Операция "Лезвие"
Шрифт:
— Убийство в Нуэво Ларедо. Снайперский выстрел с дальнего расстояния, из крупнокалиберной снайперской винтовки, очень точный. Убит один из руководителей Синалоа, лидер его боевой организации МС-13, некий Ла Барби, Эдгар Вальдез Вильяреаль. Перед выстрелом в районе видел вертолет мексиканской федеральной полиции, кого-то высаживающий на высотное здание — и он же судя по всему эвакуировал исполнителей после акции. Точно такой же вертолет видели на границе — причем шел он с нашей стороны.
— Вертолет мексиканской федеральной полиции, летящий с нашей стороны границы. И это все? Такое даже в Большом Жюри [Большое Жюри — нечто вроде расширенного суда присяжных из восемнадцати человек, первая стадия уголовного процесса в США. В отличие от суда присяжных, большое жюри принимает решение, достаточно ли у прокурора улик, чтобы дело это рассматривал суд присяжных. Защите в этом процессе не разрешено представлять собственные
— Нет. Доложен только первый случай, второй привлек уже мое внимание. Повторяю — президент поручил мне разобраться в ситуации.
— То есть, можно считать, что в вашем лице меня спрашивает Президент?
— Именно так.
Министр обороны снова снял очки.
— Тогда заявляю официально: ни я ни кто либо из моих подчиненных не санкционировал участие ВВС США ни персоналом, ни материально-техническими ресурсами в убийстве мексиканских наркоглаварей, произошедших в последнее время. Я думаю, это заявление окончательное и исчерпывающее, чтобы прекратить раз и навсегда домыслы на эту тему.
— Этого мне недостаточно — после небольшой паузы сказал Джонс — мне нужно посмотреть документы и поговорить с людьми.
— Создадим межведомственную комиссию — не моргнув глазом предложил Гейтс — она и разберется во всем этом. Жду предложений.
Старая сволочь, знает как заволокитить дело. Отлично знает!
— Я поделюсь соображениями на эту тему с Президентом — хмуро заверил Джонс
— Мы всегда готовы к сотрудничеству — с улыбкой, в которой было на девяносто девять процентов фальши заверил его министр обороны — оставьте пожалуйста спутниковые фотографии, если вам не сложно…
Когда за советником президента США по вопросам национальной безопасности захлопнулась дверь, Гейтс долго смотрел на дверь, размышляя. Работать он уже не мог — надо срочно проверить не горит ли под ногами пожар, и если горит — то немедленно тушить пока не провалился в огненную Валгаллу.
Было бы глупо думать, что старый, стреляный волк, поднаторевший за годы нахождения в Вашингтоне в бюрократических сражениях, Роберт Майкл Гейтс, признал бы причастность ко всему этому — даже если бы он и был причастен. Он не знал ничего, но как только к нему пришли и предъявили какие то обвинения — он автоматически начал защищаться. Даже если его подчиненные наделали дел без санкции на это — все равно отвечать за их самодеятельность и провал придется ему как руководителю ведомства. Гейтс знал это, отвечать ни за что инее хотел и был готов защищаться от обвинений всеми доступными ему методами. Бюрократическими, естественно.
Теперь он сидел и думал. Могли или нет. Мог ли кто-то из командиров среднего или даже высшего звена санкционировать, либо начать противозаконное применение американской военной силы на территории Мексики. И, обдумав и взвесив все пришел к безрадостному выводу — вполне могли. В последнее время армия сильно изменилась — это не могло не огорчать. Размывались морально-нравственные ориентиры, подрывалась командная вертикаль. Раньше и враг был другой и сама армия была другая. Раньше, когда врагом были русские — да, они были сильны, но с ними можно было воевать честно и они рассчитывал на честную войну. Сейчас же война была другой. Враг был везде и нигде, он бил в спину, подрывал и убивал на тесных городских улицах, против американских солдат воевали дети — дети! Американская армия раз за разом шла вперед по афганской земле, встречала сопротивление, проходила до самой границы — но как только отходила назад, зачистив территорию — враг возвращался. Недавно, министру обороны на стол положили доклад о морально-нравственном состоянии в американских частях в Ираке и Афганистане — оно было просто ужасающим. Еще хуже — все эти донельзя расплодившиеся частные охранные агентства и военные компании. Лучших из армии они переманили туда на втрое большее жалование, худшие остались в самой армии. Любой более-менее грамотный офицер теперь знал, что смысла держаться за армию нет — если выгонят его, пойдет наемником в частное охранное агентство. Кое-кого, особенно из войск специального назначения удалось обратно заманить в армию с частных хлебов — но тут была другая проблема — эти офицеры привыкали к беспределу. То, что творили частные военные компании, в большинстве случаев попадало под ту или иную статью ЕКВЮ [Единый кодекс военной юстиции 1951 г. Uniform Code of military justice, сокращенно — UCMJ, основной документ по которому вершится правосудие в армии США], но все эти случаи заминались потому что… лес рубят, щепки летят в общем. Мировое реноме США и так было плохим, и раздувать дела о преступлениях, совершенных пусть и частными комбатантами, которые досужие журналисты вполне смогли сравнить с преступлениями эсэсовцев, никто не хотел. А люди, попавшие из частных военных компаний вновь на военную службу от приобретенных на гражданке привычек не отказывались, верша правосудие как они его понимали, сами, подобно Стиву Сигалу и Марку Дакаскосу. [Стивен Сигал и Марк Дакаскос — актеры, играющие в боевиках, Сигал кроме того — основатель собственной школы айкидо. Думаю, читателям будет небезынтересно узнать, что Сигал до начала своей актерской карьеры был оперативником ЦРУ, его личное дело до сил пор засекречено. Судя по подготовке, в ЦРУ он вполне мог работать ликвидатором] То, что это — жизнь а не голливудский боевик, их ни в малейшей степени не волновало.
Могли… И если кто-то что-то натворил — он должен знать об этом первым.
Министр обороны снял трубку телефона, нажал кнопку
— Зайдите.
Через несколько секунд в кабинете появился его адъютант — человек которого он выбирал лично, и которому мог многое доверить — его отец служил вместе с ним в ЦРУ. Звали его Марк Гант, майор Марк Гант.
— Где адмирал Маллен? [Адмирал Майкл Маллен — председатель Объединенного комитета начальников штабов]
— В Брюсселе, сэр. У него несколько встреч в штаб-квартире НАТО. Поездка продлится еще три дня. Приказать прервать поездку?
Гейтс подумал. Смысла привлекать внимания ко всему этому не было.
— Не надо… — он уже понял, кто ему нужен — где генерал Шварц? [Генерал Нортон А Шварц — начальник Главного штаба ВВС США, член объединенного комитета начальников штабов]
— Полагаю, в Вашингтоне, сэр…
— Найдите его. Пусть срочно прибудет сюда, ко мне. Срочно.
Генерал Нортон А. Шварц — высокий, что нехарактерно для пилотов, несколько неуклюжий, чуть сутуловатый, в как всегда отутюженной темно-синей пилотской форме, он прибыл к министру через час с небольшим — вызов действительно застал его в Вашингтоне, хотя он собирался лететь на один из заводов фирмы Боинг в Сиэтле, чтобы принять участие в совещании по новой технике. С техникой были большие проблемы — потому что воевать приходилось совершенно не с тем противником с которым рассчитывали воевать. Истребитель, идеально подходящий для воздушного боя с русским МИГом, очень плохо подходил для активных боевых действий в Афганистане. Он требовал технического обслуживания, которое там не всегда можно было провести, с чудовищной скоростью пожирал топливо и моторесурс, каждый вылет обходился в баснословные деньги. Промышленность же как обычно не шевелилась — потому что им выгоднее сделать один истребитель двадцать первого века за сто миллионов долларов, нежели десять машин попроще за десять миллионов.
Что произошло, генерал не знал, однако хорошего ничего не ждал, к министру просто так не вызывают. Успокоило то что в приемной его не продержали ни секунды — сразу показали на дверь в обход других, ждущих приема посетителей.
Министр, не говоря ни слова указал рукой на стул. На столе были разбросаны веером, подобно картам, спутниковые фотографии, генерал не спрашивая разрешения взял их, поднес к глазам. Министр молча ждал.
— Где это? — опытный профессионал, воевавший еще во Вьетнаме, генерал Шварц сразу понял, что изображено на снимках.
— Это Мексика — раздраженно ответил министр
— Мексика?!
— Вот именно. Мексика.
Генерал молча ждал продолжения.
— Худо дело… — наконец сказал он.
Министр согласно кивнул головой
— Некоторое время назад, грохнули одного наркоторговца. Верней, даже не наркоторговца, а командира отряда убийц. Лос Зетас. Это — изображения [изображения — так в армии США принято называть спутниковые фотографии. Профессиональный жаргон] с место его гибели. Скажите, что на них изображено?
— Скорее всего — последствия авиаудара четырьмя авиационными бомбами среднего калибра. Вероятно, управляемыми, судя по точности бомбометания. В этом обвиняют нас?
— Пытаются… — невесело усмехнулся министр — Сами понимаете. Главная война у нас — это война за бюджет. Должен остаться кто-то один. Я для чего вас вызвал… Нужно провести проверку. Неофициальную, и так чтобы информация не попала туда, куда она не должна попадать неважно — Джеймсам Бондам или пронырливому репортеру. Мне не нужен внезапный ушат дерьма на голову. Учитывая, где и как вы раньше служили — вы с этой проверкой справитесь как нельзя лучше. [Генерал Шварц был в свое время пилотом на МС130 восьмого спецэскадрона в Херлберт-Филд, командующим шестнадцатым авиаэскадрона специального назначения там же, командующим первой специальной оперативной группой там же, командующим Тихоокеанской зоной СОКОМ в Кэмп-Смит Гавайи, заместителем комаедующего СОКОМ на авиабазе МакДилл, Флорида] Если для начала… будь вы планировщиком операции по ликвидации руководства мексиканской наркомафии — где бы вы разместили подчиненные вам силы…