Шрифт:
Святозар Златаров
Операция "Протей"
– Андроника, Андроника... Просыпайтесь. Мы вроде бы прибыли.
Нужно вырваться из спирали сна, разом открыть все шлюзы рассудка.
– Андроника? А кто она такая?
Победная музыка будила сознание пассажиров, погруженных в безвременье далекого полета.
– Андроника! Так это я!
– вздрогнула она. И еще прежде чем открыть глаза, ощутила, как какая-то тревога привела в порядок мир, расставила все по своим местам. Экзамен!
Задание профессора не содержало ни одного лишнего слова: "Отправишься на остров Фарос, Расследуешь случай "Протей"
Никаких объяснений. Никаких таблиц. Никаких карманных логических советников. Что за остров, в каком закутке планеты пребывает - об этом можно было только гадать... Правило гласило: при экзамене на аттестат зрелости нельзя пользоваться никакими справочниками. И задачу на тебя взваливают без предупреждений - так и бывает обычно в жизни. По древней традиции, посланцы института сохраняли инкогнито. "Андроника!" - ни с того ни с сего пришло ей в голову, и именно так значилось теперь в корабельном журнале.
Она окончательно пришла в себя, приготовилась. Пульс ускорялся, входя в норму, разливая бодрость и беспокойство. Вперед, Андроника, раскрой веки и, как завзятый детектив, будь приветлива с окружающими. Вспомни правило: "Улыбка помогает при сборе предварительных сведений".
Рядом с нею покачивался сосед в своей стеклянной кабинке. Этакий толстячок с заспанной физиономией. Она ему улыбнулась:
– Ага, вот вы и проснулись. Теперь полюбопытствуйте в иллюминатор, сказал он покровительственно.
– Глядите! Какой желтый островок. Вроде тыквы, вызревшей в парнике...
– Скорее напоминает огромный подсолнух, - мило отвечала она. Толстячок заморгал.
– Эх, вы молоды, романтично настроены... Да только в наше-то время можно исколесить всю Галактику и без романтических переживаний. А ведь когда-то было иное: плеск волн и рев ракет. Было, да быльем поросло... Теперь только мягкое щелканье и музыка.
Андроника изобразила на своем лице живой интерес.
– Мы вот летели, да разве это полет?
– продолжал спутник обескураженно.
– Взгромождаешься в кабину, тебя герметизируют, усыпляют, пыхтит могучий орган, битком набитый великой гармонией. За несколько минут до посадки извольте проснуться. Что корабль мотается по взгорбленному пространству и конденсированному времени, что он того и гляди превратится в пурпурную звезду - все это тебя будто и не касается. Разве иногда гипнонастройка забарахлит, ну и остается на губах привкус химикалий... А ведь когда-то люди путешествовали шаг за шагом.
Ну и болтун! Будь воспитанной, Андроника! "Каждый имеет право на определенную меру индивидуальных слабостей".
– Но и теперь любое путешествие начинается и заканчивается заурядной ходьбой, - лукаво возразила она.
– Вот мы с вами разговариваем, а сами покачиваемся в кабинах, точно на борту каравеллы.
– Ого! Да вы случаем не... студентка ли, изучающая философию?
– Да... что-то в этом роде, - едва не созналась она.
– И наверное, обалдев от зубрежки, решили отдохнуть на Фаросе?
– Гм-м, да. А вы сюда какими судьбами? Работаете здесь?
Он словно ожидал этот вопрос и сразу же начал рассказывать. Тех, кто бывает на Фаросе по службе, раз, два и обчелся, и он один из них.
– Гляньте, гляньте!
– перебил он сам себя.
– Уже летим над городом. Нынче все города одинаковы: все отполировано, отникелировано. А в этом городке все еще старые антенны, трубы, электрическое освещение. Даже дымок вьется над крышами... Но уже пора выходить. Позвольте откланяться. Как говаривали в старину: каждому - свое.
В конце концов болтунишка исчез. Механизмы понесли историка к выходу: его порядковый номер был перед Андроникой.
Сердце ее гудело. "Спешите мне на помощь, математическая психология, палеокибернетика и биошахматы! Выше голову, Андроника, тебя ждет первая серьезная задача. Посмотрись в зеркало. Придай себе небрежный, самоуверенный вид - сейчас тебя встретят местные власти!"
Огромный аэродром обрушил на нее лавину звуков. Кто-то в толпе махнул ей рукой. "Странное дело, почему не заглушают?" - мысленно возмущалась она, пробиваясь сквозь толпу к тому, кто продолжал приветливо махать ей рукой.
– Андроника? Это не вы ли... прибыли для...
– Случай "Протей"? Я Андроника.
Пароль-имя делало излишними объяснения.
– Добрый день. Прошу вот сюда. Я еще познакомлю вас с этим случаем. Я введу вас в подробности.
Подтянут, гладко выбрит, изысканные движения рук. Черты лица правильные до скуки, дикция надоедливо-отчетливая. Стало быть, так говорят на этом острове? Ощущение, лак будто репетирует урок истории. Сколько ему лет? Женат ли? "Человеку столько лет, сколько указывает его индивидуальный индекс. Не позволяйте ввести вас в заблуждение прикладной косметической фантастикой!"
– Как же у вас здесь шумно!
– Сюда, сюда.
– Скажите, неужели нельзя установить глушители? Я полагала, они обязательны для всей планеты... Правило номер два определяет шум как...
– Нет их здесь, нет. Сюда.
– По-моему, вы слишком торопитесь. Разве нервная ходьба не запрещена гигиеническим правилом номер тринадцать?
– щебетала Андроника.
– О, какая смешная машина!
Встречающий слегка повернул в сторону свой идеально правильный нос.
– Электрокар для чемоданов. Древнее сооружение. Тут почти все древнее.
– Глядите, глядите!
– удивлялась Андроника.
– Вон тот человек поднимает багаж собственными руками.
– Я вам все еще объясню.
Андроника решительно остановилась перед какими-то подвижными скрежещущими ступенями.
– Неужели вы решитесь ступить на эту ужасную гусеницу?
– Эскалатор позволяет удобней всего добраться до города, - заявил встречающий с таким видом, словно изрек глубочайшую мудрость.
Такой эскалатор Андроника видела только в атласе по палеотехнике. Город, лежащий у ее ног, исторгал грохот, сквозь который время от времени различались звуки: клаксоны, моторы, свистки, скрежетанье камня и металла. Лишь теперь она разобрала, что имел в виду ее спутник по кораблю, когда говорил, что не удосужился подготовиться к местным условиям.