Опасные тропы натуралиста (Записки ловца змей)
Шрифт:
– Ну как?
– - торжествовал я.
– - Действует способ?
– - Отныне и во веки веков жалую тебя высоким званием ослиного поводыря!
– - насмешливо сказал Костя.
Я не обиделся. Такой уж характер был у нашего начальника. Он не переносил, если получалось не так, как он предполагал. Костя пошел вдоль берега, внимательно осматривая кусты. Аман подмигнул мне и сел в седло.
– - Костя!
– - крикнул он, направляя ослов по тропе.
– - Мы вперед поедем. Ты из ущелья не выходи; а на перевале мы тебя подождем.
– - Ладно!
– - отозвался Костя.
– - Проваливайте! Ослиные копытца весело зацокали по камням. Нам пришлось еще несколько раз пересекать рукава речки, и каждый раз пучок травы действовал безотказно. Тропа стала шире, и Аман поехал рядом со мной.
– -- Осенью, когда поспевают орехи и фрукты, здесь всякого зверья полным-полно, -- сказал проводник, показывая на заросли.
– - Сюда перед зимовкой даже медведи жировать приходят, а от кабанов покоя нет. Узбеки их не стреляют, вот они и наглеют. Иногда даже пасутся на виду у людей. А вот чуть подальше я года два тому назад к медведю на десять метров подъехал, а убить не смог.
– - Как же это ты?
– - удивился я.
– - Вот так. Еду я однажды по тропе, слышу кто-то в стороне орешину трясет. Орехи градом сыплются. Поехал я туда. Думаю, люди орехи собирают, передохну у них, поговорю, чаю попью. Подъезжаю поближе, людей под деревом нет, а на дереве все затихло. Дерево большое, листья густые. Кто на дереве сидит, не видно. Я окликнул. Молчит. Я еще раз позвал, погромче. Наверху затрещали ветки. С орешины, почти рядом с конем, свалился медведь. Когда об землю шмякнулся, завопил и кинулся в заросли. Конь мой рванул в сторону. Я даже ружье не успел с плеча снять, как мишки и след простыл. Знай я наперед, что это не человек, добыл бы медведя.
Тропа ушла от речки и, прижавшись к крутому косогору, полезла вверх.
– - Смотри! Вон архар стоит!
– - приглушенным голосом сказал проводник.
Метрах в двухстах от нас на скальном выступе, словно изваянный из камня, застыл красавец рогаль.
– - Далековато, -- вздохнул проводник.
– - Ружье не достанет, а ближе не подойдешь. Жаль. Такой самец Косте и нужен.
– - Ну-ка, придержи ослов, -- сказал я, осторожно слезая с седла.
– - Я из винтовки попробую.
Чувствуя себя в безопасности, архар оставался неподвижным. Я лег за камень и навел перекрестье прицела на лопатку зверя. Охотничий азарт заглушил жалость. В оптический прицел были видны даже бугорки на витках рогов. Я чуть задержал дыхание и мягко нажал спуск. Выстрел хлестнул по ущелью. Архар высоко подпрыгнул и, переворачиваясь в воздухе, полетел вниз.
– - Ты смотри!
– - удивился Аман.
– - Попал! Вот уж чего не ожидал.
Я промолчал. Аман умел подшутить. Меня об этом предупредили еще на заставе.
– - Смотри! Смотри!
– - снова закричал Аман, показывая на соседний склон.
Там бежали дикие свиньи, вспугнутые выстрелом. Впереди неторопливо трусила большая свинья, а за ней, спеша изо всех сил, карабкались по камням два поросенка. Чуть в стороне шли еще две свиньи. Мы не стали стрелять по ним. Нам еще предстояло вытащить из ущелья архара. Нашли мы его сразу. Он лежал под скалой, неловко подвернув голову с большими рогами. Пуля прошла по лопаткам и пробила его насквозь.
Когда, изрядно вспотев, мы вытащили его на тропу возле перевала, подошел Костя.
– - И не дрогнула рука на такого красавца? Кто стрелял?
– - Леша отличился!
– - кивнул на меня Аман.
– - Ну так ему и разделывать зверя.
– - В данном случае ты, Костя, нелогичен. Когда я не поймал рыбы, то, как неудачник, чистил ее. Здесь же моя удача опять против меня!
– - Ладно, старик. Не хнычь. Снимать шкуру с убитого зверя -- это честь для охотника!
Я бы охотно уступил эту честь, но разделывать архара все же пришлось мне.
В тот же день мы распрощались с фруктовым лесом. Тропа вывела нас из ущелья и стала вилять между холмами. Мы то забирались на пологие вершины и ехали по плоскогорью, то снова спускались в низины и петляли, обходя холмы.
В одной из низин навстречу нам из-за поворота выбежала джейранка, а за ней два крошечных джейраненка. Увидев нас, она на секунду замерла, потом почему-то не кинулась назад, а свернула с тропы и вместе с малышами укрылась под обрывом в промоине.
Аман сорвал с плеча ружье.
– - Опусти ружье!
– - сказал ему Костя.
– - Тихо!
– - страшным шепотом отозвался Аман.
– - Спугнешь!
– - Не смей! Тебе говорят!
– - уже заревел наш начальник.
– - Не мешай!
– - еще яростнее зашипел проводник.
– - Я не ее! Лешка, винтовку приготовь!
Аман еще не договорил, как из-за того же поворота выскочил волк, а за ним второй. Звери бежали, опустив морды к земле. Они так увлеклись преследованием, что наскочили на нас почти в упор, а когда почуяли опасность, то удирать им было поздно. Первого срезал выстрел Амана, а второй растерялся и, вместо того чтобы повернуть и скрыться за поворотом, кинулся вверх по крутому склону холма.
Перекрестье прицела легло на лобастую башку зверя, потом обогнало ее. Прогремел выстрел. Волк с ходу ткнулся мордой в землю и медленно сполз назад.
– - Костя, неужели ты думал, что я хочу бить матку с детенышами?
– укоризненно сказал Аман.
– - Чуть все дело нам не испортил.
– - Прости, -- смущенно отозвался Костя.
– - Я сначала не понял твоих намерений.
– - Если кара-куек1 не уходит от человека, значит, за ним гонится зверь. Это каждый мальчишка знает.
– - Теперь и я знать буду, -- примирительно сказал Костя. Убитые волки были самкой и самцом.
– - Где-то здесь выводок, -- заметил я.
– - Здесь-то здесь, -- отозвался Аман.
– - Только без собаки его не найдешь. Эх, Сары моего нет с нами. Он мастер отыскивать волчьи норы. Эй, Костя, ты не трогай волков! Если от человека будет пахнуть волком, ослы его к себе не допустят. Мы с Лешей уже возились с волками, тебе придется ослов держать!
Когда совсем стемнело и мы укладывались спать, Аман сказал:
– - До Ай-Бадама осталось два дня пути. Завтра утром мы перейдем в сай, где я часто встречал кобр.