Операция «У Лукоморья…»

Шелонин Олег Александрович

– Ощипать? – спросил он у Чебурашки.

– Что ты,– испугался домовой,– это ж Никита Авдеевич!

– Ах да,– разочарованно сообразил Гена,– а я думал, на суп, давно куриного бульончика не хлебали.

– Однако ужрались вы, ребятушки,– пробормотал из котлована Илья. Сидя на карачках, он пытался поймать меч-кладенец за рукоять. Меч протестовал и все норовил ускользнуть от захмелевшего капитана.– Увижу кого с чаркой, лично голову откручу и суп из него сварю… Да что ты вертишься! От меня еще никто не удирал.– Илье надоело шарить по земле руками,

и он плюхнулся всем телом на заверещавшую железку.– Да, таким мечом только дубасить,– согласился он, повертев железку перед носом,– эк тебя скрутило.

– Тебя б так жахнуть,– обиделся меч,– ты б еще и не так скрутился. Настоящий-то богатырь этот камешек одной рученькой бы отвалил, а ты… Даже говорить не хочу с тобой после этого.

– Напугал ежа голой жо… – хмыкнул Илья.– Эй, алконавты, волоките сюда Саламандру!

– Кажется, это нас,– сообразил Чебурашка, толкая Гену в бок. Гена проглотил слюну, с сожалением оторвав свой взор от воеводы. Из ямы выполз Илья, опираясь на то, что было когда-то мечом-кладенцом, повертел головой и решительно направился к обломку гранитной глыбы. Выбрав на ней площадку с наиболее ровной, на его взгляд, поверхностью, положил туда изуродованный меч и придавил рукоятку камнем. Вновь прибывшую Саламандру вытряхнули сверху.

– А ну-ка, подогрей эту загогулину,– распорядился Илья.

Саламандра, радуясь свободе, начала бегать по мечу, мгновенно раскалив его до малинового цвета.

– А теперь брысь! – Капитан размахнулся еще одним каменюкой и хрястнул по малиновой спирали. Ящерка, обиженно пискнув, едва успела увернуться.

– Иван, обожди! – заверещал сплющенный всмятку меч.

– Чего ждать? – буркнул Илья.– Мне меч нужен, а не архимедова спираль.– И поднял камень над головой.

– Да что ж ты меня бьешь? – запаниковал меч.– Давай по-человечески договоримся!

– Это можно,– согласился притомившийся капитан, опуская импровизированную кувалду.

– Чего тебе из-под меня надобно?

– Катану хочу.

– Чего?!!

– Меч японский, катана называется.

– Тьфу! Басурман! Сколько витязей меня в руках держало… Все как на подбор патриоты… а тут… Не буду! Не хочу!

– А я хочу,– сказал Илья, поднимая камень,– а если нельзя, но очень хочется, то можно! – С этими словами он впечатал камень в останки меча.

– Красиво говорит,– восхищенно прошептал Гена. Домовые с любопытством наблюдали за работой капитана.

– Вас бы сюда! – простонал замордованный меч.– Вы б иначе запели.

– Сам виноват,– подал голос Чебурашка.– Папу слушаться надо!

После третьего удара кладенец начал слушаться.

– Иван,– взмолился он,– брось камень! Сам все сделаю, только расскажи, что это за катана такая и с чем ее едят?

– Давно бы так.– Илья с облегчением вытер пот со лба и начал довольно толково и грамотно объяснять мечу-кладенцу конструктивные особенности его японского собрата, для наглядности царапая тесаком эскиз на гранитной наковальне. Особое внимание он уделил рукоятке, объясняя принципы балансировки диковинного для этих мест оружия.

– Ладно,– пробормотал после недолгих раздумий покалеченный меч-кладенец,– грейте, что ли, попробуем перековаться. Только без твоих фокусов с камнем!

– Какой базар? – добродушно пожал плечами Илья.– Без камня, так без камня. Повторить! – кивнул он Саламандре на меч.

– Не мешало бы,– согласилась Саламандра, выразительно почесывая лапкой горлышко,– а то я что-то мерзнуть стала.

– Вымогатели,– буркнул Илья, но спорить не стал. Подтащил к наковальне нераспечатанное ведро, сорвал с него крышку и плеснул черпачок на приплясывающую от нетерпения ящерку. Саламандра вспыхнула ослепительно белым светом, но приплясывать почему-то перестала. Она по-пластунски подползла к мечу, свернулась клубочком на его сплющенном конце и заснула.

– Уф! Припекает,– заволновался меч.– Иван, а чего это она не бегает? Мы так не договаривались. Ежели она меня неравномерно прогреет, то я качество не гарантирую.

Илья потыкал кончиком тесака Саламандру. Ящерка, сраженная наповал «нектаром», даже не шелохнулась. Капитан безнадежно махнул рукой и отвалил камень, придавивший рукоятку.

– Если гора не идет к Магомету… – вздохнул он.

– То что? – продолжал волноваться меч.

– А то, что самому тебе придется побегать. Давай наезжай, пока она спит, и грейся.

Меч, бормоча что-то нелестное в адрес басурманов в русском обличье, извиваясь ужом, начал совершать наезд, складываясь потихоньку в гармошку. Через две-три минуты он накалился до состояния Саламандры, резко выпрямился и приобрел форму катаны.

– Ивана-сан. Куда нырять будем? Закаляса нада, однако. Халасо?

Илья, недолго думая, ткнул пальцем в ведро, стоящее рядом. Катана отвесила изящный полупоклон в лучших традициях Востока и покорно нырнула в указанную емкость, почти до краев наполненную ядреной самогонкой.

– Ну вы, блина, даесе… однако… – пробулькала она оттуда под шипение пара. Уровень жидкости в ведре стремительно падал.– Закалили… япона-мать…

С этими словами катана сложилась пополам. Рукоять мерно закачалась, свесившись через дужку ведра. Гена, внимательно наблюдавший за всеми этапами рождения боевого самурайского меча, осторожно потрогал пальцем свесившуюся рукоятку. Катана что-то пробормотала по-японски и затихла.

– Папа, а по-моему, он тупой.– Чебурашка стучал обломком дубового сука по катане.

– Да-а-а,– протянул Илья, почесывая затылок.– Это я промахнулся малость. Да кто ж знал, что они от нашей закалки тупеют.

Тут взгляд его упал на сундук, совсем недавно чуть не свалившийся им на головы.

– А цепочка-то золотая,– ахнул Чебурашка.

– Ты на цепочку не рассчитывай,– осадил его Гена,– на чем я мяукать буду?

– Ты? – удивился министр финансов.

– Мурзик,– торопливо поправился домовой.

– А сундук? – на всякий случай поинтересовался Чебурашка.