Операция №6
Шрифт:
— Абсолютно верная мысль, — проговорил Чернопятов. — Хорь станет праздновать «победу», и настороженность его ослабнет… Но… но, товарищи, в плане майора есть существенное «но»… Наш отряд будет, конечно, по численности в несколько раз меньше вражеских сил.
— Правду сказал комиссар, — подтвердил Птицын.
— Да, товарищи, — продолжал Рогов, — наш отряд будет в несколько раз меньше вражеских сил. Все это так… Но у отряда есть другие преимущества, которых у немцев нет… Ведь каждый партизан знает в лесу любую тропинку, любой куст, и это поможет ему ловко маневрировать, бить врага наверняка и отступать в такие места, куда враг и не сунется. Поэтому наш отряд при умелом и мужественном поведении бойцов сможет провести намеченную операцию с самыми незначительными потерями… Если, вообще, эти потери будут…
— Ваша правда, товарищ майор, — горячо и взволнованно проговорил Найда. — Наш отряд навяжет бой немцам в выгодных для себя условиях, — и это уже часть победы… Потом, при ловком маневрировании, мы сможем избежать потерь… Ну, а если нужно будет, то все погибнем, а приказ выполним…
— Хорошо сказано, товарищ, — подхватил Кравчук. — Прошу назначить меня в эту группу, товарищ майор…
— Мы пойдем вместе с Кравчуком, товарищ майор, — сказал Звягинцев. — Я, Гапаридзе и Камнев…
— Прошу меня назначить в помощь лейтенанту Кравчуку, — заявил Найда.
— Товарищ майор, — сказала Вера, — отряд не может пойти в бой без медицинской помощи. А я уж не раз выполняла обязанности медицинской сестры…
— Утверждаю командиром группы лейтенанта Кравчука, — проговорил Рогов. — Товарищ Найда будет его помощником. С ним отправятся Звягинцев, Гапаридзе, Камнев и Холодова… Остальных девять человек прошу назначить вас, товарищ Птицын, по вашему усмотрению. Выступает группа ровно через час…
Смешливый Гапаридзе не удержался, чтобы не сострить:
— Мы должны, товарищи, во что бы то ни стало помочь полковнику Качке получить железный крест за «уничтожение» русского десанта…
— Вот уж, как говорится, — забасил Птицын, — у сатаны будут новые штаны, курица его дери! Хорю-то, товарищи, и невдомек, что мы печемся о награде для него…
Глава четвертая. Неожиданный поворот
Солнце не опустилось еще за верхушки высоких сосен, окружавших лагерь, а группа партизан и десантников в количестве пятнадцати человек вышла на боевую операцию по плану, разработанному майором Роговым — «товарищем Степным».
Группа имела с собой несколько парашютов, небольшой ящик с взрывчаткой и некоторые инструменты, которые должны будут убедить немцев, что перед ними именно советские парашютисты, сброшенные накануне невдалеке от Сухова.
Вера Холодова с санитарной сумкой на плече замыкала шествие.
Девушке, уже после заседания совета, пришлось долго упрашивать командира отряда Птицына, который убедил Рогова отменить назначение Веры в группу.
Федор Птицын резонно заметил, что намеченная операция потребует от ее участников выносливости и будет настолько тяжелой, что окажется не по силам даже иному мужчине, а не только молодой девушке.
Но Вера знала, что ее ожидает. Она знала и то, что операция будет не только тяжелой, но и сопряжена с большими опасностями. Но кто же из советских воинов чурается опасности?
К тому же, страстное желание кровью врага искупить свою с ним близость не давали девушке покоя. Ей чудилось, что на губах все еще чернеют, как тавро, горячие поцелуи Сергея Кирьякова…
Как только группа скрылась в лесу и все вокруг затихло, комиссар отряда Чернопятов спешно стал настраивать рацию.
Наконец, ему удалось связаться с «Днепром», которому он и сообщил о выходе специальной группы в район «Трех ключей» для проведения операции № 1, как ее условно назвал Рогов.
Но не дремал и Сергей Кирьяков, или Кирьяк, как его именовал Курт Амедей фон Качке.
Полковник Курт Амедей фон Качке нетерпеливо бегал по кабинету, заложив руки за спину и наклонив по-бычьи голову.
Это было точное подражание фюреру, который также бесновался, когда тревога и нетерпение выводили его из себя.
Лейтенант Гуго Вальтер стоял у стола на вытяжку, бледный, с проступившими на лбу каплями пота и ежеминутно приглаживал рукой свои белесые жиденькие волосы.
— Черт возьми! — вдруг рявкнул полковник, внезапно остановившись перед своим трепещущим адъютантом. — Уже девять часов, а от этого Кирьяка нет никаких вестей… Черт возьми! — выкрикнул он еще раз прямо в лицо Вальтеру, как будто плюнул в него, и вновь забегал по кабинету, ссутулившийся под фюрера и свирепый, как фюрер.
В самом деле, рация, установленная в кабинете полковника, с момента ухода Кирьяка молчала, как глухонемая, и господин Курт Амедей фон Качке все больше и больше приходил в неистовство.
Накал злобы, наконец, достиг своего предела. Качке схватил лежащий на столе парабеллум и пулю за пулей всадил всю обойму в квадрат «Луна-6» — «Волк-4», четко обведенный красным карандашом на карте, висевшей на стене.
Набухшие воспаленные веки Гуго Вальтера вздрагивали при каждом выстреле, а пот, проступивший на лбу, потек тонкими струйками по его посеревшему от страха лицу. Ему казалось, что его разъяренный шеф не удовлетворится мертвой и глухой стеной, а всадит, наконец, пулю в живое, дрожащее тело своего адъютанта.
Кто знает, было бы так или не было, но в это время, к великому облегчению Вальтера, запел зуммер рации, и Качке, как кузнечик, разом прыгнул к аппарату.
Да, то были долгожданные позывные Кирьяка.
Он сообщал, что ему удалось выследить советских парашютистов в количестве около полусотни человек (точное число из-за темноты установить было невозможно). Группа медленно продвигается в юго-западном направлении, миновала шоссе и в настоящее время находится в квадрате «Юпитер-4».
Полковник Качке медлить не стал. Прежде всего, подтверждалось мнение летчика Краузе с количестве десанта.