Оплот добродетели
Шрифт:
— И получат ее…
— Владельцы. Но не думаю, что они были в сговоре с «Фармтеком». Это как-то… чересчур.
Данияр мог бы сказать, что ничего-то не бывает чересчур, когда дело касается больших денег. Что эти самые, большие деньги, заставляют забывать и о клятвах, и о дружбе…
…они рождают мятежи.
…и кровь.
И пустынные ветра плачут над сожженными деревнями, жители которых тоже не желали войны, но были виновны лишь в своей преданности не тому хозяину.
— Скорее всего, просто выбрали
…и все-таки кто?
Старый друг, который подбросил идею? И билеты купил он же, уверив, что лучшего варианта не найти. Он ли виноват? Или кто-то, кто стоит за его спиной? А если так, то знал ли Миршар? Или просто исполнял свою роль, думая, что действует во благо?
Отчего-то вопрос показался важным.
И жив ли он вовсе?
Если жив, то…
— Действительно, все складывается. «Принцессу Аула» пока не лишили звезд, а значит, публика собралась вполне приличная, — Лотта наморщила носик. — В третий класс не полезла бы ни я, ни вы… маршрут в целом подходящий. Экзотично, но без перегибов. Да и резонанс будет…
— Какой?
— Глобальный, — она скривилась, будто говорить об этом было неприятно. — Понимаете, общество все-таки сегрегировано. И часто люди думают, что беда, которая случилась где-то там, их не коснется. А здесь… коснется всех, вне зависимости от статуса и состояния.
И заставит платить.
Из страха.
Из понимания, что защититься не выйдет, если только…
— Продажи будут неплохими. Особенно вначале, когда вакцины будет все равно меньше, чем желающих ее приобрести.
— Вот только… — Тойтек протянул руку, и лысый подставил свою, столь огромную, что пальцы ученого — голову бы ему оторвать гениальную, глядишь, никто бы до такой пакости не додумался, без вакцины-то — гляделись несуразно тонкими и хрупкими. — Вот только… она почти не работает. Надо… кое-что сделать… чтобы…
— Алина, — Эрра редко перебивала людей, но сейчас вскочила, а в руке вновь появился клинок, правда, исчез в складках платья раньше, чем Данияр сделал замечание. Нехорошо пугать людей оружием.
— Ужас-с-сная женщина, — ученый вдруг скривился.
— Она вчера кашляла…
— А еще говорила про какой-то корабль, который был до нас. Тоже сбился с курса…
— И тот ученый, физик, — Лотта сжала рыжие волосы в кулаке. — Он упомянул, что мы просто на струну становимся не под тем углом…
А вот то, что сказал Кахрай, в приличном обществе повторять не стоило. Впрочем, Данияр и сам присоединился к его словам.
Мысленно.
Вслух он сказал иное:
— И что мы будем делать?
Третья палуба.
Каюта полулюкс, как сообщал гид по кораблю, заодно уж описывая, что комфорт ее, что возможность уединения. Лифт, как показалось Кахраю, работал медленно.
Слишком медленно.
Тянуло вмазать кулаком по цифровой
Скорость установлена настройками и только-то.
Лифт остановился и полупрозрачные двери его распахнулись. Мягко выкатилось кресло. И только руки человека, в нем сидевшего, мелко нервно подергивались. Пальцы то впивались в подлокотники, то отпускали их.
А гид развернулся, вырисовывая маршрут.
Прямо.
Налево. И снова прямо. Коридор. Толстый слой искусственного ковра, скрадывающий шаги. Тишина. Крытая галерея, с которой открывается вид на палубу и аквапарк. Люди, устроившиеся у воды. Эхо музыки, что пробиралось сквозь щиты. И понимание, что все это скоро изменится.
Если они не успеют.
А они не успеют.
Девушка поднялась на борт еще вчера, а до этого и на Аррее со многими общалась. И сколькие заражены?
— Думаешь, ты ошибся? — тихо поинтересовался Тойтек, и в голосе его звучала надежда.
— Надеюсь, но…
…слишком хорошо все сложится.
…изящно.
…непредсказуемо. И надежно. Если не убьет болезнь, хотя эта-то убивает всех, то зачистка поможет. Кораблю просто не позволят подойти к обитаемым мирам. А потом… случится авария.
Корабль не новый.
Паника.
Реакторы. Удачное сочетание обстоятельств и трагедия для всего человечества. Потом уже, в память, где-нибудь там воздвигнут мемориал с именами. Родственникам выплатят компенсации и страховку…
— Все хуже, чем ты говоришь, — Тойтек был слишком умен, чтобы самому не понимать: они обречены. — Нас ликвидируют, верно?
— Не сразу.
Пожалуй, можно было бы и солгать. В конце концов, все лгут. Сказать, что выход есть и непременно найдется. Совет благороден и не допустит невинных жертв, а сам Тойтек нужен человечеству, ну и прочие, с кем их судьба свела. Но правда в том, что благородства у Совета еще меньше, чем совести у папарацци…
Пиликнул навигатор.
И нужная дверь высветилась красным. Стучать? Или нет? И как сказать человеку, что он скоро умрет? Здравствуйте, мы пришли сообщить нерадостную новость. У вас чума. И вы не просто умираете, вы прихватите с собой несколько тысяч человек и, возможно, войдете в историю как нулевой пациент. Если вас это утешит.
Не утешит.
Никого и никогда. Кахрай знал. А еще знал, что до последнего не отступит. И пусть его, как и подопечного, списали, но это не повод умирать.
Он осторожно постучал.
И дверь открыли.
— З-сдравствуйте, — просипела девушка. — А вы… ко мне? А я вот…
Она выглядела больной, не смертельно, просто больной, простуженной. Нос покраснел и распух, над губой образовалась корочка раздраженной кожи. Глаза ее слезились, а на щеках проступили бледно-лиловые круги.