Опрокинутая реальность
Шрифт:
— Вы искали без меня?
— Думаете, я сидела сложа руки? Конечно, искала. Салим сказал, что едет встречаться с Аликом в Париже. Я видела несколько раз этого Алика дома у Салима. Он ему никогда не доверял. И поэтому предупредил меня, чтобы я тоже ему не верила.
— А как вы узнали московский адрес Алика?
— Вышла через друзей Салима на его женщину. И узнала адрес, где он жил. Но он там не появляется уже четыре месяца. А в Питере у него тоже была квартира. Там его тоже не видели.
— Вы нанимали детективов? — поинтересовался Дронго.
— Я делала все, чтобы найти убийц
— У вас хорошо поставленная информация, — усмехнулся Дронго, — вы не знаете, на кого работал Сафиев? Чьи интересы в Париже он представлял?
— Знаю. На Северную нефтяную компанию. Как раз эта компания была основным поставщиком нефти «Прометею». Сафиев работал с вице-президентом компании Юрием Авдеечевым.
— Я встречал эту фамилию среди списка акционеров.
— Да, они дружили с Салимом.
— Тогда нужно разыскать этого Авдеечева.
— Поздно, — возразила женщина, — его застрелили ровно через два дня после убийства Салима в Париже. Расстреляли автомобиль Авдеечева, когда он возвращался домой. Он погиб вместе с водителем. Убийц не нашли.
— Как оно обычно и бывает, — прокомментировал Дронго. — Кажется, мне нужно поставить вопрос об увеличении гонорара. Судя по всему, мне придется расследовать не одно, а сразу два убийства. Но все равно я полагаю, что нам нужно начать с компании вашего брата. Дело в том, что подобные заказные убийства всегда бывают на почве коммерческих разборок. Сегодня весь бизнес в России густо опутан криминалом. Нам нужно понять, кому было выгодно убийство вашего брата. И затем разобраться с его погибшим компаньоном.
— Хорошо, — согласилась она, — когда нам нужно быть в его компании? Или вы поедете один?
— Я поеду с вами. Нужно, чтобы вы там появились. Ненадолго. Но ваше присутствие очень желательно. Сейчас у меня будет к вам несколько личных вопросов. Постарайтесь понять меня правильно, мне нужно уточнить некоторые моменты. Когда вы остались одни?
— Отец погиб, когда мне было десять, а Салиму только шесть. Но он его хорошо помнил. А когда умерла мать, мне было уже шестнадцать, а Салиму двенадцать.
— Отчего они умерли?
— Отец был морским нефтяником. Мы тогда жили в Баку, переехали туда за три года до его гибели. Их катер разбился, и он утонул. Тело искали два месяца, но так и не нашли. Мать похоронила на кладбище его одежду, чтобы было куда приходить, — женщина вздохнула, отвернувшись, вытерла набежавшую слезу, — а потом она умерла сама. Шесть лет промучилась и умерла. Вот с тех пор я и не верю в бога. Зачем нужно было посылать такие мучения моим родителям? Они ведь любили друг друга. Поэтому я решила сама отомстить убийцам. Найти и покарать их, чего бы мне это ни стоило, — мстительно сказала Эльза.
— Что было дальше? — спросил Дронго.
— Мы остались одни. Из Дербента приехала тетка, хотела, чтобы мы к ней перебрались, но мы с братом отказались. Потом я пошла в вечернюю школу и начала работать на фабрике.
— Сорок два, — ответил Дронго.
— Салим на восемь лет младше вас, — сообщила Эльза, — интересно, куда вы поступали? Вы ведь жили тогда в Баку.
— На юридический, — улыбнулся Дронго, — вы правы. Это был тогда самый престижный факультет. Только я поступал туда потому, что с детства мечтал об этой профессии.
— Ну вот видите. Вам наверняка было легче. Хотя в те времена просто так нельзя было поступить на юридический. Как бы вы хорошо ни учились. Кем были ваши родители?
Он рассмеялся.
— Кажется, сегодня вы задаете мне больше вопросов, — пошутил Дронго. — Вы абсолютно правы, Эльза. Тогда действительно невозможно было пробиться на юридический факультет без знакомства. Мать у меня была ректором университета, а отец занимал солидную должность в правоохранительных органах. Поэтому мне было гораздо легче.
— Вот видите, — сказала она, — вам все давалось гораздо легче, чем нам. Я это говорю не для того, чтобы вас обидеть. Я хочу только вам объяснить, как нам было сложно. Он кончил школу и поступил в институт. Я так гордилась братом. А потом мое неудачное замужество. В двадцать один год человек мало смыслит в жизни. И никто мне не мог посоветовать, никого не оказалось рядом. Мой будущий муж казался мне воплощением моей мечты. Из большой состоятельной семьи. Его родители были врачами, отец был известным профессором. Я думала, что смогу помогать и Салиму.
Она замолчала. Дронго не торопил ее, понимая, что тут нужна пауза.
— В общем, это была ошибка, — сказала она, — с моим характером нельзя было идти замуж за такого. Он был моим ровесником, настоящим «маменькиным сыночком». По поводу любой мелочи бегал советоваться со своей мамой. Ничего не умел и не хотел уметь. Учился тогда на восточном факультете, готовил себя в дипломаты. Можете представить, как меня доводила его мать? Мы ведь жили вместе. Я не могла даже навещать Салима, который голодал, оставшись в нашей старой квартире. Он не мог слишком часто появляться у меня, так как видел косые взгляды моей свекрови. Как она меня доставала! Иногда я удивлялась самой себе. Что только мне не пришлось терпеть. Даже рождение внука не смягчило сердце старухи. Она вечно укоряла меня за моих погибших родителей, как будто я сама их убила, за то, что я не принесла в дом приданое. Так продолжалось целых шесть лет. А потом Салим закончил институт и получил направление на работу. Я к тому времени тоже закончила заочный институт.