Опиумная война

Куанг Ребекка

— У нас есть флот? — удивилась Рин.

— Вот именно, — фыркнул Цзян. — А раньше был. В общем, Дацзы надеется, что Синегард скует поколение лидеров, которые будут любить друг друга, а главное — подчиняться трону.

— А в моем лице она прямо золотую жилу нашла, — пробормотала Рин.

Цзян с улыбкой покосился на нее.

— А что, ты разве не хочешь стать хорошим солдатом империи?

— Собираюсь, — поспешила ответить Рин. — Но мало кто из однокурсников меня любит. Или вряд ли полюбит.

— Ну,

это потому, что ты смуглое крестьянское отродье, которое не умеет произносить букву «р», — весело отозвался Цзян и свернул в узкий проход. — Сюда.

Он повел Рин по кварталу мясников, где стоял тошнотворный запах крови и толпился народ. Рин заткнула нос пальцами. В переулках выстроились мясные лавки, зажатые совсем тесно, почти друг на друге, словно неровные зубы. Через двадцать минут, после множества поворотов, они остановились у сараюшки в конце квартала. Цзян трижды постучал в шаткую деревянную дверь.

— Чего надо? — раздался изнутри визгливый голос.

Рин аж подпрыгнула.

— Это я, — бесстрастно откликнулся Цзян. — Твой самый большой любимец во всем свете.

Внутри послышался лязг металла. Через пару секунд дверь открыла иссохшая крохотная женщина в бордовом халате. Она кивком поприветствовала Цзяна и подозрительно покосилась на Рин.

— Это вдова Маун, — сказал Цзян. — Она кое-что мне продает.

— Наркотики, — прояснила вдова Маун. — Я наркоторговка.

— Она имеет в виду женьшень и всякие корешки, — сказал Цзян. — Чтобы меня подлечить.

Вдова Маун закатила глаза.

Рин завороженно следила за этим обменом репликами.

— У вдовы Маун есть одна проблема, — бодро продолжил Цзян.

Вдова Маун отхаркалась и сплюнула комок мокроты в грязь, под ноги Цзяну.

— Нету у меня никакой проблемы. Это ты создаешь эту проблему по неизвестной мне причине.

— В общем, — продолжил Цзян все с той же идиллической улыбкой, — вдова Маун любезно позволила тебе помочь ей с решением этой проблемы. Не приведете ли животное, госпожа Маун?

Вдова Маун скрылась в подсобке лавки. Цзян жестом велел Рин следовать за ним внутрь. Рин услышала за стеной громкий визг. Чуть погодя вдова Маун вернулась с визжащим животным в руках и поставила его на прилавок.

— Вот поросенок, — сказал Цзян.

— Поросенок, — согласилась Рин.

Поросенок был крохотным, с локоть Рин, с пятнистой черно-розовой шкурой. Вздернутый пятачок создавал впечатление, что поросенок смеется. Он был удивительно симпатичным.

Рин почесала его за ушами, и он благодарно потыкался в ее руку.

— Я назвал его Сунь-цзы, — радостно объявил Цзян.

Вдова Маун зыркнула на него так, словно не может дождаться, когда же он наконец уйдет.

— Вдове Маун приходится каждый день поить Сунь-цзы, — поспешил объяснить

Цзян. — Проблема в том, что Сунь-цзы нужна особая вода.

— Сунь-цзы прекрасно мог бы пить и воду из канавы, — прояснила вдова Маун. — Ты специально все усложняешь ради своих упражнений.

— Можно просто сделать все, как мы репетировали? — спросил Цзян. Рин впервые увидела, как кто-то сумел задеть его за живое. — Ты портишь все впечатление.

— Разве не об этом тебе постоянно твердят? — спросила вдова Маун.

Цзян довольно фыркнул и хлопнул Рин по спине.

— Вот в чем дело. Вдове Маун приходится поить Сунь-цзы особенной водой. К счастью, эта кристально чистая вода течет из источника на вершине горы. Задача заключается в том, чтобы отнести туда Сунь-цзы. Вот этим ты и займешься.

— Вы шутите, да? — сказала Рин.

Цзян просиял.

— Каждый день ты будешь спускаться в город и навещать вдову Маун. Будешь относить чудесного поросенка наверх и поить его. Потом приносить обратно и возвращаться в академию. Все понятно?

— Но в гору и обратно два часа пути!

— Это сейчас два часа, — бодро произнес Цзян. — А когда поросенок подрастет, путь будет занимать больше времени.

— Но у меня занятия, — возразила Рин.

— Тогда стоит вставать пораньше. К тому же по утрам у тебя все равно нет занятий по Боевым искусствам. Так ведь? Кое-кого выгнали.

— Но…

— Кое-кто не сильно хочет остаться в Синегарде.

Вдова Маун громко фыркнула.

Рин вспыхнула и взяла поросенка на руки, стараясь не поморщиться от запаха.

— Похоже, мы с тобой будем часто видеться, — пробурчала она.

Сунь-цзы дернулся и уткнулся в сгиб ее локтя.

В следующие четыре месяца Рин каждый день вставала до рассвета, со всех ног мчалась вниз, в вонючий мясной квартал, чтобы забрать Сунь-цзы, привязывала поросенка к спине и бежала обратно в гору. Она выбрала длинный обходной путь, чтобы однокурсники не заметили ее с визжащим поросенком.

Она часто опаздывала на Медицину.

— Где тебя носило? И почему несет как от свиньи? — поморщился Катай, когда Рин села рядом.

— Несла поросенка на вершину горы, — сказала она. — По приказу капризного безумца. В попытке найти выход из ситуации.

Она вела себя отчаянно, но Рин и попала в отчаянное положение. Теперь ее шанс остаться в Синегарде зависел от местного сумасшедшего. Она садилась в задних рядах, чтобы никто не унюхал запах Сунь-цзы, когда она возвращалась из мясной лавки вдовы Маун.

Но, учитывая, что все и так старались держаться от нее подальше, это вряд ли имело значение.

Цзян не только заставлял ее носить поросенка. С поразительным постоянством он каждый день ждал ее в саду к началу урока.