Операция «ЭЛЕГИЯ»
Шрифт:
После небольшой физической зарядки организм Ермолая почувствовал себя гораздо лучше. Немного поднялось и настроение.
Обдумывая события вчерашнего дня и предстоящего, пообедал в столовой конторы. Затем отправился на свое рабочее место в хранилище готовить партию ящиков слитков к ночной отправке.
В ходе работы случился неприятный эпизод – один из ящиков упал с тележки. Дабы смягчить удар ящика о бетонный пол, Ермолай выставил свою ногу. Ящик упал на ботинок и порвал его. Конечно, Ермолай ушиб и ногу. Но более всего он переживал за порванный ботинок, ведь других ботинок у него просто не было…
Москва…
Несмотря
От своего агента из Берлина, завербованного итальянского дипломата и наверняка работающего не на одну разведку мира, в разведывательное управление Генштаба поступила информация о предстоящей некой важной банковской операции немецких дипломатов-разведчиков в Ленинграде. В Москве нелегальный резидент немецкого дипломатического ведомства под псевдонимом Рэм находился под колпаком советских контрразведчиков и уже давненько бездействовал.
Пообщавшись со своим агентом, работавшим в Госбанке страны, и проанализировав весь комплекс смежных вопросов, начальник Главного разведывательного управления Генштаба комиссар Голиков встретился со своим коллегой из Главного управления государственной безопасности НКВД и поделился своими соображениями о деятельности немецких разведчиковдипломатов. Беседа генералов затянулась. В конце концов, они договорились о сотрудничестве…
В восемь вечера появилась строго сосредоточенная капитан Ципок. Внимательно, подозрительно с ног до головы осмотрела Сергеева. Ермолаю было очень неприятно под этим огненным взглядом, было также неприятно и за порванный ботинок.
Затем, не спеша и зорко всматриваясь, капитан медленно обошла хранилище. Следовавший рядом взволнованный Ермолай рассказывал о проделанной работе.
– Неплохо… хорошо… так-так… – отрывисто и скупо комментировала увиденное и услышанное капитан.
Закончив обход, Ципок вымолвила:
– Сейчас всем отбой. Идем, Сергеев, на ужин в столовую, затем отдых до 23 часов…
Лондон, штаб-квартира королевской службы английской разведки…
Британская внешняя разведка (МИ 6) из двух своих источников получила информацию о вывозе из осажденного Ленинграда золотого запаса СССР. Сначала агент, работающий в Риге в одном из подразделений армейской немецкой разведки Абвер, передал кодовое сообщение об операции «Золотой трезубец». Затем из германского дипломатического ведомства была получена шифровка об операции «Золото Северной Пальмиры». Естественно, у англичан был великий соблазн заполучить сорок пять тонн золота! Но аналитики из исследовательского отдела МИ 6 выдали заключение о невозможности в настоящий момент заполучить и вывести советское золото на Британские острова. Поэтому руководством было принято решение использовать в данной ситуации выжидательную тактику, то есть не вмешиваться в действия немецких разведслужб, но следить за ними, одновременно не информировать официальные органы СССР…
Москва, посольство Великобритании в СССР, кабинет второго секретаря…
Хозяин кабинета Джулиан Карриган, официально второй секретарь, неофициально резидент английской разведки в Москве, находился в глубоком раздумье. В свое время он за большие деньги завербовал своего коллегу, резидента немецких дипломатов Рэма. На днях Карриган узнал от него об операции «Золото Северной Пальмиры». Естественно, Карриган тут же поделился информацией со своим шефом из Лондона. Карриган рассчитывал на похвалу, разработку некой операции или, как минимум, передачи информации союзникам русским, либо по линии контрразведки, либо по дипломатической линии. Но лондонский шеф воспринял известие на удивление спокойно, не выдал никаких указаний. Карриган подумал, что шеф проконсультируется с кем надо и выдаст указания позже. Но вот сегодня во время сеанса связи шеф об операции «Золото Северной Пальмиры» не обмолвился ни словом.
Карриган отпил виски из стакана, потрогал рукой свою богатую черную шевелюру, горестно подумал:
«Видимо, я что-то не понимаю в сегодняшней английской политике. Возможно, мне пора уходить на покой»…
По дороге в столовую, кивнув на порванный ботинок Сергеева, Ципок спросила:
– Что у тебя с обувью?
– Да вот, неудачно запнулся и порвал, – явно стушевавшись, соврал Ермолай.
Секунду-другую капитан думала, потом спросила:
– Какой у тебя размер?
– Сорок четвертый.
– Я достану тебе настоящие офицерские хромовые сапоги, – вымолвила Ципок.
– Спасибо, не надо, – робко возразил Ермолай.
– Это не обсуждается, – резко и строго обрезала капитан.
В столовой они сели за один столик. Перед тем как приступить к еде, капитан достала из офицерской полевой сумки небольшую зеленую фляжку, быстро налила в два стакана грамм по пятьдесят-шестьдесят, судя по запаху, водки. Пронзительно взглянула на Сергеева, бросила:
– Давай, Ермолай, для аппетита, – и лихо выпила. На свой аппетит Ермолай не жаловался, да и водку он не любил. Но ослушаться капитаншу не посмел. Не спеша выпил.
После ужина капитан Ципок спешно удалилась, Сергеев направился отдыхать…
Ленинградское управление НКВД…
Комиссар Иванов только что вернулся из Обкома партии. Жданов выдал такой нагоняй, что за три года работы с ним Иванов еще не получал, не слышал столько отборной брани… Действительно, как немцы могли так быстро узнать об операции «Элегия»? Жданова можно было понять, критика была по делу…
– Товарищ комиссар, к вам на прием капитан Ципок, – раздался голос секретаря по внутренней связи.
– Пусть заходит, – бросил комиссар и включил радиоприемник.
Покрутив ручку, нашел музыкальную волну. Его любимая певица Шульженко исполняла песню «Друзьяоднополчане»…
Улыбающаяся женщина быстро пересекла весь кабинет и оказалась возле сидящего в кресле комиссара. Чмокнула в щеку и, внимательно рассматривая хмурого хозяина кабинета, вымолвила:
– Ты плохо выглядишь, Феденька. Что-то случилось, милый?
– Я только что от Жданова, – тихо выдавил Иванов. – Он сказал, что немцы знают об операции «Элегия», – неподвижный, тяжелый взгляд его был направлен на стол.