Опустошение
Шрифт:
его карие глаза искали мои. Это было правдой, но я не хотела продолжать этот спор, поэтому
решила промолчать.
После нескольких минут молчания, Дэвид спокойно посмотрел на меня и спросил:
– Это действительно то, чего ты хочешь?
Я взглянула на него,
навсегда. Просто одно слово. Пока Дэвид ждал моего ответа, выражение его лица менялось.
Поежившись, я потуже завернулась в простыню.
– Это действительно то, что ты хочешь? – повысил он голос.
Я понимала, что Дэвид требовал ответа.
Я кивнула, и он яростно схватил меня за руки, прикрытые простыней.
– Тогда скажи мне. Скажи, что ты хочешь этого!
Я открыла рот, но слова не давались мне. Он встряхнул меня, сквозь ткань впиваясь в мою
кожу пальцами.
– Посмотри мне в глаза и скажи, что ты сможешь все забыть, – прошипел он. – И… и, если
ты скажешь это, я обещаю, что мы разойдемся каждый своей дорогой.
Я чувствовала, как решимость покидает меня, а колени подгибаются. Глубоко внутри я
нашла в себе капельку силы. Любая женщина была бы счастлива, если бы такой мужчина, как
Дэвид, стоял напротив нее и просил остаться. Любая женщина была бы в ужасе, узнав, что я готова
отдать свою жизнь кому–то, кого я встретила лишь несколько месяцев назад.
Я расправила плечи, которые Дэвид все еще удерживал железной хваткой, и безуспешно
попыталась выдержать его взгляд.
– Я… Я.
– Я не слышу тебя, – сказал он,
– Ты делаешь мне больно, – захныкала я.
– Скажи это, – скомандовал он. – Скажи это, Оливия! Давай!
– Это то, что я хочу! – крикнула я ему, извиваясь в его руках. – Все кончено!
Дэвид отпустил меня, и я торопливо схватила с пола свою одежду, выбежав из спальни. В
этот раз Дэвид не пошел за мной, за что я была благодарна ему. Я не думаю, что смогла бы снова
посмотреть в его глаза, не вспоминая, что я только что в них увидела. Я выскочила в фойе и, ударив
по кнопке “Вниз”, сбросила простыню и стала торопливо одеваться, пока не прибыл лифт.
Оказавшись внутри, я закусила губу, едва сдерживая слезы. Я отчаянно пыталась выбросить
из головы выражение лица Дэвида. Двери распахнулись перед царственным, устрашающе тихим
лобби, в котором эхом отражался стук каблуков, когда я помчалась к выходу. Я чувствовала на себе
взгляды, но сосредоточила все свое внимание на вращающейся двери впереди меня, как будто
благодаря этому я могла добраться до нее быстрее. Как только выскочила на улицу, я была
вынуждена защитить глаза от безжалостного солнца. Спотыкаясь, я побрела вниз по улице, но через
некоторое время остановилась и прислонилась к прохладной, шершавой кирпичной стене, чтобы
отдышаться. Не отдавая себе отчета, я соскользнула по стене на землю и, положив голову на руки,
зарыдала.