Опасные манипуляции 4
Шрифт:
Фотографии были окроплены «святой» водой, затем еще раз перемешаны, после чего путем наложения рук, на них «обрушился поток чистой энергии», и наконец чародейка уверенно ткнула в одну из карточек.
— Вот этот.
На фото был изображен заведующий ювелирным салоном — высокий, уверенный в себе мужчина, уверенно шедший по карьерный лестнице, но в последнее время часто высказывающий недовольство относительно перемещения его магазина на окраину города.
— А милиционер? — невольно пробормотал себе под нос разочарованный начальник ювелирной «беспеки», но отвернувшаяся уже колдунья его расслышала. Она вообще обладала замечательным слухом и повышенным вниманием к мелочам, иные в
— А милиционер его консультировал…- не оборачиваясь к посетителям, негромко сказала «экстрасенс», легко касаясь ладонью белесого шара, купленного ей в прошлогодней поездки во Вьетнам: — А в самой краже он не участвовал.
Вот теперь картинка произошедшего сложилась в голове у начальника безопасности, ведь все мы грешим тем, что пытаемся подогнать разрозненные факты именно к той версии, которая нам больше всех нравится. Поняв, что прием окончен (Зоя Гиппократовна больше не знача, что говорить) представители «Голода золотого» на цыпочках вышли из рабочего кабинета «наследственной колдуньи и белой, православной магини».
— Вот видите, как все хорошо получилось. — довольная Алена Владимировна, наработанной походкой профессиональной манекенщицы шла в сторону черного джипа, опираясь на руку начальника безопасности фирмы: — А если бы я не настояла, что бы вы сейчас делали?
— Да, Алена Владимировна, вы меня очень выручили…- не особо вдумываясь в смысл слов, отвечал начальник СБ, погруженный в планы по нейтрализации вора и его покровителя из правоохранительных органов: — До сих пор бы, как слепые котята, в потемках бы блуждали.
Глава 15
Людмила Жемчужная завистливая жадина.
Когда вечером, вернувшись домой, муж рассказал мне, сколько уперли из ювелирного салона Таня Синичкина и Ко, у меня даже дыхание перехватило от негодования. И я совершенно четко поняла, что не смогу успокоится, пока это нечистое золото не окажется в моих руках. Правда, как это сделать без помощи благоверного, я пока не понимала, но буду думать — утро вечера мудренее.
Кроме составления планов под революционным лозунгом «экспроприация экспроприаторов», утром я собиралась сходить на Центральный колхозный рынок и найти старушку, у которой так удачно приобрела деревянные бусы. Я настолько была впечатлена появившийся, благодаря им, защитой от лихих людей, что была готова купить у бабки любые предметы, что остались у нее после смерти столетней соседки. Или она рассказывала, что ее соседка Зойка прожила сто двадцать лет? В любом случае, цифры дожития пенсионерки, что коптила небо назло Пенсионному фонду, впечатляли.
Перед сном мы долго гуляли с мужем по парку, сопровождая шныряющего по кустам Никсона, долго стояли под деревьями, любуясь на огромную Луну, висевшую над Городом, и на душе у меня было очень спокойно.
Борис Петрович Пушкарев, заведующий ювелирным отделом компании «Город золотой», совмещающий эту должность с руководством одноименного ломбарда, считал себя вполне успешным человеком. Тридцатипятилетний холостяк, проживающий в собственной двухкомнатной квартире, имеющий семилетнюю «Тойоту», недавно пригнанную из Владика, и запас материальных ценностей, которые Борис Петрович вкладывал в бивалютную корзину, как советуют знающие экономисты — доллары и золото, скупленное и нищающего населения через ломбард, по дешевке. Единственное, что огорчало Борис Петровича — это вынужденный переезд из торгового цента на конечной станции метро на окраину Города, что вынуждало его добираться до работы, либо час толкаясь в пробках на любимой «Тойоте», либо трястись в трамвае, толкаясь среди раздраженного люда, как какому-то пролетарию.
К краже в собственном отделе господин Пушкарев отнесся со смешанным чувством — с одной стороны было досадно, что кто-то нагрел руки на хозяйском золоте, с другой стороны заведующий магазином испытал злорадство — с хозяев «Города золотого» не убудет, а вот щелчок по носу контора получила знатный, особенно надутый, как индюк, начальник службы безопасности. За произошедшее Борис Петрович ответственности никакой не нес — о четко выполнял указание вышестоящего руководства, а то, что начальство повелело закрыть дверь на замок, не оставив никого из бездельников из СБ сторожить отдел. Так что, господин Пушкарев никакого беспокойства не испытывал, ровно до того момента, пока не увидел, под окнами, во дворе, припаркованную машину службы безопасности фирмы. Сразу же вспомнился вчерашний звонок заместителя начальника «службы беспеки» с невинным вопросом:
— Ты, Боря, завтра во сколько часов на работе появишься?
Все это заставило екнуть сердце и скатится куда-то, в район желудка, холодным, склизким комком. Хозяева «Города золотого» не были наивными интеллигентами, хотя и любили рядится под них. Еще совсем недавно они вели тяжелую, бескомпромиссную борьбу за место под солнцем, не испытывая ни малейшей жалости ни к конкурентам, ни к предателям. Год назад до Коломенского завода, с которым решили наладить сотрудничество, не доехал груз серебряного лома, который сопровождался доверенным курьером. После короткой проверки, начальника отдела экспедиции сотрудники безопасности фирмы увели прямо во время совещания, и больше его никто не видел. Позже объявили, что человек выехал в длительную зарубежную командировку в одну из стран СНГ, а его квартиру, и это Борис Петрович знал совершенно точно, продавали сотрудники отдела аренды по нотариальной доверенности.
Через минуту Борис Петрович сумел вынырнуть из панического оцепенения и начал метаться по квартире, делая это с каждой секундой все более осмысленно. Через полчаса в дверь одной из квартир позвонили. Аглая Михайловна, пенсионерка, жившая в этой квартире сорок лет, подслеповато припала к дверному глазку, с трудом рассмотрела смутно знакомый мужской силуэт.
— Кто там?
— Это я, тетя Глаша, Борис с тридцать четвертой.
— Боренька, заходи, не разувайся. — бабуля, не чинясь распахнула дверь квартиры перед соседом, которого помнила еще розовощеким бутузом, деловито сосущим соску-пустышку.
— Тетя Глаша, выручай…
Через пять минут, осторожно приоткрыв оконную раму и оглядевшись по сторонам, с кухонного окна одной из квартир первого этажа, неловко прижимая к боку увесистую спортивную сумку, выпрыгнул на газон молодой мужчина, и зачем-то пригибаясь, двинулся в сторону зарослей густых кустов, встречающихся иногда в кварталах Тихого центра Города.
Два сотрудника силового отделения СБ АО «Город золотой», спокойно ожидающие клиента в припаркованной в тени развесистой березы, с противоположной стороны дома, служебной машине, этого конечно не видели и продолжали спокойно ждать своего клиента.
Людмила Жемчужная. Крестьянский рынок.
— Здравствуйте, тетенька.
— Здравствуй племянница, хотя я в нашей родне такой не упомню.
— Ха-ха, смешно. Я у вас на прошлой недели эти бусы купила… — я нежно коснулась деревянных пластинок на шее.
— Не помню… — бабка равнодушно скользнула рукой по моей шее и отвернулась.
— Вы еще сказали, что они вам достались от соседки, что умерла в возрасте ста двадцати лет…
— … — бабка, которая, безусловно, мен признала, пожала плечами.