Описание Западной Сибири
Шрифт:
Завоеватели, – съ Ермака, а посл нихъ переселенцы, водворяясь шагъ за шагомъ въ Сибири, съ оружіемъ и гражданственностью рука объ руку, и все вглубь края подвигаясь, раздвинувъ ныншнія границы Западной Сибири отъ предгорій Урала до Енисея, Западнаго Китая и Средней Азіп, – всюду оставили и оставляютъ донын осадокъ своего племени – русскаго кореннаго, большею частью выходцевъ изъ срединной Россіи. Отъ Тюмени, у предгорій Урала до Алматъ, у предгорій Небеснаго хребта, русское племя везд подавило нын племена туземныя и придаетъ всему краю физіономію чисто русскую, въ такой стран, гд туземнаго историческаго давно и слдовъ не осталось! Однако сословія, составляющая это племя, во многомъ разнствуютъ нын отъ сословій внутренней Россіи и придаютъ жизни сибирской много отличія отъ жизни русской. Въ Сибири помстнаго дворянства нтъ, дворянскихъ выборовъ нтъ, господскихъ крестьянъ нтъ, господскихъ заводовъ и фабрикъ нтъ, фабричныхъ населеній нтъ (ибо Алтай и Нерчинскъ на горно-военномъ положенiи, и въ сравненіе идти не могутъ). Купцы и мщане сибирскіе, въ образ жизни и понятіяхъ не отличаются отъ чиновниковъ и вовсе не похожи на русскихъ купцовъ и мщанъ. Наконецъ городское и сельское духовенство сибирское во многомъ разнствуетъ отъ духовенства русскаго. Начать съ того, что монастырей въ Сибири, очень мало: мужскихъ 14, женскихъ 2. Въ Западной Сибири – мужскихъ 3, женскихъ 1; а, такъ называемыхъ въ Россіи, женскихъ общинъ во всемъ краю нтъ. Въ цлой Сибири церквей насчитывается только 3187. Въ самой многолюдной губернін Тобольской, въ центр торговаго и промышленнаго движенія всего края – всего 63 церкви на 12 городовъ, да 470 церквей на 9 округовъ, съ 1 слишкомъ милліономъ богатаго населенія. Сибиряки въ податныхъ сословіяхъ, – народъ чисто практическій, гоняющійся непремнно за житейскимъ. Въ монастыри поступаютъ очень рдко и особенной набожности въ нихъ незамтно. Въ теченіи 278 лтъ съ покоренія Сибири, она дала только четырехъ архипастырей святительскимъ каедрамъ цлой имперіи: Іоанникія Павлуцкаго (изъ сибирскаго
Сибирское блое духовенство несравненно соціальне, образованне и развязне духовенства русскихъ губерний. Причины тому следующія. Что ни говорятъ въ настоящее время о сближеніи духовенства съ дворянствомъ въ Россіи, о его настоятельной необходимости для дружныхъ и совокупныхъ действій на развитіе крестьянъ, этого сближенія никогда не было, и вероятно еще на целое столетіе впередъ, не будетъ. Хотя помщичьи крестьяне перестанутъ отныне быть крепкими земле, но дворянство все-таки останется высшей поземельной властью въ государстве, и привычки его, взглядъ на людей и отношенія свои къ прочимъ сословіямъ, еще долго не изменятся. Не почеркомъ пера переделаешь на популярный ладъ такое исторически – могущественное сословіе; и долго, долго еще чисто русскій помещикъ и русскій священникъ не станутъ на ту интимную ногу, полную взаимной довренности и равенства, на которой стоятъ теперь землевладлецъ католическій съ своимъ аббатомъ, и протестантскій съ своимъ пасторомъ, не только въ Европ, но и у насъ, въ польскихъ и остзейскихъ губерніяхъ. Католицизмъ и протестантизмъ, изъ него исшедшій, имютъ въ своей основ классическую древность, воспитаніе соціальное и гуманное, не чуждое никакихъ сторонъ политическаго быта народовъ воспитаніе одинаковое и для герцога и для приходскаго священника. Отъ того и идеи ихъ тождественны, обмнъ идей этихъ для нихъ легокъ и въ обществ они не тяготятся другъ другомъ. Не то видимъ донын въ Россіи. Наше семинарское образование (ибо изъ духовныхъ академій мало идутъ въ священники) вопервыхъ, далеко не удовлетворяетъ условіямъ европейскаго просвщенія, а во вторыхъ, рзкая отчужденность, существуя между отцами, отражается и на дтяхъ. Съ самыхъ игръ дтскихъ, съ самаго, такъ сказать, первоначальнаго воспитанія души, поповичъ и дворянчикъ уже чужды другъ другу, времени и забавъ не длятъ вмст. И если баринъ живетъ самъ въ помсть, онъ и его семейство знаютъ священника лишь по требамъ церковнымъ, никогда дале. Въ русскихъ городахъ тоже самое. Въ Сибири же помстнаго дворянства вовсе нтъ. Здсь блое духовенство – священникъ и дьяконъ съ ихъ семействами, – какъ въ городахъ, такъ и въ селахъ, всегда и при каждомъ случа находятся въ высшемъ кругу общества; въ город – съ мстнымъ начальствомъ и купечествомъ, въ деревн – съ земскими и зазжими чиновниками. Отъ того они и развязне, и удобне принимаютъ обмнъ идей, и желаніе знакомиться съ тмъ, что длается «въ свт», у нихъ живе. Наконецъ, къ чести сибирскаго духовенства слдуетъ добавить, что оно и въ город, и въ сел, живетъ всегда прилично, и дома, и за порогомъ дома, одвается какъ слдуетъ и занимается своими прямыми обязан ностями. Даже церковнослужители сибирскіе образованнее русскихъ.
Въ Сибири нтъ помстнаго дворянства. Въ ея 4 губерніяхъ и 6 областяхъ, всего только 153 помещика, владеющихъ крепостными людьми безъ земли (дворовыми) и съ землею (крестьянами). Изъ этого, едва заметнаго, или, точнее сказать, вовсе незаметнаго въ столь обширномъ крае дворянскаго сословія, на Западную Сибирь приходится: въ Тобольской губерніи 91 лицо, въ Томской 44, въ Семипалатинской области 2. Эти сибирскіе помещики – потомки выехавшихъ въ разныя времена въ Сибирь на службу дворянъ русскихъ, которые вывезли съ собою и своихъ крестьянъ. Жалованныхъ помстій въ Сибири нтъ; по жалованныя встарину земли есть, однако въ очень маломъ количестве. Самыя значительным по количеству десятинъ жалованныя земли, въ целой Сибири, принадлежатъ ныне только двумъ дворянскимъ родамъ – Туринскаго воеводы Панаева, въ Тобольской губерніи, и Албагинскаго воеводы Бейтона, въ Забайкальской областп. Общее число крпостныхъ людей въ Западной Сибири простирается ныне: въ Тобольской губерніи – дворовыхъ 122, крестьянъ 1092. Это высшая циФра помещичества въ цлой Сибири. Въ Томской – дворовыхъ 68, крестьянъ 170. Въ Семипалатинской области – дворовыхъ 32. Всего же безъ земли и съ землей 1484 души ревизскихъ. Сверхъ того въ Тобольской губерніи приписано къ двумъ шісчебумажнымъ фабрикамъ 55 душъ. Изъ числа этихъ 1484 душъ довольно значительныхъ помещиковъ отъ 100 до 500 душъ – только 3, съ 623 крестьянами; – остальные помещики очень мелки. Высочайшимъ повеленіемъ 15 іюля 1858 года уже предоставлено генералъ-губернаторамъ обеихъ частей Сибири составить правила улучшенія быта и здешнихъ крпостныхъ людей, применительно, сколько это можно, къ началамъ, принятымъ для Россіи. Горсть этихъ людей всюду въ Сибири въ жалкомъ положеніи, особенно дворовые... Какъ наблюсти за такимъ малымъ числомъ на страшныхъ пространствахъ сибирскихъ, да и будетъ ли у «наблюдателей» достаточно безпристрастія, когда и въ Росеіи дло надзора и разбора взаимныхъ жалобъ такъ трудно? Это говоримъ не мы, а личный опытъ, человколюбіе и справедливость!
Переходимъ къ чиновникамъ... Много было говорено о злоупотребленіяхъ служебныхъ, о взяточнпчеств, о средствах?» искоренить это постыдное зло, въ которомъ не напрасно упрекаетъ насъ Европа. Что «людей благонадежвыхъ» мало, – всякій это видитъ и ежедневно, но какими мрами создать «людей благонадежныхъ», – это видитъ не всякій! Говорить, – мрами законодательными. Правда, – однимъ почеркомъ пера можно дать въ мигъ другое устройство Россіи... Но пересоздадимъ ли мы души, идеи, привычки, самый образъ жиззни чиновниковъ? Гд та честность, которая течетъ не съ языка, а таится въ истинно благородномъ взгляд на жизнь? Гд та золотая умренность, которая не стыдится жить по караану, не гоняется за другими, не лзетъ изъ кожи, чтобы «казаться?» Гд наконецъ та святая независимость отъ мннія большинства, которая ходитъ пшкомъ, высоко поднявши голову, и не стыдится, съ золотымъ шитьемъ на мундир, своей убогой домашней жизни? Къ сожалнію ея нтъ и въ Россіи и въ Сибири; а покуда этого не будетъ, законы безсильны, богатые оклады – только ошибочная трата, злоупотребленія будутъ существовать по прежнему. Устройство градскихъ и земскихъ полицій, этого камня преткновенія русскаго управленія, принесетъ ли желаемые плоды? Мы этого не дуыаемъ. Двадцать уже дтъ (1839 – 1859) возимся мы, какъ Донъ-Кихотъ, и съ тою же добросовстностію, какъ онъ, съ втрнными мельницами взяточничества и, нападая на личности, всегда ратуемъ съ призраками. Ибо, принимая за цль нашихъ нападокъ людей, мы упускаемъ изъ виду души! И на устье Амура и у предгорій Урала продолжаютъ брать такъ же точно, какъ и въ Петербурге – негласно, конечно, но взятка не базарная торговля! Уездный исправникъ – владыка города и узда, облеченный большой властью – переродится-ли онъ не только съ 1500 руб. сер. годоваго оклада, но даже съ 15,000? Нтъ – только кругъ его желаній расширится! Судебная же часть – безъ «безусловной независимости». Прокуроры, стряпчіе, судьи – безъ «обезпеченія отъ прихотлпваго отршенія» – призракъ – не боле! Стачка будетъ длать свое дло, не заботясь о новыхъ законахъ и угрожающей нын «большой отвтственности».
Нельзя сказать, чтобы генералъ Гасфордъ потакалъ. когда управлялъ Западной Сибирью, чиновникамъ, узнавши о какомълибо злоупотребленіи служебномъ. Это было не въ его характере! Но централизація, доведенная донельзя, все поглощающая, довела нын не только генералъ-губернаторовъ, но и губернаторовъ до того, что и Наполеона посади управлять теперь губерніей, онъ бы сталъ въ тупикъ совсемъ его дивнымъ административнымъ геніемъ! Нтъ человеческой возможности, при такомъ громадномъ, ежеминутномъ писаніи всюду, усмотреть еще за людьми, оцепить ихъ, не ошибиться, когда мы видимъ, что и въ Петербурге ошибаются! Въ Сибири же управлять еще труднее, нежели въ Россіи. Люди съ весомъ, съ независимостью мненій и действій, съ родословнымъ состояніемъ служить въ Сибирь не едутъ. И графъ Муравьевъ и генералъ Гасфордъ отрешали отъ должностей; – по прогонятъ, бывало, одного, другой является еще хуже, да и голодный торопится нажится....
Что мы говорили о бломъ духовенстве въ Сибири, то можемъ применить съ полной справедливостью къ купцамъ и мщанамъ сибирскимъ. Мы видели, что въ 25 городахъ Западной Сибири (губернскихъ, областныхъ, окружныхъ и заштатныхъ) число всего городскаго населенія простирается ныне до 146,544 д. о. п. Въ этомъ числе считается: кунцовъ 1-й гильдіи 26, второй 82, а третьей 881; мещанъ же 21,960 ревиз. душъ. Въ Тобольской губерніи 11,920 ревиз. душъ, а въ Томской 8,406. Въ Тобольской самое людное мещанское общество – Тюменское съ3127 душъ., а самое маленькое – Сургутское съ 87 р. д. Въ Томской самое людное Томское, где мещанъ 4,893 р. д., а самое маленькое – Нарымское, где ихъ 127 душъ. Въ степныхъ областяхъ одно только людное мещанское общество – Семиналатинское съ 1591 душъ Изъ всей Западной Сибири цеховыхъ ремесленниковъ всего больше въ Тюмени – 1418 д. Иначе и быть не могло. Тюмень – городъ. по преимуществу ремесленный. Купечество здешняго края распределяется следующимъ образомъ: по 1-й гильдіи торгуютъ въ Тюмени 11 человекъ, – это высшая цифра во всехъ городахъ: – въ Таре 4, въ Томске 5, въ Петропавловске 3, въ остальныхъ по 1; по 2-й гильдіи – въ Томске 16, Усть-Каменогорске 2, Семипалатинске 10, въ Тюмени 10, въ Кургане 9, въ Петропавловске 6, въ прочихъ цифра понижается
Казенныхъ крестьянъ всхъ наименованій находится нын въ Западной Сибири 593,785 рев. душъ. Изъ этого числа государственныхъ 437,949, и горнозаводскихъ (приписанныхъ къ алтайскимъ заводамъ) 145,787 рев. д. Помщичьихъ же, какъ мы видли 1484 душъ, что и составляетъ всего сельскаго населения (кром ссыльныхъ), обложеннаго податями 585,220 рев. д. Крестьяне въ Западной Сибири, какъ и вообще въ цлой Сибири, стоят? тоже, какъ и мщане, на неизмримо высшей точк образования, учтивости и социальности, нежели крестьяне всхъ русскихъ губерній, кром, разумется, при-московско-Фабричныхъ. Между мужикомъ сибирскимъ и между русскимъ, отъ Камы до Нмана, – та же разница, какъ между Гумбольдтомъ и приходскимъ учителемъ, – просто поражаетъ каждаго зазжаго изъ Россіи въ Сибирь. Здсь строятся чисто, крыши всюду тесовыя или изъ драницъ, одваются и обуваются опрятно (вс въ сапогахъ), живутъ опрятно, дятъ хорошо и сытно. Если не отъ хлба и скота, такъ отъ звря, рыбы, орховъ и ягодъ, сибирскій крестьянинъ всегда съ избыткомъ. Подати платятъ здсь легче, недоимокь мене. Коренные сибиряки – потомки древнихъ Новгородцевъ, съ Волхова, Двины, Вычегды, Юга, Сухони, изъ поморскихъ городовъ и изъ Устюга, толпами выселившихся, или бжавшихъ въ Сибирь, посл разгрома Новгорода Іоанномъ Грознымъ и въ смуты между царствій, а изъ краевъ при-московскихъ, посл укрпленія крестьянъ за помщиками. Но во всей этой масс, изъ которой выработался народъ сибирскій, преимущество осталось за выходцами съ свера, т. е., изъ древней Новгородской области и поморскихъ) ея пятинъ. Языкъ новгородско-устюжскій сохранился и донын въ чистот его, отъ Тюмени до Амура и Якутска, и нигд грубый ударенія, свойственный мужпкамъ русскихъ губерній, не поражаютъ слуха. Можно сказать, что Сибирь говоритькакъ мы пишемъ, «литературно», Мужикъ сибирскій чисто и правильно объясняется по русски, и, что замечательно, учтивъ всегда и со всми. Даже между собой крестьяне позажиточне употребляютъ выраженіе «вы», съ высшими же сословіями постоянно. Расколъ еще довольно силенъ въ Сибири, – въ Тюмени и въ южныхъ округахъ Тобольской губерніи, Таре, Томск, за Байкаломъ (целыми волостями). Раскольники – выходцы Дона и Волги. За Байкаломъ простой народъ называетъ ихъ «семейскими», потому что они выселены вглубь Сибири, въ конце ХШ столтія, целыми семьями. Изъ указа 1680 года видно, что страсть къ переселенію въ Сибирь была такъ велика, что изъ поморскихъ городовъ, изъ числа тогдашнихъ 71.000, «описныхъ дворовъ» более 2/3 бежало въ Сибирь. Сибирь, можно сказать, открыта, добыта, населена, обстроена, образована, – все устюжанами и ихъ соседями. Устюжане дали Сибири земледельцевъ, ямщиковъ, посадскихъ, соорудили въ ней храмы, завели ярмарки, установили праздники устюжскихъ чудотворцевъ. И точно, доныне св. Прокопій, устюжскій чудотворецъ, имеетъ много часовень по Сибири и день его памяти (8 іюля) чествуется особенно народомъ, – варятъ пиво, поднимаютъ, св. иконы, не работаютъ. а гуляютъ. Что же касается переселений въ Сибирь, то они и теперь продолжаются изъ переполненныхъ русскихъ губерній. Въ последніе года (1849 – 1859), въ южные округа Западной Сибири выселилось много крестьянъ государственныхъ изъ губерній Воронежской, Тамбовской, въ особенности Псковской, изъ которой приходятъ сюда все они въ самомъ жалкомъ виде, – худые, оборванные, голодные, вълаптяхъ... Правительство щедро даетъ имъ всякаго рода льготы и пособія, а попавши «въ райа, какъ они самп выражаются о юге Сибири, вознаграждаемый трудъ и довольство, перерождаютъ ихъ радикально. Нетъ тупаго изподлобья взгляда русскаго мужика, его неопрятности, неряшества въ хозяйстве… Это ирландцы, переселенные на тучную и девственную почву северо-американскихъ пустынь, и ихъ эта почва переродила!
Инородцы Западной Сибири оседлые, кочующіе и бродячіе, живутъ сообразно съ такими подразделеніями: или въ постоянныхъ жилищахъ въ городахъ и селахъ, пли въ кибиткахъ, юртахъ и чумахъ на неопредленномъ пространств, или вчно бродятъ по пустынямъ приполюснымъ. Первое мсто по развитости, грамотности и общительности принадлежитъ Бухарцамъ и Ташкенцамъ, которые вышли целыми семьями изъ своихъ странъ въ Западную Сибирь, еще въ начал XVII столтія и поселились здсь для торговли. Ныне потомки ихъ и послдовавшіе за ними новые выходпы-соотчичи живутъ подъ общимъ названіемъ Бухарцевъ: въ Тар, Тобольске, Петропавловске, Томске, Бійске, Кузнецке и Семипалатинске, въ числе 5617 ревиз. душъ. Все они разсяны по городамъ и деревнямъ, занимаются хлебопашествомъ, мелкой промышленностью и торговлей, исповедаютъ исламизмъ и строго его держатся, смирны и послушны властямъ, однимъ словомъ, самое лучшее инородческое племя въ целой Сибири. За ними следуютъ инородцы, тоже вполне оседлые – Татары и Вогулы. Татары потомки сибирскихъ Татаръ, разсеяны ныне отъ Тюмени и Тобольска до Томска и Кузнецка. Всехъ Татаръ въ Западной Сибири: по Тобольской губерніи: 37,580 д. о. п., съ 101 мечетью и 122 духовными лицами, а по Томской 16,936 д. о. п., съ 35 мечетями и 33 духовными лицами. Родъ хана Кучума, вывезенный въ Москву и крещеный, назывался прежде царевичами сибирскими, а ныне составляетъ русскій дворянскій домъ князей сибирскихъ. Онъ не имеетъ уже никакой поземельной собственности въ Сибири. Бухарцы, Ташкенцы и Татары носятъ общую восточную одежду: чалму или тебитейку, хелатъ, чигизъ съ туфлями. Вогулы, финское племя, оттесненное на крайній северъ татарами-завоевателями, живутъ ныне въ числе 3,217 д. о. п., исключительно на севере Тобольской губерніи, въ Пельше и Конде Туринскаго округа. Они все крещены, совершенно обрусели и ничемъ, кроме племеннаго типа, не отличаются отъ крестьянъ, живутъ деревнями, по-вогульски «паулъ», въ хорошихъ избахъ, а у богатыхъ и съ горницами и иыютъ дв приходскихъ церкви. Татары хлбопашцы. по Вогулы по причин общей болотистой мстности ихъ землицы, не сютъ хлба, а исключительное занятіе ихъ – звроловство и рыболовство, сборъ кедровыхъ орховъ и ягодъ. Пушнымъ звремъ, соболемъ и лисицей, платятъ они ясакъ. Хлбъ (ржаную муку), порохъ и свинецъ доставляетъ имъ казна по умренной цп. Ясака платятъ они до 2000 р. сер. На пушнину, рыбу, орхи и ягоды, вымниваютъ они у русскихъ хлбъ, одежду, обувь, домашнія издлія, т. е. все, что имъ нужно въ крестьянскомъ быту, ибо Вогулки не прядутъ и не ткутъ. Скота держатъ мало, но лошадей довольно и сна накашиваютъ обильно. Лтомъ доступъ въ ихъ землю почти не возможенъ, но зимой съзжается къ нимъ много купцовъ и торгашей.
Въ разряд инородцевъ кочующихъ, Киргизы обихъ степныхъ областей, стоятъ на несравненно высшей степени, нежели другія племена сибирскія. Этому развитію способствуетъ исламизмъ, который вс они исповдуютъ, и непрерывныя связи ихъ съ русскими. Киргизовъ считается нын въ сибирскомъ вдомств 527,716 д. о. п. Исключительное занятіе ихъ – обширное скотоводство. Хлбопашествомъ же они вовсе не занимаются. Кожи, сало, овчины, армяки верблюжьи, кошмы и т. п, вымниваются ими на красный товаръ. желзныя и кожевенный издлія, а частью и на хлбъ. Скота, барановъ и лошадей, продаютъ они тоже очень много. Жилыхъ домовъ у нихъ еще очень мало, но примръ русскихъ заселеній въ степи уже начинаетъ дйствовать на нихъ благотворно. Кром Киргизовъ считаются кочевыми инородцами, такъ называемые «Захребетные татары», обложенные ясакомъ вмсто подушной подати и Калмыки въ Томской губерніи; Дзюнгары, монгольское племя, кочующее въ юговосточной части этой же губернiи у предгорій Алтая, и Буруты или Дикокаменные Киргизы, живущіе въ предгоріяхъ Небеснаго хребта, на южной границ Семипалатинской области, и часть которыхъ вступила недавно въ подданство Россіи. Число кочевыхъ Татаръ и Калмыковъ полагается въ 9909 душ. муж. пола. Они кочуютъ полсамъ и степямъ, хлба не сютъ, но держатъ много скота особенно Калмыки.
Бродячіе инородцы въ Западной Сибири – Остяки и Самоды. Ихъ считается нын 11,814 мужчинъ и 10,341 женщина. До 6,000 д. о. п. остяцкаго народа уже крещены, остальные же и вс Самоды досел идолопоклонники. Остяки слдуютъ шаманскому ученію, а Самоды благотворятъ солнце, горы, огромныя деревья и благо медвдя. Бродятъ они по тундрамъ, прибрежьямъ Ледовитаго океана, Остяки, срубая деревянныя юрты, съ чуваломъ и нарами, что они переняли у Татаръ, а Самоды, обитая въ «чумахъ» – шалашахъ изъ оленьихъ шкуръ, натянутыхъ на деревянный переплетъ. Стада оленей – единственное средство ихъ существованія; – съ ними бродятъ они по пустынямъ крайняго свера, занимаясь звроловствомъ, рыболовствомъ, сборомъ пуха и проч. Управляются родовыми князьцами и старшинами и находятся исключительно на крайнемъ свер между предгоріями Урала и притоками Енисея.