки на груди и вздернув подбородок. – Мне нужно уединиться.
На мордашке Соланж появилось разочарованное выражение.
– А нет, – развела она руками. – Только за пределами этого помещения. Но я вас не выпущу, пока…
– Да, да, – раздраженно прервал ее Циль, злой до чертиков. – Тогда отвернитесь хотя бы! Все! – добавил он, с мстительной радостью отметив вытянувшиеся лица таможенниц.
Ей-богу, Венсан уже готов был лететь обратно, если бы Соланж со товарищи не отказалась от бесплатного стриптиза. Кошмар, он еще даже толком не приступил к заданию, а уже сложности на каждом шагу. Черт бы побрал проклятый звонок Марселы и упавший шейкер!
Перешептываясь, таможенницы повернулись к нему спиной. Винс некоторое время с подозрением осматривал получившийся кружок, оттягивая неприятный момент, но потом с обреченным видом взялся за ремень брюк. «Надеюсь, здесь скрытых камер не натыкано и никто не наслаждается этим балаганом!» – мелькнула мысль, пока он снимал брюки, а потом и многострадальные трусы… Шелковые, темно-синие, с вышивкой. Одни из самых любимых. Закралась тревожная мысль, что же здесь тогда мужики носят, если его нижнее белье считается неприличным, и Венсан решил не расстраиваться еще больше домыслами на щекотливую тему. Вот выберется из этого чистилища под названием таможня и на месте разберется.
Застегнув пряжку и чувствуя определенное неудобство, он сухо проинформировал:
– Все. Теперь я могу идти?!
Последние слова больше походили на рычание. Дамочки, обмениваясь разочарованными взглядами, расползлись по своим местам, и Циль обрадованно подумал, что уже все…
– А точно сняли? – задумчиво вдруг спросила Соланж, изучая его ширинку.
Винс побагровел и молча указал на аккуратно сложенное на краю стола белье.
– Еще вопросы? – ледяным тоном поинтересовался он.
Соланж вздохнула и покачала головой, подвинув ему сумку.
– Приятного пребывания на Цикламене, – с грустным лицом произнесла она дежурную фразу, а сама словно невзначай утащила трусы Винса с края стола. Только не в стол, а к себе в карман.
Доблестный добыватель промышленных секретов закатил глаза и решительным шагом, стараясь не срываться на бег, последовал к вожделенному выходу на свободу.
Цикламен встретил его ярким солнышком, голубым, с легким зеленоватым отливом небом и двумя полупрозрачными лунами раза в полтора больше привычной земной. У здания стояло одинокое такси, и Циль направился к нему. Вдалеке виднелись здания столичного города, к великому облегчению Венсана, имевшего одинаковое название с планетой, и эту информацию он успел прочитать до того, как уронил на флешку шейкер. Рванув дверцу такси на воздушной подушке, он плюхнулся на переднее сиденье, бросив сумку назад.
– Куда, милок? – раздался хриплый прокуренный бас, и Винс от неожиданности вздрогнул, уставившись на водительницу.
Бабуля лет семидесяти с абсолютно седыми кудряшками, делавшими ее голову похожей на одуванчик, с морщинистым лицом, сухонькая, миниатюрная, совсем-совсем не сочеталась с прозвучавшим голосом. Но при этом в углу рта ее торчала длинная папироса, судя по виду, вообще самокрутка, и бабуська активно дымила этой гадостью, наполняя салон сизым дымом. Винс поспешно открыл окно со своей стороны, буркнув:
– В гостиницу.
Таксистка пыхнула, кивнула и выжала газ так, что машина рванула практически с места, а Винса вжало в кресло.
– Осторожнее! – завопил он, вцепившись в ручку на двери.
– Да не боись, я тридцать лет за рулем, и из аварий только поцарапанный бампер. – Бабуля добродушно усмехнулась. – Чего злой-то такой, милок?
То, что Венсан ответил как на духу, объяснялось только повышенным градусом раздражения, никак не хотевшего проходить, да еще не прошедшей злостью.
– На таможне до трусов докопались, – сквозь зубы процедил он, глядя прямо перед собой на прямую ленту дороги. – Конфисковали, сволочи…
Поймал косой взгляд бабули и нервно огрызнулся:
– Что?!
– А чего ж ты их в открытую потащил, в первый раз, что ли? – Таксистка лихо заложила вираж, огибая неторопливо ехавшую впереди машину, и Винса чуть не впечатало в дверцу. – Надо было сверху приличные надеть, никто бы не увидел. И шо, неужели развратные такие были? – Глаза божьего одуванчика заинтересованно блеснули.
– Бабуля, вам в гроб скоро, а о том же! – простонал бедный Венсан, окончательно озверевший от, похоже, всеобщей озабоченности женского населения Цикламена от восемнадцати до восьмидесяти.
– Цыц, малек, я, знаешь ли, еще ого-го! – Она грозно нахмурилась, выпустив клуб дыма. – На следующей неделе на омолаживающую операцию записана, выйду, не узнаешь, – она усмехнулась. – Так что, первый раз, что ли, к нам? И зачем?
– Да поработать хочу. – Циль решил не комментировать остальные слова бабуськи, чтобы не нарваться на грубость.