Опоздавшие к лету
Шрифт:
– Еще нам будет нужен Ноэль.
– Это сложнее. Я пытался его найти.
– Повторим попытку. Нужно, чтобы он мне вправил мозги. Я ведь понял – все – про исчезнувших… но с этими делами… – он кивнул назад. – Все как в киселе.
И тут на секунду – отдернули штору. Микк сам не знал, что увидел за ней, не успел разобрать, понять, почувствовать – но жутковатое осознание прямой повторности происходящего легло на душу…
– Ты что так смотришь? – слегка испуганно спросил Кипрос.
– Н-ничего… – сквозь болезненный спазм
ЛОТ
Дверь открылась, и из темноты коридора кто-то сказал: пойдемте. С готовностью – и злясь на себя за эту готовность – он встал, обулся и пошел следом за позвавшим его. Проходя мимо зеркальца у двери, бросил взгляд и остался доволен. В зеркальце был толстый тупой заспанный идиот. Голова все еще кружилась, зеленая муть не осела. Вчера его чем-то кололи, долго не могли попасть в вены, о чем напоминает бинт на левом локте…
– Сюда, пожалуйста, – сказал провожатый и открыл перед ним железную дверь лифта.
Это был очень старый лифт, даже без кнопочной панели, управляемый рычагом: вверх-вниз-стоп. Лот смутно помнил, что уже ездил в этом лифте.
– Повернитесь лицом к стене, – попросил провожатый. – Не смотрите пожалуйста…
Лот встал так, как просили. Скрежетнул рычаг, пол чуть-чуть надавил на пятки. Лифт поднимался очень медленно, производя всевозможные звуки. В частности, пощелкивая клиньями. Лот насчитал двенадцать щелчков. Значит, шесть этажей от того, где была его каморка. Рычаг снова скрежетнул, лифт задергался и остановился.
– Сюда, прошу вас, – провожатый, выпустив его из лифта, показал рукой. Короткий, освещенный медными бра коридор, зеленая ковровая дорожка, уходящая под зеленые портьеры… Они пошли по дорожке, Лот впереди, провожатый на полшага сзади и справа, шагнули под портьеры. Там было светло, слишком светло, неистовый свет снаружи прорывался сквозь жалюзи, и Лот, глаза которого за эти дни привыкли к очень умеренному освещению, зажмурился – но успел увидеть двух мужчин, вольно сидящих в тяжелых старинных креслах, и узнать одного из них…
– Господин Бенефициус, – сказал его провожатый странным тоном, и Лот напрягся, ожидая продолжения, но продолжения не последовало, и он понял, что провожатый формально представляет его. Будто они не знают… Сквозь ресницы Лот видел, как мужчины встают ему навстречу.
– Очень приятно, – сказал один из них, помоложе, крупный, крепко сбитый. – Я – майор Брауде. А это – профессор Меестерс, доктор наук. Присаживайтесь.
– Я слушал ваши лекции, профессор, – сказал Лот почтительно.
Меестерс сделал вид, что улыбнулся:
– Поэтому я здесь.
– Садитесь, садитесь, – майор без усилий подкатил и развернул третье кресло. – Амо, принеси нам что-нибудь этакое… Вы курите, господин Бенефициус?
– Нет, – сказал Лот.
– И пьете мало и редко, – кивнул майор. – И никогда не использовали наркотики,
– Н-ну… в общем, да.
– Когда-то пробовали, и это не доставило удовольствия? Лот кивнул.
– Вот видите, профессор, – майор улыбнулся, – наш человек! Меестерс продолжал молча рассматривать Лота. Лот изобразил смущение – благо, это не потребовало усилий.
– А я вас помню, – сказал, наконец, Меестерс. – Вы были старше остальных студентов… сколько вам было?
– Лет двадцать шесть… или двадцать семь? Двадцать семь, кажется.
– Да, наверное… И ходили еще с такой смуглой девочкой, похожей на турчанку…
– Она и была турчанка. Лия Хамди.
– А почему печальный оборот: «была»?
– Я слышал, что она умерла где-то в провинции…
– Это ложные известия.
Лот внимательно посмотрел на него:
– Вы хотите сказать?..
– Совершенно верно. Слух о смерти госпожи Лии Хамди был распущен по моему поручению. Она жива и пребывает в добром здравии, хотя и вынуждена носить пока другое имя. Хотите встретиться с ней?
– Это… возможно? – Лот сглотнул.
– Возможно.
За портьерой раздались шаги, и Лот стремительно обернулся – но это был приведший его сюда, по имени Амо, кажется – с подносом в руках. На подносе были ваза с виноградом, высокая бутылка и три бокала. Амо поставил поднос на низкий столик и стал заниматься сервировкой. Лот разочарованно отвернулся.
– Господин Бенефициус, – спросил майор, – а почему вы в таком солидном возрасте решили стать студентом?
– В армии я был санитаром, – сказал Лот. – После армии поступать в университет не решился, пошел в училище – на субалтерна. Два года потом отработал на скорой, там меня и уговорили – добирать образование.
– В армии – в каких войсках служили?
– В пехоте.
– Это были годы?..
– Восемьдесят первый – восемьдесят второй.
– Номер части помните?
– Четырнадцатая отдельная мотопехотная бригада, шестой батальон, первая рота. Командир роты капитан Счастный.
Майор нагнулся вперед и, глядя Лоту в глаза, тихо спросил:
– Капери?
– Капери, – сказал Лот. – Вернее: деревня Розум, у федерального шоссе номер четыре. А весь участок бригады…
– Не надо, мы знаем, – перебил Меестерс. – Неужели вы так все помните?
– Так? – переспросил Лот. – Так может помнить кто угодно. Вы не представляете себе, как я помню… Вы там были?
– Да, – сказал Меестерс. – Только с другой стороны. Внутри кольца.
Лот обнаружил у себя в руке бокал с вином и отхлебнул глоток. Вино было слишком сладким.
– Тогда вы все это знаете… Меестерс задумчиво покивал:
– Да, если не все, то многое… Господин Бенефициус, я хочу спросить вас еще вот о чем: теперь, двадцать с лишним лет спустя вы, человек со специальным образованием, с опытом работы… как вы интерпретируете те события?