Опасный маскарад

Хейер Джорджетт

Его воспоминание об игорном доме в Мюнхене ни к чему не привело. По этому поводу мистер Ренсли высказал несколько ледяных замечаний. Мистер Ренсли был в отвратительном настроении из-за всего этого дела, и его поведение по отношению к другу стало таково, что мистер Мэркхем положительно возымел к нему чуть ли не отвращение.

Глава 15

ВЫЗОВ МИСТЕРУ МЕРРИОТУ

Невозможно было понять, что думал обо всех этих делах Джон – сие флегматичное создание. Его молодые хозяева подозревали, что он в большей степени посвящен в секреты своего хозяина, нежели они сами, однако от Джона нельзя

было добиться ни слова. Когда произошло первое, поразившее всех появление милорда, они тут же сообщили ему эту новость в надежде вызвать в нем хоть некоторое удивление. Но ничего подобного не дождались. Джон только буркнул, что он и не сомневался в скором появлении хозяина. Что же касается его манеры, она показалась Джону совершенно естественной, и после того он стал обращаться к милорду, прибавляя титул. Старый джентльмен всегда ласково улыбался ему и беззаботно протягивал руку. Как-то Джон насупился и отрывисто сказал, что милорду следует поинтересоваться делами мастера Робина. Он отважился высказать свое мнение, что теперешний костюм Робина крайне неуместен. А что касается мисс Прю, то, чем скорее она выберется из этой путаницы, тем лучше. Манеры Джона отличались грубостью, но молодые хозяева никогда не сомневались в его преданности. Ничто не могло умерить великолепную веру милорда в себя, но, несомненно, со своим слугой он был далеко не так экстравагантен, как с детьми, и даже снисходил к тому, что прислушивался к неодобрительному ворчанию последнего. Но даже и Джон едва ли мог надеяться хоть как-то повлиять на сей великолепный ум. Милорд успокоительно помахал рукой и пообещал ему окончательный успех.

– Вы играете в игру, которой я не понимаю, милорд, – сурово сказал Джон. – Это все, конечно, для вас как театр, но зачем вам это нужно, сэр, я не понимаю.

– Я планирую блестящий ход, – уверил его милорд. – Но в моих действиях не должно быть ничего грубого, Джон. Я двигаюсь осторожно, и я выкручусь. О, я исхитрюсь изобрести такой ход!.. Продолжай оберегать моих детей!

– Хорошо, что есть хоть кто-то по этой части, – проворчал Джон. – Потому что от вас им заботы не дождаться. У вас одни маскарады на уме.

– Дорогой мой Джон, не говори глупостей. Ты просто ничего не понимаешь. Мое крыло всегда распростерто над детьми.

– Или вот эта мисс Грейсон, – продолжал Джон, не обращая никакого внимания на слова милорда. – Мастер Робин изволил в нее влюбиться. А я перекинулся словцом с камердинером сэра Хамфри... Он на такую партию никогда не согласится.

Старый джентльмен полузакрыл глаза.

– Он согласится, Джон. Если даже мне не суждено добиться титула – чего не может случиться, – то и тогда... он согласится. Вы все будете плясать под мою дудку, – закончил он, улыбаясь при этой мысли. В некоторых вещах он был сущий ребенок.

– А вот есть один такой, который под нее не запляшет, милорд, – выпустил Джон свою последнюю стрелу. – И это сонный джентльмен нашей мисс Прю.

Милорд потратил целых три минуты на обдумывание этого заявления, но пришел к выводу, что и это тоже не так. Его нельзя было заставить усомниться в себе.

В высшем обществе стало известно, что мистер Ренсли получил плохие вести от стряпчих, ведущих его дело. Вскоре поползли слухи, что они считают необходимым провести какое-то расследование касательно прошлой жизни милорда, прежде чем его можно будет объявить законным Тримейном-оф-Бэрхем. Милорд казался совершенно удовлетворенным таким решением. Он улыбался и, сложив вместе кончики пальцев согласно своему обыкновению,

умолял стряпчих делать все, что они считают нужным. Тем временем он продолжал блистать в обществе.

Мистер Ренсли вскоре с бешенством узнал, что прошлое его предполагаемого кузена скрыто за таким покровом тайны, который едва ли можно будет сдернуть. Расследование не привело, в сущности, ни к чему. Правда, что некий мистер Шалонне когда-то содержал игорный дом в Мюнхене, и предполагалось, что оттуда он проследовал в Рим. Но там его след затерялся. Впрочем, как они могли вообще оказаться там? Если бы эти искатели правды назвали имя некоего немецкого барона, жившего в Риме несколько лет назад, они могли бы разузнать кое-что весьма интересное от людей, помнивших этого примечательного джентльмена. Однако расследователи, к несчастью, никогда не слыхивали ни о каком бароне, и им пришлось отказаться от своих поисков.

Теперь стало известно, что милорд имеет двоих детей. Он с восхищением говорил о них при любом случае. Слушая его, сэр Энтони с юмором заметил ему:

– Видно, вас можно поздравить с такими наследниками, сэр!

– Именно так! – Милорд обратил свой магнетический взор на неподвижного большого джентльмена.

– Моя дочь, моя Прюденс, – Венера! – сентиментально произнес он. – Хотя не мне, ее родителю, хвалить ее! Она пошла в мать, мою бедную Марию. Статуя из бело-розового мрамора! Богиня с золотым голосом! Вскоре вы ее увидите, – пообещал он.

– Клянусь небом, нам не терпится, сэр! – сказал мистер Молиньюкс, скрывая усмешку. – А ваш сын тоже так же богоподобен?

– Мой маленький Робин! – вздохнул милорд. – К сожалению, у него нет такого роста. Но он очень хорош. Увидите его на дуэли – он несравненный фехтовальщик! Я так мечтаю поскорее прижать его к своей груди!

– И – если позволено осведомиться, сэр, – сказал сэр Энтони, разглядывая в лорнет пылинку на своих манжетах, – где сейчас находятся эти образчики совершенства?

– Они живут с моими друзьями во Франции. Я пошлю за ними, как только кончится это дело.

– Видели ли вы или слышали что-либо подобное? – спросил сэр Раймонд Ортон, когда старый джентльмен ушел.

– Замечательный человек, – сказал сэр Энтони, зевнув из-за своего надушенного платка.

Сама Прюденс, встретившись с милордом на приеме у леди Элтон, узнала, что ей предстоит счастье быть представленной его дочери. Она учтиво поклонилась и выразила восхищение этим будущим событием.

Вскоре новое известие стало передаваться из одних уст в другие. Оказалось, что никто не мог узнать, откуда же появился милорд в Англии. Предполагалось, что он прибыл из Франции, но не удалось обнаружить никаких следов ни в Кале, ни на одном из пакетботов. Казалось, что он просто возник из воздуха, поскольку имени его не было ни в одном из списков пассажиров.

Именно у мистера Деверю появилась блестящая догадка о том, что милорд вовсе не был во Франции, однако и эта идея ни к чему не привела.

Прюденс, припомнив былые приключения, догадалась, что милорд был пассажиром на одном из тех судов, которые прилежно избегают заходов в порты и встреч с судами королевского флота, но причаливают в неведомых бухточках на побережье под покровом ночи. Но эту догадку она держала при себе.

Мистер Деверю умолял ее сказать, считает ли она справедливыми притязания милорда.

Она засмеялась, ударив хлыстом по сапогу:

– О, сэр, мне не стоит высказывать свое мнение. Но мне кажется, что его милость просто рожден, чтобы носить этот титул.