Опасные иллюзии
Шрифт:
Дейнтри знала мужа Энни, Феока Уорлеггана, арендовавшего землю у ее отца.
— Бабуля здорова?
Горничная, помогая хозяйке надеть юбку, рассмеялась.
— Конечно. Просто у Феока есть брат, и бабуля вбила себе в голову, что тот составит мне прекрасную партию, если снова наймется на шахту. Однако я не испытываю никаких чувств к Дью Уорлеггану. Тем не менее мне приходится быть вежливой с ним, чтобы беспрепятственно навещать старушку. Дью недоволен работой на ферме. А по-моему, он должен прыгать от радости, что нашел себе занятие.
Чарли недовольно нахмурилась.
— Я бы лучше навестила Мелиссу. Можно мне поехать одной? Я уже вполне взрослая, чтобы самостоятельно преодолеть несколько миль. С грумом, разумеется.
— Нет, — твердо повторила Дейнтри, сурово глядя на племянницу; та насупилась и опустила глаза. — Так ты поедешь со мной или вернешься в классную комнату?
— Разумеется, я отправлюсь с вами, только не позволяйте бабуле Попл щипать меня за щеку и говорить, какая я стала пухлая. Я вовсе не толстая, но рядом с ней чувствую себя ребенком, которого ведьма собирается сунуть в печь.
— Хватит молоть чушь, мисс Шарлотта, — нахмурилась Нэнси. — Моя бабка никакая не ведьма. Вот она задаст вам жару, если только узнает, что вы про нее болтаете!
— Господи, не надо ябедничать! — рассмеялась Дейнтри. — А ты, Чарли, прикуси язычок, не то Феок Уорлегган вышвырнет нас с фермы, как котят.
— А он это непременно сделает, — в один голос произнесли Чарли и Нэнси и, быстро переглянувшись, прыснули от смеха.
Отправив племянницу за дверь, Дейнтри вышла следом, прихватит шляпу и кнут. Клемонс уже ждал их, держа под уздцы оседланных лошадей
Через сорок минут всадницы подъехали к двухэтажному оштукатуренному дому с соломенной крышей. Да, подобное сочетание могло прийти в голову только какому-нибудь сумасшедшему архитектору. В дверях показалась пышногрудая розовощекая Энни и, улыбнувшись, неуклюже присела в реверансе.
— Я увидела вас из окна кухни, миледи. Здравствуйте, мисс Чарли. Входите в дом, а я позову бабушку. Кстати, она давно хотела повидаться с вами.
— Мы приехали именно к бабуле Попл, — призналась Дейнтри, входя в гостиную.
Этой комнатой пользовались лишь в исключительных случаях, и она еще сохранила запах мыла и воска. Обстановка включала три кресла, стоящих вдоль выбеленных стен, огромного выскобленного до блеска стола и шкафа со стеклянной дверцей. На каминной полке красовались два фарфоровых спаниеля и медные подсвечники.
Долго ждать им не. пришлось. Вскоре в гостиной появилась бабуля Попл, морщинистая пожилая женщина с глазами-угольками. Она куталась в шаль и двигалась с трудом, опираясь на палку.
— О, здравствуйте, миледи. Как здесь холодно. Нужно зажечь камин, Энни.
Дейнтри, знавшая, что торф для этих целей доставляется с болот, торопливо проговорила:
— В этом нет необходимости, миссис Попл. Уверяю вас, нам не холодно.
— Господь с вами, миледи. Я забочусь вовсе не о вас. Это мои старые кости требуют тепла.
Энни улыбнулась.
— Мы можем зажечь камин, бабуля.
— А не пойти ли нам на кухню? — предложила Чарли. — Мне там очень нравится. Помнится, в прошлый раз Энни угощала нас пирогом, — лукаво добавила она.
— Какая чертовка, — рассмеялась Энни. — Ладно, идем. Кроме того, на кухне всегда собираются наши друзья.
Кухня оказалась гораздо удобнее и больше гостиной и, похоже, именно здесь обитатели дома проводили свое свободное время. Низкий деревянный потолок был отделан дубовыми рейками. В скрытых от глаз нишах хранились кухонная утварь и травы, столь любимые миссис Уорлегган. Когда на столе появились чай и пирог, Дейнтри объяснила причину неожиданного визита.
— Но я ничегошеньки не знаю о ссоре, — пожала плечами миссис Попл. — Милорд не особенно любил, чтобы судачили о его делах.
— Возможно, вы что-то слышали от других?
— Конечно, но известия доходили лишь через десятые руки. Поговаривали, будто лорд Томас был влюблен в какую-то даму из Лондона. Однако подробностей никто не знал.
Дейнтри продолжала упорно выуживать из старушки информацию, пытаясь из кусочков составить целостную картину, но ей это так и не удалось сделать. К тому же мужчины уже пришли на обед. Здороваясь с Феоком, Дейнтри внимательно рассматривала его младшего брата, пытаясь представить этого худоватого мужчину средних лет мужем Нэнси.
По дороге домой Чарли неожиданно заявила:
— Мне кажется, он не совсем подходит Нэнси. Этот человек слишком мрачный, а Нэнси все время смеется.
— Тогда она сможет развеселить его.
— Возможно, — нехотя согласилась девочка, но в ее голосе звучали нотки сомнения. — Тетя Дейнтри, мы сегодня уже проехали восемь миль?
Да, и все-таки я не позволю тебе отправиться к Мелиссе. Твой дядя Джеффри будет очень недоволен этим визитом.
Чарли помолчала, потом резко заметила:
— Я не люблю дядю Джеффри.
— Боже праведный, дитя, почему? Он ведь всегда добр к тебе и никогда не забывает привезти из Лондона подарки.
— О да, еще мой долг любить его, потому что он член нашей семьи, — вздохнула Чарли. — Но дядя Джеффри такой скользкий! Разговаривать с ним — то же самое, что облиться медом с ног до головы. Он любит делать комплименты, говорить «дорогая» и щипать за щечки тех, кто этого терпеть не может.
— Тебя? — удивилась Дейнтри.
— И Мелиссу тоже. Конечно, она обязана любить его, ведь это ее отец, однако мне не обязательно испытывать к нему такие чувства.