Шрифт:
Глава 1
Алина
Сейчас…
Моя жизнь была абсолютно обычной. Теперь же я не живу, а существую.
Точнее – я пытаюсь выжить, не умереть, что, впрочем, не отменяет такой характеристики, как существование.
Не легко? Ещё как! Но мой инстинкт самосохранения, который иногда даёт сбои в виду моей любознательности, будь она не ладна, плюс вечный оптимизм двигает мои замёрзшие ноги вдоль тёмной трассы, заставляет работать мозги в поисках решения насущных проблем и не даёт сосредоточиться на ноющей от голода боли в желудке. Главное, чтобы он урчал
Фак, как же мне холодно-то… И голодно…
Неужели, случай – коварный случай, ха-ха – не мог подождать пару месяцев до лета? Так бы брела сейчас, любуясь звёздами на чистом, ночном небе, наслаждаясь тёплым ветерком, который развевал мои волосы, как в каком-нибудь романтическом фильме о путешествиях, а потом бы нашла более ли менее удобное место и заснула прям в траве, вдыхая ароматы ночной природы…
А вместо этого приходится дрожать от колючего, злого ветра, дуться на луну из-за того, что она не горячее солнце и пытаться не свалиться прямо на месте, потому что окоченевшие ноги уже как полчаса протестуют против дальнейшего движения.
Фак! Надо же было ему появиться! Да так не вовремя!
Как он, вообще, каждый раз меня находит?!
Может, в нём умер сыщик?
Что я делаю не так? Где каждый, грёбаный, раз ошибаюсь?!
Ладно… Страх, что сковал своими липкими и противными щупальцами моё сердце, уже позади – в нескольких, утомительных часах пешего тура а-ля: “замерзни нафиг”.
Выдохнули и идём дальше.
Всё же хорошо, что я разглядела его машину раньше, чем он смог разглядеть меня. А то валялась бы сейчас мёртвая за тем самым мусорным баком, в который выбрасывала мешки с отходами посетителей кафе, временно служившем мне пристанищем. Ха, зато не мерзла бы – окоченела! И полный покой, и умиротворённость…
Блин, но я настолько люблю жизнь, что не готова променять её на покой в деревянном ящике. Пусть лучше ноги сотру в кровь – преувеличиваю, конечно – но буду идти, пока счастливый случай не украдёт для меня ещё парочку спокойных и мирных деньков. Я заслужила! Ну, то есть, прямо сейчас заслуживаю, переживая лишения и умирая от голода.
Чёртов май! Мог быть и поласковее! Я же не сделала тебе ничего плохого!
Я, вообще, никому и никогда не делала ничего плохого!
Светка не в счёт – она сама напросилась!
Да и подложенные клопы в её кровать разве могут быть абсолютным злом с моей стороны? Нет. Справедливое возмездие за моё унижение перед всем курсом! Тем более, использованная прокладка, выпавшая из сумки, была её! Кто, вообще, носит использованные прокладки в сумке?! Мусорного ведра, что ли, не разглядела с высоты своего королевского высокомерия? Я лишь стояла рядом, а она спёрла на меня. Ещё и издевалась громче всех, убивая мою репутацию на корню. А между прочем, это был первый курс! Какого мне было потом – словами не передать.
Но как она орала, обнаружив мой подарок! Готова вспоминать её лицо снова и снова!
Ну вот и хорошо – уже видны силуэты домов… Пригород… Надеюсь, у них есть в наличии круглосуточный магазин…
Ещё немного и я окажусь хотя бы в тепле. А дальше разберёмся.
Небольшой
Открыть дверь удалось лишь с третьего раза – сил в моём маленьком тельце оказалось маловато для тяжёлой и массивной железки. Не висела бы табличка “открыто”, вторую попытку даже бы не предприняла, скатившись вниз, чтобы лежать тут веки-вечные.
Дверь оказалась на пружине, и, когда я просочилась внутрь, щурясь от яркого света, она толкнула меня вперед, сваливая меня с моих бедненьких, ослабших ног и громко треснув о косяк, да так, что не только храп за стойкой прекратился, но и я сама скривились, словно от набата в голове, ощутимо ударивший по ушам.
– Кто здесь? – раздалось хрипло следом.
Женщина… Теперь капельку спокойнее.
– Простите, – пропищала я снизу, наверняка зная, что подняться вновь смогу только, примерно, через тысячу лет.
– Тьфу ты. Напугала. А чего развалилась-то? Пьяная? За добавкой?
Вымотана я, но за сравнение не осуждаю – наверняка, очень похоже. Вряд ли, к ней в магазин каждую ночь валятся на пол – не очень чистый, кстати, но от того не менее удобный – уставшие беглянки, без гроша в кармане. Да и как таковых карманов в принципе.
– Ещё раз простите, – собирая крохи оставшихся сил, начала я подниматься. – Случайно вышло. Я не пила. Вообще. Даже воды. Не угостите, кстати? Пожалуйста-пожалуйста?
– Ты откуда такая взялась? – озадачилась грузная женщина, уперев руки в бока и наблюдая за моей попыткой встать. – Стряслось чего? – вот тут я расслышала в её голосе искреннее беспокойство, и она вперевалочку заспешила ко мне.
Легко, несмотря на свои внушительные объёмы, присела возле меня и помогла подняться, другой рукой двигая деревянный табурет под мой незадачливый искатель приключений. От тепла её тела по моему собственному прошла дрожь удовольствия, и я еле сдержала себя от того, чтобы не уткнуться носом в её соблазняющую своим жаром кожу шеи. Ещё, как назло, от неё пахло выпечкой, что в свою очередь, вызвало голодную судорогу в желудке, с грандиозным, музыкальным сопровождением.
– Боже! Да ты ж, как ледышка! Всю ночь, что ли, на холоде?
– Спасибо, – отклонилась я на стену. – Всю. Не потому, что люблю гулять или испытывать себя на выносливость. Обстоятельства вынудили… Попить? Дадите?
– Дам. Ну конечно, дам… Сейчас, – женщина ещё секунду всматривалась в моё лицо обеспокоенным, но от того не менее любопытным взглядом, затем удалилась за стойку, а там и в подсобку.
Вернулась она через три минуты с железной кружкой воды в одной руке и пледом в другой. Кружку отдала мне, подождала, пока я, как зверь на водопое, после изнурительной пробежки по палящей солнцем пустыне выпила живительную жидкость до самой капли и начала меня кутать в плед, растирая мои плечи своими руками и приговаривая ласковые приятности под тип: сейчас мы тебя согреем, моя милая.