Опасный джентльмен
Шрифт:
Хотя отец никогда не понимал, чем вызвано презрение старшего сына, Эдриан за многие годы услышал достаточно, чтобы понять в конце концов, почему Арчи говорил своей жене ужасные слова и испытывал отвращение к наследнику. И почему он обожал Бенедикта. Он никого ни о чем не спрашивал, но теперь знал, что является незаконнорожденным. Эта тайна умрет вместе с ним, иначе отец воспользуется случаем и оставит все Бенедикту, не имевшему прав на наследство.
По закону Арчи, если бы пожелал, мог передать младшему сыну личное имущество.
Чтобы не запятнать свое имя скандалом, Арчи скрыл от всех, что жена наставила ему рога и его первенец — бастард. И он не только не отрекся от него, а даже растил как собственного сына. Теперь Эдриан унаследует Килинг-Парк.
Хотя Арчи с великим удовольствием прочитал молитву над могилой отца, он не получил того, о чем мечтал больше всего на свете: смерти Эдриана и короны маркизов Килингов для Бена.
Слава Богу, отца в Килинг-Парке не было, однако Эдриан не нашел тут ни успокоения своему измученному сердцу, ни убежища от вины, снедавшей его душу. Хуже того, Бенедикт не уехал с отцом в Лондон, и три дня, проведенные здесь, обернулись для Эдриана тремя днями страданий.
— О! Вот ты где! А я тебя искал.
— Неужели? — Эдриан равнодушно посмотрел на брата, вошедшего в библиотеку, и отодвинул письмо семье Филиппа, которое вымучивал уже два часа.
— Отец вернулся наконец из Лондона. Он будет ждать тебя в кабинете.
Разговор с Арчи. Только этого ему сегодня и не хватало. Им больше нечего обсуждать, а письмо он должен закончить непременно, ибо со смерти Филиппа прошло уже десять дней.
— Значит, вернулся? И чего он хочет? — спросил Эдриан.
— Понятия не имею, — слишком уж быстро ответил Бенедикт. — Но думаю, он хочет убедиться, что с тобой все в порядке.
Эдриан понимающе улыбнулся: в чем-то его брат силен, но вот лгать совсем не умеет.
— И когда он приехал?
— Часа два назад. Кажется, Брайан не принес тебе виски? Сейчас я скажу ему, чтобы наполнил графин.
— Не трудись, я уже один графин осушил. — Эдриан неторопливо встал из-за стола и, не обращая внимания на удивленный взгляд брата, направился к двери.
— Эдриан! — неожиданно выпалил Бенедикт. — Я… я… полагаю, ты скоро уедешь?
— Не знаю, Бен. А что, меня опять выгоняют?
— Я просто… Я просто подумал, что ты уедешь, — ведь ты всегда так поступаешь.
Конечно, он должен уехать, и чем скорее, тем лучше. Эдриан взялся за ручку двери.
— Ты в Лондон? Скажи, с моей стороны будет слишком навязчиво, если я поеду с тобой?
Черт возьми, иногда Бен разговаривает как ребенок. Эдриан, нахмурившись, посмотрел на брата:
— У твоего отца есть в Лондоне роскошный дом. Почему бы тебе не поехать туда?
— Я не имел в виду… Я подумал… У меня там кое-какие дела, вот я и подумал, что вместе путешествовать легче.
Мальчиком Бенедикт всегда бегал за ним, почти боготворил его.
Он мог бы позаботиться о парне, но Бен теперь не выказывал особой привязанности к нему, как много лет назад, — видимо, стал жертвой интриг Арчи, который обещал младшему сыну Килинг-Парк. Да и сам Эдриан уже не испытывал к брату прежних чувств.
Едва он переступил порог кабинета, как отец вскочил с места, потрясая смятым листом бумаги.
— Убийца! — крикнул Арчи. — Я должен был знать, что этим все кончится! Тебе недостаточно репутации азартного игрока и развратника, да?
Прекрасное начало, как всегда.
— Пожалуйста, отец, выслушайте меня, — сухо ответил Эдриан, пока робко проскользнувший за ним в комнату Бенедикт шел к окну.
— Черт возьми, Олбрайт! Ты убийца!
За много лет Эдриан научился скрывать свои эмоции, поэтому, сунув руки в карманы, прислонился к двери и холодно посмотрел на отца.
— Вы, по своему обыкновению, искажаете факты. Я не хотел убивать его, это он пытался убить меня! Если сомневаетесь, можете поговорить с судьей в Пемберхеде.
Арчи нахмурился:
— Тут и говорить не о чем. Как ты смеешь с таким пренебрежением относиться к гибели сына моего кузена! У тебя нет совести!
Ну и лицемер! Арчи не встречался с родственником пятнадцать лет — он ненавидел отца Филиппа, потому что у них произошла ссора из-за денег.
— Ты не сын мне, слышишь? Я не желаю видеть в своем доме убийцу! Ты никчемный…
— Отец! — воскликнул Бенедикт. — Пожалуйста!
— Нет, Бен, пусть говорит, коли начал, — улыбнулся Эдриан. — Продолжайте, отец… Итак, вы сказали… Побагровев, Арчи вскинул руку со смятым листом:
— Видишь это, никчемная дворняжка? Ты недостоин титула графа, а уж маркиза тем более. Я не сумел уберечь от тебя свой титул, зато могу уберечь свое богатство. — Арчи развернул лист. — Вот, смотри. Я наконец сделал то, что должен был сделать много лет назад, — я лишил тебя наследства.
Все теперь принадлежит Бенедикту, все теперь его! Килинг-Парк, дом в Лондоне, замок во Франции!
Бенедикт стыдливо опустил голову. Эдриан усмехнулся: крысеныш знал.
— Ну, Бен, полагаю, теперь уж ты захочешь посетить собственный дом в Лондоне, — произнес он, растягивая слова.
— Для тебя это шутки, да? — прошипел Арчи. — Ты высмеивал меня! Ты питаешь ко мне отвращение! Ты с самого начала был дурным семенем! Бесстыдство твоей матери…
Холод пробежал у Эдриана по спине.
— Не впутывайте ее в это, отец!
— Почему нет? Шлюха…
Прежде чем он успел среагировать, Эдриан в три прыжка преодолел разделявшее их расстояние, схватил отца за галстук и яростно рванул к себе.
— Ни слова больше — или у вас действительно появится основание назвать меня убийцей!