Оперативное вмешательство
Шрифт:
– Теперь в двух словах, малыш, я тебе обрисую твои блестящие перспективы. Мы тебя сейчас отпустим. Вывезем обратно под Бамут и выпустим. И ты будешь рассказывать людям Мациева, что в его смерти и гибели отряда ты не виноват.
Русский щелкнул пальцами и указал на экран.
Изображение дернулось. На земле лежал парень с жидкой бороденкой, плотно обмотанный липкой лентой, ровесник Арби. Испуганные, бегающие глаза. Рядом мужчина, плотный, в грязной светлой рубахе, и мулла с Кораном. Мулла что-то читает, изображение дергается так,
Мужчина наклоняется, и изображение показывает огромный кинжал в его волосатой руке. Затем он медленно начинает пилить горло лежащего парня. Глаза того вылезают из орбит, понятно, что он орет на пределе голосовых связок. Но лезвие кинжала неумолимо впивается в его горло, миллиметр за миллиметром, пока рана не раскрывается. Из раны хлещет поток крови…
Арби вздрогнул.
– Казнь предателя, Арби. Этот пацан был полевой женой самого Исы Тайпиева и по совместительству адъютант и посыльный… Тот, кто режет ему голову, двоюродный брат Тайпиевых. Помнишь такое?
Арби помнил, что парня звали Бекхан, он почти два месяца где-то болтался, потом, обросший, тощий и завшивленный, пришел домой к родственникам. Уже утром там было три боевика из джамаата, и парня вывезли в горы и приговорили к смерти, затем перерезали горло… Посчитали, что он работал на «русистов» и предал.
– Есть еще вариант. Ты взят с оружием в руках во время боевой операции спецназа, значит, ты бандит. Ну а с бандитами у нас разговор короткий. Убивать мы тебя не будем. Незачем руки марать. Отдадим местным, во Владикавказ. Знаешь, что они сделают с твоей задницей, малыш?
Арби знал. Видео, где осетинские надзиратели в масках насиловали и мучили моджахедов, были популярны, расходились по всему Интернету.
– Знаешь! – снова усмехнулся русский. – Хочешь быть новым петушком?
Арби всхлипнул, всхлипнул против своей воли…
– Не хнычь, Хадукаев. У тебя еще есть шанс умереть так, как подобает мужчине. Но для этого ты должен…
* * *
Пацан, этот сопливый пацан, возомнивший себя «волком ислама», потек сразу. Маслов просто смял его под себя и размазал. Тонким слоем. Как его бабушка раскатывала скалкой тесто для пельменей или вареников.
Значит, в горы уйдет очередной агент по прозвищу Ром. Полковник предпочитал называть агентов «от балды». Всегда меньше возможность провала.
«Ромового» Арби отправят в горы с надежной легендой и с вживленным внутрь гнилого зуба микрочипом.
Неожиданно зазвонил стоящий на столе старомодный телефон.
Маслов выслушал приказ и медленно положил трубку. Его отзывали в Москву. Срочно. Маслов на секунду задумался. События нарастали, подобно снежной лавине. Начавшись недалеко отсюда, в Махачкале, они стремительно расползались по всему миру и уже затмевали горизонт.
Ему это не нравилось. В воздухе висело какое-то напряжение, какая-то нервозность. Ему не хотелось новой войны, подобной событиям на Украине, когда психованный пластун огрел его по башке, и они только чудом спаслись от окружившей их толпы крымчаков.
Полковник вздохнул и снова поднял трубку телефона без диска.
– Дежурный! Ближайший рейс на Москву.
– Гражданский или…
– Любой ближайший. Борт не важен.
Было слышно, как дежурный щелкал клавишами…
– Через двенадцать минут, борт внутренних войск, «Ил-76»…
– Подходит. Свяжитесь с ними, пусть прихватят меня.
– Так точно, господин полковник.
Полковник взял свою неказистую дорожную сумку и вышел из мрачного здания представительства МВД в республике Алания. Его уже ждали два одинаковых внедорожника «Лендкрузер» с локальным бронированием и «мигалками». Маслов был уверен, что порученцы местного генерала уже подруливают к «Ил-76», заискивающе улыбаясь, передают пилотам и коменданту увесистые пакеты и коробки. Для них – Маслова и его столичных шефов. На Кавказе всегда умели встречать и провожать московских гостей. На то он и Кавказ.
Лафайет. Луизиана. 17 июля
Ральфу Молинаро сразу не понравилась эта забегаловка, как и типы, сидящие внутри нее. Уж больно морды у большинства присутствующих в зале наводили на мысль о необходимости скорейшего полицейского рейда в это заведение.
Ральф сидел в углу у самой стойки и, попивая пиво, неспешно осматривался. Забегаловка «Лунный койот», как свидетельствовала висящая на дощатой стене лицензия в стеклянной рамке, работала здесь аж с 1905 года, но вряд ли видела нормальных посетителей. И пиво небось всегда было таким дешевым и дерьмовым.
Собравшаяся здесь публика делилась на три неравные группы. Первая и основная – жители трейлерных городков, в изобилии разбросанных между Лафайетом и Бро-Бридж. «Белый мусор» – крепкие мужики в рубахах, джинсах и грубых ботинках. Многие, как видно по татуировкам, уже отсидели, другим, скорее всего, только придется отправиться в тюрьму. Они жрали куриные крылышки и свиные ребрышки, глотали пиво галлонами, смачно рыгая, и бесконечно курили дешевые сигареты. Вторая группа – водители-дальнобойщики. Внешне мало отличающиеся от первых, видно, что они здесь останавливаются часто, но потребляют еду торопливо. Им скоро в дорогу. Третья группа, самая малочисленная – случайные посетители. Заехавшие перекусить и теперь думающие, как свалить побыстрее.
За спиной у Ральфа как раз сидела такая парочка, прикатившая на машине с флоридскими номерами. Оба латиноамериканцы, лет по двадцать пять, одетые, как жители крупного города. За каким хреном их сюда принесло? Ищут неприятности на свои тощие задницы?
– Здесь фасоль не подают, дружок. И буррито тоже… – услышал Ральф гнусавый голос. К парочке обращался один из сидящих за соседним столиком парней. Заляпанная жиром майка, вислые усы и тощая шея с дергающимся кадыком. Типичный рэднек, ищущий драки…