Опасность для альфы
Шрифт:
О Боже. Он определенно оборотень.
Я снова пытаюсь сбежать, но он легко удерживает меня, его рука, как стальной обруч, обхватывает мою талию.
— Чт… — я прочищаю горло. — Что ты собираешься со мной делать?
— Не знаю. Сначала мне нужно, чтобы ты ответила на несколько вопросов. — Теперь его голос звучит серьезно.
— Что за вопросы?
Он отсаживает меня в сторону. Взяв мои руки, переворачивает их, изучая предплечья. — Тебе совсем не больно, детка?
Сдерживая слезы, я качаю головой. Вот он снова заботится обо мне.
— Хорошо. — Он поднимает
Я пытаюсь высвободить руки, но он крепко держит меня, добавляя вторую руку, как будто утешает, а не держит в плену. Я тяну сильнее.
— Эй, — говорит он. — Успокойся. Я не собираюсь причинять тебе боль, но мне правда нужно, чтобы ты ответила.
— Ответа нет, — отрывисто бросаю я. Я никогда не говорю о своих видениях. В последний раз делала это, когда мне было тринадцать, и это стоило мне приемной семьи. Я быстро поняла, что людям не нравится, когда им раскрывают секреты. Не понимаю, как позволила своему секрету ускользнуть на этот раз.
Гаррет просто ждет, держа меня без усилий, ничего не говоря.
Я сдаюсь. Он не отпустит меня, пока ему не скажу. — Иногда я просто что-то знаю. Я вижу их, как картинки с быстрой перемоткой вперед.
— Что ты имеешь в виду?
Не свожу взгляда с дыры на его джинсах, жалея, что не осталась у Фоксфайр. Не отправила компанию по переезду за моими вещами, не нашла способ избегать Гаррета до конца своей жизни.
Я этого не сделала. Потому что в глубине души хотела его увидеть. Узнать, было ли видение правдой.
— Эмбер?
Я пожимаю плечами. — Я не знаю. Действительно не знаю. Иногда вижу то, чего лучше бы не видеть. Мертвых людей или будущее… обычно что-то плохое, вроде несчастных случаев или смертей. — Я помню, как спросила свою приемную маму, почему два здания в Нью-Йорке загорелись и рухнули — за два месяца до терактов одиннадцатого сентября. Семья вернула меня в приют в спешке после того, как это сбылось. — Я не делаю этого нарочно. И вообще, я это ненавижу.
— Ты экстрасенс.
Я вырываю руку из его и провожу по своему лицу. Мои волосы выбились из прически. Я, наверное, ужасно выгляжу. Сумасшедшая Эмбер, экстрасенс. Осталось только носить с собой колоду карт Таро, пышную юбку и украсить квартиру кристаллами. О, и жечь благовония. Тогда я смогу заняться частной практикой и гадать.
Гаррет наблюдает за мной с каменной серьезностью. Я с трудом сглатываю. Я знаю, что он оборотень. Вероятно, об этом он не хочет распространяться.
Возвращается мой прежний страх: я могу умереть сегодня ночью. Но нет, если бы он хотел, чтобы я умерла, то позволил бы мне упасть с балкона. Если только ему не нужно было сначала допросить меня.
— Ты рассказала своей подруге?
Верно. Он должен был это спросить. — Фоксфайр? Нет. Она вырубилась по дороге домой.
— Ты собираешься рассказывать ей?
— Нет. — Мой голос срывается. — Ни за что. Я никому не собираюсь рассказывать. Еще не хватало, чтобы люди думали, что я сумасшедшая. —
— Ты просто говоришь то, что я хочу услышать?
— Я похожа на женщину, которая пускает пыль в глаза?
Он ухмыляется сногсшибательной улыбкой, которая заставляет мои внутренности трепетать. — Ты сказала, что работаешь адвокатом. — Он отпускает мои руки и кладет свои огромные ладони мне на колени. Я смотрю на татуированные костяшки его пальцев. Никогда не подозревала, что ноги — тоже эрогенная зона. У меня все еще кружится голова от последнего оргазма, но я бы не возражала против второго раунда.
— Ты дашь мне свое слово?
Я киваю один раз, затем еще несколько. Это все, чего он хочет? Обещание, что я буду молчать?
Он сжимает мои колени. — Спасибо. Послушай, я не хочу тебе угрожать… но волки не любят, когда люди знают о нас.
— Да я ничего и не желала о вас знать.
Он снова улыбается, отчего мои ноги становятся ватными. — Не сомневаюсь, Эмбер. Просто хочу, чтобы ты поняла, что у нас с тобой будут большие проблемы, если ты заговоришь.
— Ты отшлепаешь меня снова? — Черт, я должна казаться раздраженной, а не с хриплым голосом и трепещущей. Как будто хочу снова оказаться с голой задницей у него на коленях. О, подождите. Я полностью согласна.
— Тебе понравилась порка, Эмбер? — Его голос глубокий и соблазнительный.
— Нет. — Я хочу встать, но он наклоняется вперед, его грубые ладони на моих бедрах, и мне пришлось бы оттолкнуть его. Прикасаться к нему опасно.
— Я думаю, что понравилось. — Сексуальные морщинки появляются в уголках его глаз. Он смеется надо мной.
— Если бы я сказала кому-нибудь, что ты оборотень, что бы ты сделал со мной? — спрашиваю я, в основном, чтобы испортить настроение.
Его голубые глаза превращаются в льдинки. Руки сжимают мои колени, и я удивляюсь, что когда-то считала его прикосновения сексуальными. Мое тело замирает, когда смотрю на хищника сверху вниз.
— Тебе лучше не знать, — грохочет он совершенно серьезно. Угроза в его глазах эффективно убивает сексуальное настроение.
— Тогда ладно. — Каким-то образом мой голос возвращается. — Мне не нужно знать. Я никому не скажу, даже под страхом смерти. — Я пытаюсь произнести последнюю часть так, как будто это шутка, но не получается. Внутри меня затаился страх.
Его большое тело расслабляется. Через мгновение то же самое происходит и с моим.
— Хорошая девочка, — говорит он.
У меня вырывается вздох, такой громкий, аж до дрожи в костях.
— Иди сюда, — шепчет он и заключает меня в объятия. Я остаюсь напряженной, ошеломленной, а потом таю в его объятиях.
— Прости, если напугал тебя сегодня вечером. — Его голос эхом отдается в большой груди. Его рука успокаивающе скользит вверх и вниз по моей спине. Это так чертовски приятно.
— О, я не испугалась. Обычно я спускаюсь со своего балкона в два часа ночи.
Его смешок согревает меня. — Ты мне действительно нравишься, Эмбер. — Он ставит меня на ноги, как будто это не он перевернул мой мир с ног на голову. — Я надеюсь, у нас взаимопонимание?