Операции вторжения: 1920-2008. Выводы и уроки
Шрифт:
Серьезный вклад в знание обстановки польским командованием вносило и то, что с августа 1919 года шифровальный отдел Главного штаба Войска Польского смог взломать шифры РККА. После этого по личному приказу Пилсудского было немедленно сформированы подразделение шифровальщиков, которое возглавил поручик Ян Ковалевский, и сеть радиостанций перехвата. Ковалевский привлёк к работе выдающихся математиков, профессоров Варшавского и Львовского университетов с группой молодых аспирантов. В результате были взломаны практически все шифры советских руководящих органов, что давало ясную картину всего происходящего на территории России от Петрограда до Сибири, от Мурманска и до Чёрного моря. Только летом 1920 года шифровальный
Знание обстановки позволяло польскому командованию правильно распределять по фронту обороны имевшиеся у него силы и средства, тем более что они с обеих сторон были примерно равными и не превышали 200 тысяч человек с каждой стороны. Но при этом нужно понимать следующее. Во-первых, обороняющийся всегда имеет преимущество перед наступающим. Во-вторых, знание обстановки позволяет основные силы сосредоточить в нужное время в нужном месте, благодаря чему можно временно достичь превосходства над противником. Правда, для этого нужно принять соответствующее решение.
Такое решение польским штабом принималось в ночь на 6 августа 1920 года совместными усилиями Ю. Пилсудского, генерала Т. Розвадовского, полковника Т. Пискора и шефа франко-британской миссии в Польше генерала М. Вейгана. Замысел предусматривал концентрацию крупных сил польской армии на реке Вепш и внезапный удар в тыл войск Западного фронта. Для этого из двух армий Центрального фронта генерала Э. Рыдз-Смиглы была сформирована ударная группа, состоявшая из пяти пехотных дивизий и отдельной кавалерийской бригады. Остальные войска вооруженных сил Польши должны были вести на своих направлениях сковывающие действия, с тем чтобы воспретить врагу переброску сил на главное направление.
В отличие от польского командования, имевшего единый штаб руководства, с советской стороны к предстоящей операции самостоятельно готовились штабы Юго-Западного и Западного фронтов. Общего органа управления создано не было, личные амбиции каждого из командующих буквально зашкаливали. Особенно в этом деле старался 27-летний М.Н. Тухачевский, возомнивший себя Наполеоном XX века.
Справка
Тухачевский Михаил Николаевич (1893–1937). В 1914 году окончил Александровское военное училище. Участник Первой мировой войны, поручик. В феврале 1915 года после тяжелого боя взят немцами в плен, вернулся в Россию в августе 1917 года. В Красной армии с начала 1918 года. Работал в Военном отделе ВЦИК, был комиссаром обороны Московского района, командовал армиями, с февраля 1920 года – Кавказским, с апреля 1920 года – Западным фронтами. В 1921 году командовал 7-й армией при подавлении Кронштадтского восстания и руководил подавлением Тамбовского восстания. В 1921–1922 годах – начальник Военной академии РККА. С 1922 года – командующий Западным фронтом, с 1924 года – заместитель начальника штаба РККА, с 1928 года – командующий войсками Ленинградского военного округа. С 1931 года – заместитель наркома по военным и морским делам и председателя Реввоенсовета СССР, начальник вооружений РККА. В 1937 году арестован, расстрелян. Маршал Советского Союза (1935), награжден орденами Ленина (1933), Красного Знамени (1919), Почетным революционным оружием (1919).
Под стать командующему Западным фронтом были командующий 15-й армией А.И. Корк, 3-й армией В.С. Лазаревич, командир 3-го конного корпуса 4-й армии Г.Д. Гай и многие другие красные командиры. Несколько осторожнее в своих прогнозах были командующий 16-й армией Н.В. Соллогуб и командующий 4-й армией А.Д. Шуваев – оба выпускники Николаевской академии Генерального штаба, работавшие в годы
Правда, для уточнения обстановки на месте в Минск выехал главком С.С. Каменев и 23 июля приказал М.Н. Тухачевскому ускорить наступление, с тем чтобы не позднее 12 августа овладеть Варшавой «в связи с особыми условиями военно-политической обстановки… не придерживаясь указанными сроками, дабы в ближайшие дни выиграть возможно большее пространство и нанести возможно большее поражение противнику» (Директивы Главного командования Красной Армии (1917–1920): Сборник документов. М., 1969. С. 643–645).
В то же время войска Юго-Западного фронта занимали благоприятное положение для удара во фланг главной группировке польских войск, отходивших под натиском Западного фронта на Варшаву. Однако ни главнокомандующий С.С. Каменев, ни начальник Полевого штаба РККА П.П. Лебедев не смогли убедить Л.Д. Троцкого отдать приказ командующему Юго-Западным фронтом на проведение такого удара. Более того, направление главного удара для этого фронта менялось с Варшавского на Львовское. По всей видимости, в личном разговоре М.Н. Тухачевский смог убедить председателя Реввоенсовета Республики в том, что сможет собственными силами взять Варшаву. Поэтому Реввоенсовет Республики, по существу, отказался от своего первоначального плана согласованного наступления обоих фронтов на Варшаву по сходящимся направлениям.
Началось сражение Западного фронта в районе Варшавы, позже получившее название «сражение на Висле». Оно включало два этапа: первый – с 13 по 15 августа, когда советские войска, ведя ожесточенные наступательные бои на подступах к Варшаве и Новогеоргиевску, добились наибольших успехов, второй – с 16 по 25 августа, когда противник перешел в контрнаступление и вынудил войска Западного фронта к отходу на восток.
На первом этапе особенно ожесточенные бои развернулись 13 и 14 августа на северо-восточных подступах к Варшаве. Начало им было положено успешными действиями 21-й стрелковой дивизии 3-й армии и 27-й стрелковой дивизии 16-й армии, которые 13 августа прорвали вражеские укрепления у Радимина, находящегося в 25 километрах от Варшавы, и овладели этим населенным пунктом. Однако этот успех из-за отсутствия резервов и отставания остальных дивизий 16-й армии не был своевременно развит.
Польское командование в полдень 14 августа двинуло в наступление 5-ю армию к северу от Варшавы и одновременно подтянуло в район Радимина свои фронтовые и армейские резервы в составе двух дивизий. В результате этого бои развивались с нарастающей силой на всем фронте, и Радимин несколько раз переходил из рук в руки.
Соединения 16-й армии пытались вернуть Радимин, но не смогли это сделать. Дело в том, что они выходили к этому городу не одновременно и вели бой на широком фронте, поэтому их попытки прорваться через первую линию неприятельских укреплений не имели успеха.
Вскоре сказалось и отставание тылов. Так, всю ночь с 15 на 16 августа противник вел интенсивный артиллерийский и пулеметный огонь по фронту 15-й и 3-й армий, а советские части из-за недостатка снарядов и патронов отвечали молчанием.
С утра 16 августа поляки перешли в наступление, нанося удар на стыке 15-й и 3-й армий, и начали теснить советские войска к северо-востоку от Вкры. Позже заместитель начальника Полевого штаба РККА С.А. Пугачев писал: «Хотя в тот же день 33-я стрелковая дивизия 15-й армии атаковала противника в Цеханове и отбросила прорвавшуюся туда конницу, захватив при этом 1200 пленных, этот частичный успех уже не смог повлиять на общую обстановку. К исходу 16 августа дивизии 15-й и 3-й армий, оставшись без боеприпасов и резервов, вынуждены были отойти на линию восточное Новогеоргиевска».