Оправа для бездны
Шрифт:
– Мы делаем что-то не так.
– Знаю, – отмахнулся Марик. – Лето заканчивается, зимой в лесах не повоюешь. Да и хенны стали осторожнее, к засадам не приближаются, лучники, считай, спят со стрелами, наложенными на тетиву.
– Нет, – покачал головой Насьта. – Уже четыре месяца, как похитили Кессаа, а мы с тобой застряли здесь. Надо пробиваться на север. Или ты думаешь, что мы еще не засыпали тракт трупами?
Марик задумался. Он и сам понимал, что пролетающие мимо него дни пролетают и мимо Кессаа, но для нее они могут тянуться подобно холодной древесной смоле. Да и трупами засыпать тракт было невозможно, потому что трупы поднимались и уходили в Суйку. Правда, много их было, много. Изрядно прореженные, сократившиеся почти в три или четыре раза сотни Сната Геба продолжали щипать хеннов, пусть даже и с меньшим успехом.
– Скоро будем пробиваться, – наконец кивнул Марик. – Уже не первый раз доходят вести, что риссы ведут в Скир настоящее войско. Не просто, оказывается, хеннам справиться со Скиром, помощи запросили. Или риссы сами затеяли что-то?.. Да и в Суйке что-то чудное творится, надо бы разобраться. Перебежчики говорят, что риссы очистили храмовый холм от развалин, и теперь на нем они наколдовывают какую-то пакость.
– Не пакость, а сушь, – поддел сапогом слой высохшей хвои ремини. – Сушь они наколдовывают!
– А зачем? – развел руками Марик. – Вот я и говорю: разобраться надо!
Сушь стояла месяц. А потом хенны подожгли лес, и огонь пошел к северу сплошной пеленой, выжигая все вплоть до крутых берегов Дажа и обреченной Скочи.
Глава 8
Ласс
Конг Скира стоял на башне Ласской крепости в одиночестве, когда за его спиной раздалось покашливание. Седд Креча, не оборачиваясь, поднял руку – старый и обрюзгший Ирунг все еще не потерял способности подходить неслышно.
– Ты звал меня, конг?
– Да. – Седд еще раз окинул взглядом открывающийся перед ним вид.
Лежащая сразу за мостом через бурный Даж Скоча была укутана дымами точно так же, как неделю назад был укутан дымом подступающий к дальним окраинам города лес. Теперь вместо леса лежала равнина, уходя черной пеленой на юг к Суйке, Проклятой пади, разрушенной Борке и покоренному Омассу. Едва различимый взглядом узкий тракт за городом полнился чужим войском, но степные шатры уже раскинулись на самых подступах к Скоче. Хенны стояли у пределов древнего Скира, и там, среди окутанных дымом улиц, среди пожираемых пламенем домов, шла битва, исход которой был ясен.
– Хороши ли новости?
– Они ужасны, мой конг, – вздохнул Ирунг, – и все-таки они согревают мне сердце.
– Знаешь, маг… – Седд Креча потер серебрящиеся виски ладонями. – Я готов согласиться, что горящий в лютую стужу дом способен согреть сотню замерзших бродяг, но только не погорельцев. Погорельцы не чувствуют холода: боль и отчаяние заставляют забыть о нем.
– Хенны уже потеряли в Скире больше воинов, чем при покорении всей остальной Оветты! – заметил Ирунг, опускаясь на тяжелую скамью.
– Однако нанесенные нами войску хеннов раны все еще не смертельны, – вздохнул Седд и поднял глаза к небу – Аилле светил по-летнему ярко, но и в цвете неба, и в пряных запахах, которые нес северный ветер, чувствовалась осень. – Что удалось узнать о падении Омасса?
– Планы хеннов спутались из-за пламени, охватившего все рисские запасы магической смеси, которая спалила Борку, – нахмурился Ирунг. – При этом погибло множество магов из Суррары, не менее десяти тысяч воинов и сгорели все пороки и значительная часть баллист и катапульт. Лазутчики докладывают, смесь столь горюча, что риссы приказывали гасить костры в двух сотнях шагов от мест ее хранения, но чужая магия все-таки заставила ее вспыхнуть.
– Чужая? – сдвинул брови Седд.
– Чужая для хеннов и риссов, – объяснил Ирунг. – Наемники Сната Геба пленили одного из младших магов Суррары. После пыток у него развязался язык.
– Пытки никогда не были путем к истине, – поморщился Седд Креча.
– А мы не задавали ему вопросов, – усмехнулся маг. – Он говорил сам. И о том, что в страшном пламени погибло десять тысяч хеннов, и что не менее пяти тысяч полегло на тракте от Омасса до Скочи под стрелами и клинками воинов Сната Геба, и что полторы тысячи хеннов остались лежать под стенами Омасса. Риссы собрали ужасный таран, который пробил стену крепости. Верно, тот же самый, что пронзил ворота Борки. Он напоминает длинный сарай на колесах, крытый железом, поэтому кипящая смола ему не страшна. Стрелы и камни ему не страшны. Две сотни воинов толкают его к цели, словно две сотни гребцов, а когда таран упирается в препятствие, раскачивают окованное железом бревно, которое не могут обхватить и трое человек. Оно подвешено внутри сарая на цепях. Пятьдесят лошадей волокли его к Омассу. К несчастью, они не успели к костру, в котором сгорели пороки. К нашему несчастью. Омасс хенны взяли. Вслед за таном дома Рейду погиб тан дома Сольча.
– Что еще сказал рисс? – оборвал мага Седд.
– Многое, – пожал плечами Ирунг. – О том, что риссы уже начали делать новые пороки, но на это уйдет не менее месяца, а то и двух. О том, что они успевают приготовить горючей смеси за месяц не больше пяти бочек, но путь до Суррары не близкий, и огненный штурм нам уже почти не грозит. О том, что правитель Суррары Зах все-таки решил отправить в помощь хеннам войско.
– Еще тридцать тысяч воинов к той сотне тысяч, которая осталась у хеннов, – мрачно кивнул Седд и присел рядом с Ирунгом. – Что будем делать, маг?
Ирунг Стейча помолчал, затем тяжело поднялся и сам подошел к зубцам башни.
– Посмотри, конг. Снат Геба, в распоряжении у которого было чуть более тысячи если не бродяг, то уж никак не крепких и здоровых воинов, задержал хеннов по ту сторону Дажа на два месяца с лишним. Сейчас у него осталось полторы сотни воинов, но за каждого погибшего он взял не менее пяти хеннов и продолжает удерживать Скочу, в которой не осталось ни одного целого дома.
– Снат, без сомнения, вознес свой род к наиболее славным родам сайдов, – кивнул Седд, – но мы уже решили, что повторим его опыт и по эту сторону Дажа. Я оставлю в Ласской крепости тана дома Биги с его воинами, а таны дома Нуча и дома Магду со своими отрядами не дадут хеннам спокойной жизни от Ласса, который неминуемо падет, до Скира. Все уцелевшие воины Сната будут приняты в его дом и возведены в звание воинов Скира. Но война неминуемо продолжится и с этой стороны реки. Нет непреодолимых преград. Надеюсь, твоя магия, Ирунг, и наши болота не дадут магам Суррары выжечь лес от Дажа до стен Скира?
– Увидим, конг, – усмехнулся Ирунг. – К тому же Арух все еще на нашей стороне!
– И все-таки я ему не верю, – покачал головой Седд. – Следи за ним, Ирунг.
– Мои люди не спускают с него глаз, – кивнул Ирунг. – Кстати, изготовленный им порок действительно мечет огромные глыбы. У нас будет чем встретить хеннов у стен Скира! Жаль, что нам так и не удалось повторить то, что сумела сделать Тини! А твоя дочь, как мне кажется, действительно не знает ничего о том, как ее мать сумела заточить течень в серебряный сосуд. К счастью, мы нашли в ее келье еще один сосуд и сумели выкормить еще одно чудовище. Будем считать его нашим последним средством.