Операция "Немыслимое".
Шрифт:
Мильке быстро пробежал по тексту глазами, разгладил листок и уже внимательнее прочел еще раз. Поднял голову и спросил:
— Откуда это у вас? Вы прослушиваете этих людей?
— Конкурентные войны, герр Эрих, — ответил я. — У меня тоже есть маленькие тайны. Главное, что этот документ теперь у нас, и мы можем решить, что нам делать дальше.
— Гнида, — совершенно спокойно произнес Мильке. — Он хочет продать наш банк западным капиталистам! Пока Камински пытается выторговать приемлемые условия, этот жирный боров
В тексте ничего подобного не было. Там шла речь всего лишь о том, что Мост очень желает встретиться в приватной обстановке с герром Коппером по вопросам дальнейшего существования Госбанка ГДР и о предоставлении кредитной линии для первого коммерческого банка в обновленной Восточной Германии.
Кажется, Луиджи хорошо просчитал старика — не упомянув открыто в диалоге о цели планируемой встречи, сумел намеками подвести к единственно напрашивающемуся выводу. Наверное, я и сам бы легко поверил в истинность этой фальшивки, если бы достоверно не знал, что Лу с помощниками составили ее за пару часов.
— Рано я ушел в отставку! — пожаловался Мильке. — Смалодушничал. Нужно было не бояться, а как Войцех в восемьдесят первом объявить в стране военное положение и всех этих Мостов выкинуть за стену! Это все Горбачев со своей Перестройкой. Доигрался, мальчишка! Мы думали, что он знает, что делает!
Он начинал распаляться, на лице проявилась расчетливая жестокость, и в голосе сталь вперемешку с истеричной плаксивостью, он удивительно преобразился, но мне совсем не хотелось слушать очередную порцию его сожалений, лозунгов и угроз.
— Герр Эрих, когда я уйду, у вас будет достаточно времени для поисков ответов на все ваши вопросы, а сейчас мне очень хотелось бы вернуться к вашему банкиру. К Генри.
Мильке недобро посмотрел на меня, тяжело засопел, подавляя гнев, плечи его опустились и спустя десять секунд передо мной снова сидел уставший от жизни старик.
— Да-да, Генри, конечно, Генри. Что вы хотите с ним сделать?
— Я хочу принять его предложение вместо Deutsche Bank. Я хочу на основе Госбанка ГДР создать коммерческий банк, который станет одним из крупнейших в Европе, а года через три-четыре, когда страсти улягутся — потихоньку приватизировать его для граждан Германии. Проведем публичное размещение акций. Для ваших немцев — бесплатно, для остальных — за деньги. Шестнадцать миллионов восточных немцев будут вам благодарны.
— Нет, — возразил Мильке. — Никто не должен знать, что я помогал вам. Это непрофессионально.
— Хорошо, как пожелаете. Я профессионал немножко в другой области, но ваши резоны мне понятны. Однако, чтобы идея сработала, должен знать, чем можно заинтересовать этого господина. Чем на него надавить и как заставить принять мое решение. Понимаете?
Мильке почесал подбородок, встал из кресла, шаркая тапочками по дешевому линолеуму, подошел к тумбочке, на которой стоял
— По этому телефону вам ответит Пауль. Встретьтесь с ним, и он расскажет вам все гораздо подробнее — это он занимался банкирами. Я только помню, что Генри почему-то патологически боялся своего куратора. До дрожи, до нервной икоты. И если с вами на переговорах будет присутствовать этот человек — можете считать, что они пойдут так, как хочется вам. Но поговорите еще с Паулем.
— Спасибо, — я на самом деле был очень благодарен герру Эриху. — Надеюсь с вашей помощью справиться с этим делом. Но это еще не все.
Мильке склонил голову к левому плечу и приготовился слушать.
— В структуре вашего ведомства работал небезызвестный вам полковник Шальк из "КоКо". Мне нужны рекомендации для него и его помощницы Вальтруд Лисовски. Хочу предложить им поработать на меня. Три-четыре миллиарда марок на дороге не валяются. И, кроме того…
— Откуда вы знаете о Шальк-Голодковском? — перебил меня Мильке. — Это вообще-то государственная тайна. Тем более, суммы, находящиеся на счетах его фирм.
— Герр Эрих, поверьте мне, я не знаю больше, чем ходит о нем слухов. Там-сям, везде. Просто слухи. Всего лишь. Я даже имени его не знаю. И как выяснилось — только обрывок фамилии.
— И вы склонны верить слухам?
— Ну если мы с вами заодно, то сейчас вы меня просветите — стоит им верить или нет? Так ли хорош ваш Шальк, как о нем говорят или это просто миф, раздутый вашим ведомством?
— У меня складывается впечатление, что вы знаете все о работе моего ведомства? Или я ошибаюсь?
Он постоянно загонял меня в угол своими подозрениями и я уже порядком устал, отыскивая каждый раз убедительную лазейку для бегства.
— Меня интересуют деньги, герр Эрих. И о них я стараюсь знать как можно больше.
— А кроме денег вас что-нибудь интересует?
— Вы ждете от меня лозунгов или реальных дел? Если лозунгов, то вам лучше выйти на улицу к Бранденбургским воротам — там вы наслушаетесь их вдосталь. Если же реальных дел — то перестаньте подозревать меня во всех грехах и давайте работать!
На его лице мелькнула легкая тень удивления — видимо не часто приходилось слышать министру безопасности подобные отповеди.
Мильке отвернулся на мгновение, пошарил рукой по журнальному столику за креслом и протянул мне красную картонную папку.
— Читайте.
На первой странице было написано: "Analyse der?konomischen Lage der DDR mit Schlu?folgerungen" — какая-то тарабарщина, из которой я понял лишь, что это речь идет об анализе экономического состояния ГДР. На последующих страницах имелись какие-то таблицы, графики, формулы, но все было написано, разумеется, на немецком.