Операция "Кондор"
Шрифт:
Поступив в академию, он немедленно написал письмо Ворошилову, что полностью ручается за свою жену, и просил как можно скорее разобраться в её деле. Для многих подобный поступок казался откровенным самоубийством, но к этому времени наркомат внутренних дел занял Берия, и началась знаменитая «оттепель». Среди того числа репрессированных кого она коснулась, была и Эльга Петрова. Она вышла на свободу в конце того же года, благо на неё не было никаких серьезных улик.
Войну капитан Петров встретил под Псковом, от которого отступал до самого Тихвина. Затем несколько пытался прорвать блокаду Ленинграда, а когда она наконец-то была прорвана, летом 43 получил ранение, но остался в строю. Вместе со 2-Белорусским фронтом дошел до Варшавы, где получил второе ранение и был отправлен в тыл. В действующую армию Петров вернулся только в конце апреля, когда войска маршала Рокоссовского уже добивали врага.
Открытая неприязнь трусости, некомпетентности и расхлябанности, в купе с наличием собственного мнения в определенной мере притормозили карьеру Георгия Владимировича. К концу войны, китель подполковника украшал второй орден Красного знамени, орден Красной звезды, орден Александра Невского и медаль «За отвагу».
Вступив в командование полком слишком умный «якут» обрел нового недоброжелателя в лице замполита полка товарища Деревянко. Проигнорировав несколько предложений идейного вдохновителя солдатских масс относительно ведения боевых действий, подполковник получил ответный удар в виде сигнала в особый отдел. В нем, замполит указывал на факт морального разложения командира полка, имевшего связь со своей квартирной хозяйкой Мартой Кнаух.
В мирное время, подобный сигнал имел совершенно иной вес в отличие от военного. За связь с иностранкой можно было загреметь под трибунал, но полковой особист не дал, делу ход. Прошедший всю войну от звонка до звонка он прекрасно разбирался в людях и хорошо видел кто, что из себя представлял. Переговорив с Георгием Владимировичем, особист поставил на письме пометку «неподтвержденные данные».
Отбив очередной наскок Деревянко, Петров взял трубку одного из аппаратов стоящих на столе и стал вызывать командира полковой артиллерии.
— Аристов! Срочно отправь наблюдателя в батальон Симочкина для определения реперов, и будьте готовы открыть огонь по 17 квадрату. Там большое скопление живой силы противника.
— Может, стоит передислоцировать вторую минометную батарею? Времени это займет не много, но прикрыть позиции батальона они смогут.
— Отличная идея. Действуйте майор.
Быстро сделав новую пометку на карте, Петров уже снова держал трубку телефона.
— Дайте дивизию! — потребовал у связистов подполковник, и когда ему ответили, стал неторопливо докладывать.
— Товарищ седьмой, это пятнадцатый. В квадрате 17 немцы атакуют соединения моего полка. По докладу комбата около роты танков и не меньше батальона пехоты. Первая атака врага отбита, есть уничтоженные танки но, зная характер немцев можно с уверенностью сказать, что вскоре они повторят атаку новыми силами. Мною уже отдан приказ полковой артиллерии, поддержать батальон огнем, однако если немцы предпримут массированное наступление, я буду вынужден просить о помощи со стороны дивизии.
— Не пори горячку, Петров, — раздраженно проквакала трубка — не у тебя одного немцы наступают. Час назад они большими силами форсировали Эльбу и теперь рвутся на Виттенберге. Там сейчас такая каша.
Комдив сделал многозначительную паузу, после чего продолжил разговор.
— Что касается тебя, то штаб фронта изначально предполагал нанесение противником второстепенного удара в район Людвигслуста. И нанесен он будет по полку Свириденова, там сейчас тоже стреляют. Так, что против твоего полка идет банальная разведка боем с целью отвлечения сил и внимания.
— Разведка боем с применением танков, в то время когда у немцев каждая машина на счету. Кстати, одна из подбитых моими бойцами машин, «тигр». По-моему это говорит о многом — не сдавался Петров, но его глас, был гласом вопиющего в пустыне.
— Ни о чем это не говорит, Петров! Почудилось твоим бойцам! Понимаешь, почудилось! Орденов и премиальных денег им захотелось, вот и увидели то, чего нет! Смотри на эти вещи проще и делай правильные выводы! Ты, что — первый год замужем!? — гневно вопрошала эбонитовая мембрана.
— И все же, нельзя исключить, что это не разведка боем, а массированное наступление. В этом случаи мне потребуется поддержка гаубичного полка дивизии.
— Послушай подполковник! Тебе же русским языком сказали — против тебя ведется разведка боем, для отражения которой сил и средств у тебя вполне хватает. Ясно!? — взвился комдив.
— Так, точно. Но может быть, для прояснения обстановки следует провести воздушную разведку? Времени много это не займет, но тогда будет точно ясно, что это.
— Будет нужно, проведем. Это не твоя забота! Воевать надо, а не рассуждать! — прорычал генерал и разъединился.
— Что нервничает? — сочувственно спросил у Петрова начальник штаба.
— Да, никак не могут определиться, где немцы наносят свой главный удар, здесь или под Виттенберге — ответил подполковник, задумчиво держа трубку в руке и что-то сосредоточенно обдумывая.
— Значит, ещё не настало время для этого — вступил в разговор Деревянко.
— Вы правы, время скорей всего ещё не настало, но мы не можем ждать и гадать на кофейной гуще. — Петров решительно закрутил ручку телефона — дайте одиннадцатого!
Под этим номером, числился командир гаубичного полка полковник Полупанов, с которым у Петрова были хорошие отношения.
— Михаил Семенович! В семнадцатом квадрате батальон капитана Симочкина атакуют немецкие танки. Полковая артиллерия уже получила приказ и поддержит их огнем, но может случиться так, что потребуется помощь твоих канониров. Все указывает на то, что дело будет жарким.
— Рад бы тебе помочь, Георгий, но без приказа комдива не могу.
— Единственное, что я тебя прошу сейчас, отправить в семнадцатый квадрат толкового офицера наблюдателя. Чтобы когда приказ поступит, не было упущено время.
— Что же, послать наблюдателя я смогу, — согласился Полупанов — лейтенант Скворцов вполне поедет, толковый парень.
— Вот и прекрасно.
Немецкая атака, о которой так упрямо твердил подполковник Петров, не замедлила себя долго ждать. Пополнив свои ряды ещё одним взводом, немецкие танкисты с нетерпением ждали, когда же саперы проделают проход в минном поле. Проклятые русские устроили его так, что ролики полковника Винца не имели возможность для маневра и были вынуждены атаковать только в лоб.