Опасные намерения

Переводчик: Лаура Бублевич

Редактор и оформитель: Маргарита Волкова

Вычитка: Марина Мохова

Джуд

Джуд засунул фотографию в алую деревянную рамку и протянул ее перед собой. Ухмылка распространилась по его лицу. Пойти за красной была

чертовски хорошей идеей. Она будет отлично выделяться на фоне белой стены.

Не в силах стереть улыбку с лица, он подошел к стене и повесил рамку в нескольких сантиметрах от другой. Мужчина наклонил голову в сторону, наблюдая за женщиной на фотографии. Она ушла под именем Вельвет. Не настоящее имя, но вполне подходящее. У нее была соответствующая кожа. Джуд почти почувствовал себя нехорошо, что надрезал ее, но он давно научился не привносить эмоции в свою работу. Эмоции были подобно магниту для ошибок.

Он допустил одну с Вельвет, но нет ничего, что нельзя было исправить. Ее кожа стала серой и блеклой, прежде чем он сделал ее фото. Румянец исчез с ее щек, а глаза были широко раскрыты от испуга. Вельвет была умной. Взгляд в ее глазах говорил, она знала, что Джуд был заинтересован в большем, чем просто трахнуть ее, но девушка никогда не смогла бы догадаться, что именно ее жизнь интересовала его больше всего. Однако, как только он взял ее, она забыла о своих страхах и впустила мужчину – профессионала во всех смыслах. Ее изумрудные глаза, которые теперь были пусты и безжизненны, несколько раз встречались с Джудом, умоляя его не выполнять свои замыслы, вертевшиеся в его уме, но Джуд был целеустремленным человеком. Ничто не могло помешать ему, получить то, что он хотел.

Он вздохнул и посмотрел на другие фотографии. Их количество продолжит расти, пока он не вернет то, что принадлежало ему.

Мужчина отвернулся от стены жертв и прижал кулак ко лбу. Его глаза были закрыты, а сердце бешено билось при мысли о том, что сделала Хейли. Затем, он открыл глаза и взял себя в руки. Сосредоточенность имела первостепенное значение. Ему нужно было кое-что доделать. Бальзамирование должно было быть сделано правильно, чтобы обеспечить сохранность трупа. К счастью для него, сукин сын, который назывался отцом Джуда, сделал хоть что-то правильное. Он был гробовщиком по профессии, и в детстве Джуд наблюдал за ним со спокойной концентрацией, учась, пока сам не овладел искусством. Когда Джуд был подростком, его отец начал просить его помочь в местном похоронном бюро, где работал.

Джуд не бальзамировал тело годами, с тех пор как умер его старик. Настало время вернуться к корням, использовать свои знания с пользой.

С железной решимостью он вышел из комнаты и спустился в подвал, в свою недавно отремонтированную комнату бальзамирования. Мужчина включил свет, подошел к шаткому старому столу и открыл твердую пластиковую коробку сверху. Отполированные инструменты лежали рядом друг с другом, сверкая и готовые к нему. Все, что ему было нужно, он заказал онлайн. Мужчина провел кончиками пальцев по хирургическим, структурным и бальзамирующим инструментам и посмотрел на косметику. Дамы должны были выглядеть хорошо даже мертвыми – возможно, даже лучше, чем при жизни.

Почему он не подумал сохранить тела матери и жены после того, как убил их? Было бы неплохо сохранить их на память. Как доказательство того, что никто не предавал Джуда Макнайта. С другой стороны,

удовлетворение, которое он получил, наблюдая, как кожа опадала с плоти, а личинки питались их мясом, было бесценным.

Мужчина бросил взгляд на бальзамирующую жидкость в банке, стоящую рядом с ящиком для инструментов, расстегнул рубашку и стянул ее с плеч. Затем, он потянулся к сумке с хирургической формой и перчатками отца.

Как только он был одет и готов приступить к работе, Джуд подошел к Вельвет, которая лежала голой и ждала на очищенном хирургическом столе из нержавеющей стали.

Хейли

Выражение лица Дастина изменилось от беспокойного и злого до сломленного. Золотые крапинки в его шоколадных глазах заблестели. Мое признание застало его врасплох, но я не могла взять свои слова обратно, не могла стереть свое прошлое. Девушка, которую он знал и любил, исчезла давным-давно.

Я просунула руки между коленями, сжала их вместе и закрыла глаза. Темнота была более манящей, чем разочарование на его лице. Не глядя на него, я обрела уверенность продолжить:

— Моя мать… она также была…

— Я знаю, — он перебил ее, его слова рухнули между нами.

Я широко раскрыла глаза.

— Знаешь?

Когда мы встречались, я была так осторожна, держа свои семейные секреты подальше от него. Он даже никогда не встречался с моей матерью, никогда не был приглашен на ужин в наш дом. Единственное, что Дастин знал о ней, что мама страдала от хронической болезни сердца.

— Все знали, но, Хейли, ты? Ты не должна была идти по ее стопам.

— Моя мать умерла вскоре после того, как ты уехал из Серендипити в Нью-Йорк.

Он легонько коснулся моей руки.

— Мне жаль. Ей не сделали пересадку?

— Она не соответствовала требованиям, — я отвела взгляд. — Она оставила после себя много долгов. Многим была должна. Я пыталась, — от унижения кровь стала стучать у висков, — но не видела другого выхода.

Дастин встал и зашагал по роскошной комнате своего самолета. Он сунул руки в карманы и медленно обернулся. Мужчина подошел и встал передо мной.

— Ты могла бы связаться со мной, Хейли. Ты знала, что я к тебе чувствую, — выражение его лица напряглось. — Я бы нашел способ. Мы бы нашли способ. Тебе не нужно было заниматься проституцией, — мужчина провел рукой по волосам и сузил глаза, его голос был полон сдерживаемых эмоций. — Вот почему ты прекратила со мной контактировать, не так ли? А я думал, что ты больше меня не любишь. Ты просто вычеркнула меня из своей жизни без предупреждения.

Я покачала головой, слезы скатились по щекам. Я опустила голову к груди, пытаясь скрыть от него свою боль.

— Я так и сделала, Дастин. Я любила тебя... очень сильно, — я откинула голову и посмотрела на него, мои глаза, полные слез, исказили черты его лица. — Прости меня. Мне было стыдно.

Дастин вздохнул. Затем он протянул руку и большим пальцем вытер слезу с моей щеки.

— Сейчас мой приоритет – защитить тебя.

— Спасибо тебе.

Я вытерла щеку тыльной стороной ладони, той, у которой был ранен палец. За день до того, как я ушла от Джуда, он снял шину, которую сделал для меня. Хотя палец все еще был одеревенелым и немного болел, оказалось, что он не сломан, а просто растянут.