Опасные намерения
Шрифт:
Да, Деннис абсолютно прав, она по уши влюблена в Пита. Безответная любовь, черт бы ее побрал.
— Тебе не мешало бы любить его так, как люблю я, — сквозь слезы пробормотала Энни, разворачивая газету.
Она пробежала глазами статью об иске, предъявленном «Дженерал Моторс» за продажу автомобиля с заведомым браком. Потом подумала, знает ли Пит, что Джек Никлаус выиграл соревнования по гольфу. Надо не забыть сказать ему об этом. В колонке криминальных новостей ее внимание привлекла заметка об убийстве двух человек в воскресенье утром.
— Вот это и есть Нью-Йорк, — буркнула она. — Женщина,
Энни с досадой бросила газету на кофейный столик и включила в телевизор. Шел какой-то боевик, но она никак не могла сосредоточиться на том, что происходило на экране.
В конце концов Энни заснула, уткнувшись лицом в мягкий рукав халата. Перед тем как отключиться, она подумала о том, что настоящая любовь — это когда ты делаешь все, чтобы подарить счастье любимому человеку даже ценой своего собственного.
Ровно в десять утра Энни подъехала к «Волшебной сказке». Двойная белая дверь понравилась ей еще вчера. Мэдди, похоже, знала толк в оформлении. Как она поняла со слов Пита, в «Волшебной сказке» продавалась одежда, сшитая в единственном экземпляре. Пит всегда питал слабость к такого рода бизнесу. Его банковский счет не пострадает, потому что владелица магазина — жена. Все для семьи — принцип Пита.
Чувствуя, как тревожно забилось сердце, и не понимая почему, Энни вошла в магазин и осмотрелась. Здесь царила необычная приятная атмосфера, очень подходившая к экзотическому ассортименту. К ней подошли две женщины.
— Я могу поговорить с Мэдди Штерн?
— Мисс Штерн уехала по семейным делам несколько дней назад, — ответила одна из женщин. — Мы ничем не сможем вам помочь?
Энни пожала плечами.
— А кто вы?
— Мы — ее кузины, — сказала вторая женщина пристально разглядывая Энни. — Как вас зовут?
— Рут Энн Габриэль. Я из Бостона. Жених Мэдди пытался дозвониться до нее, но ему ответили, что телефон отключен. Я поехала к ней домой и нашла только записку. Мне необходимо как можно скорее встретиться с ней. Раз вы родственники Мэдди, вы должны знать, где ее найти. Похоже, случилось что-то по-настоящему серьезное, я имею в виду ее семейные дела, если она оставила магазин сразу после открытия. — Она улыбнулась женщинам и по их каменным лицам неожиданно догадалась, что они из полиции.
— Вы прилетели из Бостона специально для того, чтобы поговорить с Мэдди? — спросила одна из женщин с сомнением.
— Бостон не так уж далеко. Пит очень беспокоится. Раз вы ее кузины, то, наверное, знаете, что магазин открыт на его деньги. Мне хотелось бы посмотреть какие-нибудь документы, подтверждающие ваше право находиться здесь. Еще лучше позвонить мистеру Соренсону в Гонконг и все выяснить.
— Мы здесь на законных основаниях… Мэдди не предупреждала, что кто-то может приехать и потребовать документы. А телефон испортился еще вчера.
— Ничего страшного, мы можем позвонить в телефонную компанию, — сказала Энни. — Они немедленно его починят. Давайте сделаем это прямо сейчас, — предложила она спокойно. — А почему вы не поехали вместе с Мэдди, если в вашей семье неприятности?
В этот момент вошли три посетительницы и стали громко восхищаться оформлением магазина. «Кузины» обменялись взглядами и направились к пришедшим, оставив Энни одну.
Обе служили в полиции, в этом не оставалось никаких сомнений. Еще когда Энни зашла в «Волшебную сказку», рука одной из них машинально потянулась к бедру, будто там висела кобура. И что теперь? «Здесь происходят какие-то темные дела, Пит, и по твоей милости я должна в них влезать», — подумала она.
Глаза Энни расширились от удивления, когда она увидела ценник на изящном детском костюмчике. Цена впечатляющая. Впрочем, работа действительно мастерская, ничего не скажешь.
Может, лучше выйти на улицу и позвонить Питу из телефонной будки? Эти дамы, похоже, горят желанием послать ее подальше. Господи, что происходит?
Энни отступила в сторону, когда все пять женщин направились к упаковочному столу. Сначала товар завернули в тонкую пеструю бумагу, а потом уложили в коробки, подходящие ей по цвету. Коробки, в свою очередь, засунули в огромные сумки для покупок. Да, высший класс. Она мельком заметила, какие купюры перекочевали в окошечко кассы. С ума сойти, две тысячи долларов. И покупательницы при это восторженно ахали, будто их только что осчастливили, при этом не взяв с них ни цента.
Как только за ними закрылась дверь, Энни спросила:
— Ну так что, леди?
— Не ждите от нас ни помощи, ни информации, — сказала высокая женщина холодно. — Вы не можете отсюда никуда позвонить. Если хотите обратиться в полицию, воспользуйтесь автоматом. А сейчас нас ждет работа.
Ей ничего не оставалось делать, как уйти. На улице она остановила такси и поехала на квартиру Пита. Через полчаса она уже объясняла ему, что случилось.
— Я позвонила в телефонную компанию, и мне сказали, что телефон в порядке. Дай мне тридцать пять минут, чтобы я успела добраться до магазина, и позвони туда. Не прекращай звонить, пока не поднимут трубку.
И вот она снова сидела в такси. Пит так встревожился, что решил вылететь из Гонконга следующим рейсом, но она уговорила его подождать, пообещав, что еще раз попытается выйти на след Мэдди. Он согласился.
Когда водитель затормозил у «Волшебной сказки», Энни не поверила своим глазам. Двойная голландская дверь была закрыта, а жалюзи опущены. Какая-то молодая девушка дергала за дверную ручку, а другая стучала в окно.
Энни попросила таксиста подождать и подошла к ним.
— Ничего не понимаю, — говорила одна. — Магазин был открыт двадцать минут назад. Может, у них кончился товар? Хотя вчера его было полно. Я забыла дома свою кредитную карточку и попросила отложить костюм, пообещав, что заберу его в полдень. Сейчас как раз двенадцать.
Не сказав ни слова, Энни села в машину и во второй раз за последний час назвала адрес Пита.
Пит метался по номеру, как загнанный зверь, рыча и пиная ногами все, что попадалось на пути. Он поднял с пола телефон, набрал номер и заорал в трубку:
— Наберите номер в Нью-Йорке еще раз и не разъединяйте, пока я не попрошу вас прекратить. — Он стоял и считал гудки. Тридцать три. — Ладно, достаточно.
— Вас вызывают, мистер Соренсон. Соединять?
— Конечно, черт возьми.