Операция «П»
Шрифт:
— А с полоев, Андрей Петрович, вода начала уходить, — сказал он. — Я давеча по Сухому ерику проверял. Не погибнет ли там икра?
— Вот поэтому, ребята, я вас и собрал сейчас, — перестал улыбаться Полосухин. — Надо по ерику и на полоях выставить вешки и два раза в день замерять спад воды. Если она станет убывать медленно и равномерно, бояться нечего — скоро весь малек вылупится из икринок!..
— А если быстро? — спросил Сашка.
— Тогда что-нибудь придумаем, — успокоил его Полосухин. — И еще, друзья, — продолжал он, — сейчас в село приезжает много
Сашка встретился взглядом с Полосухиным, и ему показалось, что тот, говоря о спекулянтах, хочет дать ему понять, что его тайна перестала быть тайной, и он, инспектор, уже все прекрасно знает о его отце, вот только не говорит об этом во всеуслышание, а ждет, когда Сашка решится и скажет ему сам.
Он отвел от Полосухина глаза и, чтобы скрыть от него свое вдруг вспыхнувшее краской лицо, отвернулся к окну.
Нет, он так больше не может! Надо уйти отсюда как можно быстрее, а то он сам выдаст себя. Но как это сделать, какую придумать причину? Ах да, зуб!
Сашка схватился рукой за щеку и несколько минут сидел неподвижно, ожидая, когда на него обратят внимание, потом, словно от сильной боли, у него на лице появилась гримаса и он слегка застонал.
— Что, опять? — заметил Полосухин. — Ты вот что, иди-ка сейчас прямо к врачу на прием, чем-нибудь помогут… — Сашка было замотал головой, но тот стоял на своем. — Иди, иди, и за дело не беспокойся: ребята справятся.
Сашка, ни на кого не глядя, вышел из штаба и быстро зашагал к больнице. Не дойдя до нее, оглянулся и, убедившись, что за ним никто не следит, убрал со щеки руку и свернул к дому в переулок.
А что же дальше, опять слоняться из угла в угол, опять сидеть дома? И до каких это пор?.. Уж взаправду бы ему заболеть, что ли!
Глава 25
На рыбалке
Сашка ногой оттолкнулся от мостков, сел за весла и погнал кулас через реку наискосок.
В заводях у старых ветел, что днем и ночью полощут в воде свои ветви, малька всегда было много, и Сашка, приманивая его крошками хлеба, быстро наловил сачком несколько десятков рыбешек и пустил их в ведро с водой. Потом поднялся по течению чуть выше судорембазы и бросил якоря у суводи.
Забрасывать удочки не торопился. Не спеша распустил леску, за спинной плавник насадил на крючки живца и, размахнувшись, кинул донку подальше от лодки. Когда грузило легло на дно, натянул жилку и закрепил ее за сторожок, чуть спустя проверил, не ослабла ли, потом попробовал колокольчик — сразу ли зазвонит, как дернет рыба, и только после этого принялся разматывать следующую леску.
Вторую и третью донки Сашка тоже насадил мальком, а на крючки двух последних зацепил лягушат, зная, что в этой суводи частенько попадается сом, и замер.
Вот так же несколько часов провел он в безмолвии на реке и вчера
— Ты бы и нам, что ли, рыбки принес, — упрекнула его мать.
Тогда Сашка промолчал, а наутро, едва рассвело, в огороде накопал червей, на берегу поймал несколько лягушат и поехал на рыбалку, решив угодить матери.
Пусто теперь его ищут на селе сколько хотят! Мать ничего не скажем мальчишкам — предупредил ее, чтобы молчала, а сами не догадаются, что он уехал ловить рыбу. И даже если увидят с того берега лодку, то все равно не узнают, кто это сидит: слишком уж широка здесь Старая Волга!..
И все-таки на душе у Сашки было неспокойно.
Кто знает, может быть, он зря прячется от ребят! Ну не найдут они его ни сегодня, ни завтра. А дальше? Не станет же он все дни хорониться от них на рыбалке, рано или поздно попадется им на глаза. Что тогда сказать товарищам, чем объяснить им свое нежелание быть с ними?..
— Дзинь… дзинь!.. — оборвав Сашкины мысли, предупреждающе звякнул колокольчик, и через несколько секунд залился серебряным голоском.
Сашка схватил жилку, резким взмахом руки подсек рыбу и, чувствуя сопротивление, потянул ее на себя. Не успел он с крючка снять пойманного судака, как затрясся в яростном звоне второй сторожок, за ним еще один.
Вот это рыба, в трех судаках килограмма два с половиной будет. А сколько он поймает еще?!
Но минуты шли за минутами, а поклевок не было, и постепенно рыбачий азарт унялся, мысли вернули Сашку к действительности, и он тяжко вздохнул.
О чем он задумался? Ах да, о мальчишках. А вдруг они узнают, что он с больным зубом ловить рыбу подался и заподозрят неладное. Скажут: как идти на полой ставить вешки да замерять уровень воды, так он болен, ему нельзя ходить, а целыми днями сидеть на реке в лодке — можно, и ничего у него не болит. Почему? Или не хочет с ними знаться, что воротит свой нос?..
Попробуй, объясни им тогда! И Андрей Петрович решит, что неспроста это он прячется от них!..
Опять зазвенел колокольчик, но теперь Сашка взялся за жилку уже с безразличием и, не подсекая рыбу, стал спокойно ее выбирать.
— Ну как, Ершов, берет судак? — услышал Сашка за спиной голос.
Обернулся, увидел подплывающего к нему на лодке завхоза школы.
— Так себе… — нехотя буркнул ему, подводя к куласу рыбу, и рывком вытянул ее из воды.
— Ого судачок, — позавидовал тот, — а говоришь — плохо! — и чуть поодаль от его куласа бросил якоря.
В другое время Сашка наверняка обрадовался бы соседу, тем более, что уловом можно было смело похвастаться и рассказать, как за одну минуту выудил три рыбины. Но сегодня ему было не до этого. Насадив на крючок нового живца, он бросил донку по течению и стал наблюдать, как разматывает свои лески завхоз и торопливо укрепляет по борту лодки сторожки.