Операция №6
Шрифт:
Удаляющийся Рогов слышал звонкий стук топора и возгласы дровосека, похожие на стон: — Ях-хь! Ях-хь! Ях-хь! — которые затихали по мере того, как майор уходил все дальше и дальше в глубь леса.
Когда звуки топора стали еле слышны, Рогов остановился, опять вынул карту, нашел деревню Болдырево и наметил свой маршрут.
Он ни мало не сомневался, что встреченный им дровосек был местным жителем, возможно, даже болдыревский.
Но майор очень удивился бы, если б мог видеть, как молодой дровосек спустя некоторое время прекратил
Еще раз внимательно оглядевшись, дровосек приступил к настройке. Загудел зуммер, и мерный стук ключа раздался в тишине леса. Казалось, дятел долбит кору дерева своим крепким клювом.
Но Рогов ничего этого не видел. Скорым шагом он шел по лесу, пока не выбрался на проселочную дорогу, которая вела в Болдырево и дальше, через эту деревню, к шоссе.
Если бы Рогову сказали, что в этот день ему доведется претерпеть множество самых невероятных происшествий, он бы, конечно, не поверил.
А между тем это было так. И лишь несколько минут отделяло его от события, в результате которого он чуть не стал жертвой немецких гестаповцев.
Ничего не подозревая, майор продвигался вперед, настороженно и зорко оглядываясь по сторонам.
Рваные лохмотья серых неприветливых туч внезапно рассеялись. Заголубело чистое холодное небо, засверкали радующие сердце яркие солнечные лучи.
Вскоре лес стал редеть, меж деревьями проглянуло поле, и Рогов увидел небольшую деревушку, расположенную на пригорке.
Это и было Болдырево.
Отныне Рогов уже не сомневался, что дровосек сказал ему сущую правду и что идет он верным путем.
Но это и встревожило его: днем пересечь поле вблизи деревни, где, к тому же, находились немцы, было более чем рискованно. А иного пути к шоссе не было. Ждать же здесь до ночи — значило окончательно оторваться от своей группы, запутаться в лесу и в конце концов очутиться в немецких руках.
Рогов прислонился к стволу сосны, достал из кармана коробку папирос, закурил и задумался.
Но этот день был полон неожиданных сюрпризов. В лесной тишине, справа от себя, он вдруг услышал уханье филина — он знал, что это условный знак партизан.
«Неужели мне повезло, и это партизанские проводники?» — подумал Рогов и, отбросив недокуренную папиросу, негромко ответил уханьем.
Еще несколько раз ухнул филин, и, наконец, майор увидел меж деревьями фигуру человека в дубленом полушубке.
Рогов не сомневался, что перед ним партизанский проводник, но его положение обязывало быть недоверчивым и настороженным, и он, сняв с шеи автомат, укрылся за сосной, поджидая человека в полушубке.
Когда тот подошел ближе, майор заметил его пышную окладистую черную бороду.
Продолжая ухать, чернобородый неуверенно продвигался вперед, уклоняясь в сторону от затаившегося Рогова. Наконец майор остановил его окриком:
— Не туда идешь… Я — здесь…
Чернобородый вздрогнул от неожиданности и остановился. Сквозь густую поросль его бороды и усов сверкнули белизной крепкие зубы — человек широко улыбался.
— А я и не приметил вас, — сказал чернобородый, старательно выговаривая каждое слово, и закинул на плечо винтовку, которую до этого держал на изготовку. — Здравствуйте, товарищ… Ну, вот, кажется, я и отыскал вас…
— Как это — «кажется»? — спросил Рогов.
— Ну, значит, если вы тот самый, за которым меня послали?..
— А кто вас послал? — допытывался Рогов.
Чернобородый ухмыльнулся.
— Известно кто — командир отряда… А вы, значит, отставший от десанта, который давеча приземлился здесь.
— Пароль! — наконец потребовал Рогов.
— Па-роль, — протянул чернобородый. — Про это, товарищ, знает только наше командование, нашему же брату, рядовому, видно, не положено знать… Да вы не бойтесь — люди свои…
Это могло быть правдой. Видимо, ради наиболее строгой конспирации командование партизанского отряда не сочло обязательным широко разглашать пароль и отзыв. Достаточно, если доставленные в партизанский лагерь десантники произнесут свой пароль, в ответ получат отзыв и, тем самым, станет ясно, что не какие-то чужаки проникли в отряд.
Удовлетворившись ответом чернобородого, Рогов решил довериться ему, как партизанскому проводнику. Предложив своему провожатому итти вперед, майор отправился вслед за ним, держа на изготовке автомат.
«В случае чего, — подумал он, — я успею уложить его раньше, чем он что-нибудь предпримет против меня».
Впрочем, это было лишнее: майор не сомневался в своем провожатом.
Единственно, что его привело в некоторое недоумение — это путь чернобородого. Тот двинулся не по маршруту, намеченному Роговым и, как он думал, верному, а совсем в противоположную сторону — не к шоссе, а назад.
— Стой-ка, друг! — наконец проговорил обеспокоенный Рогов. — Кто-то из нас, видно, ошибается — или ты, или я.
На лице чернобородого отразилось недоумение: круглые, цвета каленого ореха, глаза его еще более округлились, на лоб легли глубокие складки.
— Почему это я ошибаюсь? — спросил он.
— Да потому, что, как мне думается, нам надо итти к юго-западу, а не к востоку.
— Мы и идем туда, товарищ, — ответил проводник, пожимая плечами. — Только я хочу обойти Болдырево лесом и выйти к большаку. А здесь — вы же сами видите — чистое поле… Разве пройдешь незаметно?..
Это было настолько справедливо, что Рогов с досадой подумал, почему не ему пришла в голову такая простая мысль.