Операция "Рагнарёк"
Шрифт:
59. Вотер-Тауэр Плэйс. Чикаго. Делия
— Он жив, — убежденно сказала Делия.
Она только сейчас осознала, насколько крепка между ними связь. За все это время ни одному из них не грозила по-настоящему смертельная опасность, когда они были не рядом. Поэтому ей и в голову не приходила мысль, что разрыв этой связи хлестнет не оставляющей сомнений болью. И теперь она чувствовала Фьялара, и в сердце засела острая игла, но сказать, что это – тревога или уверенность – она не могла.
— Из всех местных кровопийц – именно тот, кому на политику глубоко плевать, — покачал головой Норвик, — это же надо…
— И поэтому остальные им мало интересуются, — добавил Рамо, — Аннабель весь Чикаго на уши поставила, никто не знает, где его логово.
— Фьялар исчез еще днем, — напомнил Сэмюэль, — у скрипача, наверняка, были подручные. Но кто?
— А что о нем вообще известно? – спросила Бранка. Она все еще винила себя за то, что оставила Фьялара без прикрытия, хотя все остальные ясно дали ей понять, что никакой ответственности за происшедшее на нее не возлагают.
— Даже Аннабель могла дать только самую общую и не слишком свежую информацию, — ответил Норвик, — прибыл в Чикаго вместе с большой волной литовских эмигрантов в 1890, в короткое время завоевал репутацию музыкального гения, но очень скоро сошел со сцены. Испугался, что излишние внимание публики навлечет обвинения в нарушении Маскарада. С тех пор играет почти исключительно для себя. Хотя иногда участвует в музыкальной жизни литовской общины.
— Играет на похоронах и свадьбах, — кивнул Хоакин, — он сам упоминал похороны. Может, начать оттуда?
— Хорошая идея, — согласился Норвик, — есть еще одна зацепка. Возможно. В 1971 получил разрешение на обращение Кэти Гленз. Но довольно быстро потерял к ней интерес. Сейчас она – лидер-гитарист панк-группы «Хор младенцев».
— Девушка может знать, где его искать, — кивнула Делия, — если он не сменил логово с тех пор, как они расстались. Неплохо бы ее найти.
— У меня есть связи с местной прессой, — сообщил Пауль, — хроникер криминальной колонки. А у него, наверняка, выход на чикагскую полицию. Надеюсь, им удастся что-то разнюхать.
Норвик оглядел присутствующих и решительно взял дело в свои руки.
— Думаю, нам стоит разделиться, — предложил он, — толпа Сородичей, да еще и в сопровождении смертных может привлечь к себе слишком пристальное внимание, и не только Кужлейки. Войцех, на тебе литовская община. Земляки, считай.
— Я не литовец, — возразил Войцех, — я литвин.
— Им об этом знать не обязательно, — покачала головой Делия, — и я пойду с тобой.
Мелисента молча кивнула.
— Мы с Рамо и Хоакином попробуем разыскать этих Младенцев, — продолжил Норвик, — профессиональная солидарность и все такое. Сэмюэль и Пауль – пресса и полиция. Кто-нибудь, свяжитесь с Беккетом, пусть потребует официального расследования у Примогената и Принца. Бранка, твои собратья не могут помочь?
— Их уже нет в городе, — ответила Волчица, — но я могу попробовать взять след. Если кто-нибудь пойдет со мной. Разгуливающего по городу волка легче проглядеть, если он идет рядом с человеком.
— С удовольствием возьму тебя на поводок, детка, — улыбнулся Диззи. И тут же виновато поглядел на Делию, — рядом с таким пофигистом, как я, тебя точно не распознают.
— И никаких поводков, — сердито заявила Бранка, — ты еще намордник на меня надень.
— Это предложение?
— Это твой смертный приговор.
— Хватит! – громыхнул Норвик. — Не до ваших шуток. С обоих шкуру спущу. Но предложение принято – вы идете на место событий. Связь держим каждые полчаса, по графику. Потерявшаяся группа лучше пусть сама пятый угол ищет, если серьезных причин не будет. Нам надо вытаскивать Фьялара, а не лезть в новые неприятности.
— Хорошо, — Делия поднялась с дивана и направилась в спальню, — с Беккетом я переговорю сама. Войцех, тебе десять минут на сборы. Остальные могут идти.
После визита лже-Ксавьера Войцех с улыбкой заявил, что эксгибиционизм в число его психозов не входит, и обзавелся широкими спортивными брюками и майкой, на случай, если его опять куда-нибудь поволокут во сне. Мелисента вывела его из Грезы прямо на общее собрание, и Малкавиан вернулся в номер, чтобы переодеться.
Мелисента со вздохом закрыла шкаф.
— Кружева и шелк, — констатировала она, — не самая подходящая для драки одежда.
Войцех резко обернулся к ней.
— Ты не идешь, — в голосе Войцеха зазвенели острые льдинки, — я хочу, чтобы ты ушла в Грезу. В самое безопасное место, какое найдешь.
— Я не отпущу тебя одного, — Мелисента схватила его за руку и развернула к себе, — я не стану прятаться, когда ты рискуешь собой.
— Хорошо, — спокойно ответил Войцех, — мы никуда не идем. Фьялар поймет.
Синие глаза от удивления распахнулись как два озера.
— Фьялар – мой друг, — объяснил Войцех, — и моя надежда хоть чего-то в этом мире достичь. И все остальные будут рисковать жизнью. Но им нечего терять, кроме Фьялара. А у меня есть ты, и ничего дороже тебя.
— Но это будет…
— Это будет поступок труса и эгоиста, — согласился Войцех, — переживу.
— Это неправильно, — с отчаянием в голосе произнесла Мелисента.
— А что правильно? – он взял девушку за плечи и посмотрел ей в лицо. — Подставить под удар семнадцатилетнюю девчонку, не умеющую ни стрелять, ни драться? Твой фламберг – в Грезе, Принцесса. И никаких шансов перенести события на твою территорию. Я за тебя боюсь.
— Я тоже за тебя боюсь, — прошептала Мелисента.
— Я знаю, — грустно улыбнулся Войцех, — но у меня намного больше реальных оснований для этого. Ты не сможешь прикрыть мне спину, потому что я не сумею повернуться к тебе спиной, понимаешь?
Мелисента кивнула, и Войцех прижал ее к себе.
— Ты – мое слабое место. Оставаясь в безопасности, ты защищаешь меня лучше, чем рядом со мной. Пожалуйста.
Мелисента всхлипнула и прижалась к любимому. Они стояли молча, и Войцех тихо гладил ее шелковистые волосы. Неожиданно девушка отстранилась и сердито взглянула на него.