Оперативник
Шрифт:
На спине, прямо посреди буквы «эс» в надписи «Вкусный мир», имелось пулевое отверстие. Еще два чуть ниже и в ногах три: два в левой и одно в правой.
— Эк они его, — пробормотал Круль, протянул руку и приложил пальцы к шее лежащего. — Но ведь живой.
— Аккуратнее с ним, — сказал Иван. — Мало ли где у него кнопка.
— Мало ли… — продекламировал Круль, наклоняясь к самому полу. — Где-то под телом. Тьфу ты напасть!
— Что такое?
— Смотрит. Не
Иван тоже подошел к автомату, заглянул в его внутренности.
В глубине имело место быть странного вида сооружение из циферблата, проводков, матовой металлической коробочки и чего-то коричневого, завернутого в прозрачный пластик.
— А не бомба ли это часом? — спросил Иван.
— Бомба, — кивнул, присмотревшись, Круль. — Парня подстрелили в самый последний момент, не успел он ни самоликвидатор включить, ни адскую машину запустить. Работал, значит, себе, работал, бомбу ставил. А тут — ты. Решил, что это засада, и начал принимать меры. У них выбора и не осталось, понятно, что если они просто уйдут, то машину все равно разминируют. Вот и решили нас грохнуть простым непосредственным пусканием пуль. Предлагаю отойти от бомбы. Ты как?
— Предложение поддерживаю, только и супостата придется забрать. Потащили?
Они подхватили раненого с двух сторон под руки, развернули и потащили прочь, в дальний конец коридора.
Раненый закричал утробным голосом. Отчаянно и тоскливо — так кричат только от нестерпимой боли. Иван чуть не бросил его от неожиданности.
— Чего это он?
— Боюсь, что наши умельцы ему позвоночник перебили, а мы этот самый позвоночник зацепили. Не обращай внимания, все равно ничего не сделаешь.
Набежали люди, быстренько убрали мертвое тело, кричащего раненого положили на каталку и увезли.
Круль пропустил Ивана в палату, закрыл дверь. Подошел к кровати, вытащил из-под матраца пластиковую папку.
— Вот твои материалы, можешь любоваться и даже учить наизусть…
В дверь палаты постучали.
— Кто? — спросил Круль, достав из кобуры свой пистолет.
За дверью что-то просипели.
— Это к тебе, — сказал Круль и открыл дверь.
На пороге стоял давешний охранник, держась рукой за горло.
— Точно — к тебе. Что нужно, служивый?
Охранник попытался ответить, но только снова захрипел. Указал пальцем на пистолет в руке Ивана.
— Ты ж ему так ствол и не вернул, — засмеялся Круль. — Он тебе, между прочим, жизнь спасал, а ты ему, мало того
Круль вытащил у Ивана из руки пистолет, отдал его охраннику и захлопнул дверь. Иван продолжал сидеть на краю кровати, глядя на папку, лежащую перед ним на одеяле.
— Э-эй! — позвал Круль и поводил рукой перед лицом Ивана. — Вы меня слышите?
— Отцепись, — Иван вздохнул. — Лучше вообще иди себе на фиг, в крайнем случае, просто посиди молча в уголке.
— Подумать надо? — с сочувствием в голосе спросил Круль.
— Да, подумать! Попытаться понять, что тут происходит вокруг меня. И со мной! Какого хрена суетятся вокруг. Ты руку того мастерового видел?
— Предплечье с цифрами? Видел.
— Видел… И запах серы от него тоже чуял?
— Серы? Не обратил внимания. А что?
— А ничего! — крикнул Иван. — Совсем ничего! Как может быть, что предавшийся — одновременно и галат — объясни. Не может быть такого…
— Почему? — спросил Круль с ледяным спокойствием. — Что мешает галату подписать Договор в трудную минуту? Человек ошибся поначалу, но потом осознал свою ошибку, сходил в офис Службы Спасения и вызвал Администратора на дом. Почему нет?
— А потому, что он так и остался галатом. Он ведь бомбу закладывал. Ему за это что, ничего бы в Аду не сделали? Выполнили бы условия Договора, предоставили щадящий режим?
— А почему нет? Договор с Преисподней — штука очень формальная, чтобы ты знал. Если в нем что-то не прописано, то можешь это не прописанное нарушать себе на здоровье. Тебе и слова никто не скажет. Дьявол, напоминаю…
— Не врет, — буркнул Иван. — Слышал, знаю. То есть галат подписал Договор…
— На агентурную работу, на выполнение разового поручения, в рамках рекламной акции, в конце концов. Продай душу сегодня, получи гарантию на спокойное завтра…
— Да? И остальные галаты будут спокойно нюхать серную вонь, исходящую от сообщника? Ты себе такое представить можешь?
— Я вообще-то много чего могу себе представить… — протянул Круль. — Очень много… Но такое — да, пожалуй, не получается. Насквозь деревянные парни в руководстве галат.
— А он, этот мастер, он ведь каким-то образом умудрился…
— Ну умудрился. Ну смог. Между прочим, свобода совести действует по обе стороны баррикад. Господь дал вам свободу выбора, позволил самим решать, что делать, с кем дружить, а наш чем хуже?
Иван молча посмотрел на Круля.
— Нет, серьезно, ну да, Дьявол борется с Богом…