Опустошители
Шрифт:
«Не хвастаются… Странно… - подумал Габриэль. – Неудобно им что ли?»
Через полчаса Поли заглянула к нему и сказала, что они с Фрилиной ненадолго отлучатся.
Вскоре после их ухода из комнаты вышли Кэти с Эсмиэль. Они умылись и зашли к нашему герою. Спросили его о самочувствии, о том, куда ушли их подруги, шаблонно ответили на вопрос: «как вчера погуляли?» и отправились на кухню обедать.
Болтали они не так быстро и познавательно для Габриэля, как их подруги. Но именно в их разговоре он услышал то, от чего улыбка радости расплылась
Минут через десять Кэти вышла из дома, и Эсмиэль зашла в комнату к улыбающемуся счастливчику.
«А ты хитрая эльфийка!» - подумал последний.
Ничего важного они друг другу не сказали. Все их слова крутились вокруг того, что они страстно желали, словно мелкие соринки, попавшие в водоворот спускаемой ванны.
Эсмиэль превзошла Поли в выносливости и Фрилину в радости, подаренной Габриэлю. Её красивое, сексуальное тело с идеальной кожей и такое же совершенное лицо завели его до предела.
«Какая же она классная! – думал землянин, задыхаясь от страсти. – Ну Отец! Боялся он за нас! Боялся, что погибнем! А не боялся, что таких женщин никогда не познаем? Запишите меня в число главных фанатов эльфиек!»
На стороне великовозрастной Эсмиэль были не только красота и эльфийское здоровье – её опыт нависал колоссом над опытом Поли и Фрилины. Она чутко реагировала и предугадывала любые желания и предпочтения вампира.
Занятые чудесным и важным делом – делом, не любящим половинчатого отношения к себе, - кувыркающиеся не заметили, как пришли упомянутые в предыдущем абзаце подруги. У двери их комнаты появились два уха. Потом пришла Кэти, и два уха сменились тремя ушами со стаканами.
Черноволосая красавица не обиделась на Эсмиэль. На минувшей гулянке ей понравился именно тот смазливый парнишка из двоих, который приударял за эльфийкой. Она шепнула об этом последней, и та дала понять красавцу, что он ей не интересен. Благодаря этому Кэти и повеселилась от души с заделом на будущее.
– Я так и думала, что он выберет Эсмиэль, - прошептала она своим подругам.
– Я тоже, - практически одновременно и очень быстро ответили те.
*****
– Никогда у меня такого не было, - тяжело дыша проговорила Эсмиэль после двух часов сексуального спринта.
– От эльфийки это особенно приятно слышать, - погладил её волосы Габриэль.
– Ваше «никогда» больше, чем у других…
Трёх ушей со стаканами у двери уже не было. Наш герой, вообще, не слышал и не чувствовал подруг Эсмиэль.
– Мне шестьсот сорок восемь лет, - улыбнулась эльфийка.
– Ты это хотел узнать?
– Да нет… Ого! – вырвалось у вампира. Пожалев, что выдал такую реакцию на её возраст, он быстро проговорил: - А выглядишь ты на двадцать!
И не соврал. Девушка и вправду была очень юной на вид.
– Мне обычно восемнадцать дают, - снова улыбнулась она. Точнее не снова – улыбка и не покидала её лицо. Она просто становилась более загадочной, когда она говорила.
– Но и на этом спасибо.
– Я хотел шестнадцать дать, - поспешил исправиться Габриэль. – Но решил, что, это будет слишком…
– Это и вправду было бы слишком, - опять сделала свою улыбку более загадочной Эсмиэль.
– А когда эльфы начинают стареть?
– К четырём тысячам лет. Но до настоящей старости мы не доходим. Примерно к пяти тысячам лет начинаем чувствовать слабость и упадок сил и уходим в Первородную Обитель.
– Что за Обитель? Что вы там делаете?
– Это главная святыня моего народа. Оттуда в наш мир пришла магия. Старые эльфы растворяются там, чтобы дать дорогу новым. Количество эльфов строго регулируется природой. Благословление даётся только после ухода или смерти одного из нас.
– Хмм, интересно. А благословление…
Габриэль осёкся.
– Благословление – это дар, которого ждут все любящие пары эльфов, - проговорила Эсмиэль.
– Это возможность родить и воспитать нового эльфа.
Вампир её почти не слушал. Он мысленно паниковал:
«Блин! Любопытный мой нос! Наспрашивал! Вот наспрашивал! Тут все, наверно, это знают!»
– А ты с какого мира? – спросила его девушка.
«Ну всё… Приехал… - подумал землянин. – Хорошо, что этих троих уже нет у двери… Чем я думал?»
– В смысле, с какого мира? – включил он дурачка.
– Ты не из Аилиона… Вампир старше двух тысяч лет не может не знать того, что ты спрашивал…
– А с чего ты взяла, что я старше…
– Вот видишь – опять… Если не старше – значит точно не отсюда. Любой житель Аилиона знает, что вампиры не обращают после Великой Войны. Даже высшие вампиры потеряли эту способность…
«Блин! Арджей же говорил об этом!
– сжал губы Габриэль. – Дурья моя башка!»
Тон, которым эльфийка изобличала его, был спокойный и дружественный.
– Не беспокойся – я тебя не выдам, - сказала она. – Через пятьдесят дней я уезжаю в Акравил. Диары… Эльфийки, следящие за Волшебным Лесом, приняли меня в ученицы. Нам нет дела до политики.
Вампир лихорадочно соображал, что ответить, метался между «верить» и «не верить», «тащить в лес, чтобы убить» и «не тащить».
– Точно не выдашь? – вырвалось у него.
– Обещаю.
– Никому ни слова!
– Никому!
– Эх, болтовня моя… Язык мой - враг мой.
– И не только это, - проговорила Эсмиэль, усмехнувшись. – Актёр ты тоже никудышный.
Габриэль удивлённо вскинул брови.
– После твоих плясок я стала пристально наблюдать за тобой. Я много раз видела, как падают от сильных ударов. Совсем не так, как упал ты после удара Ракима. А твои охи, ахи и стоны? Это ж комедия настоящая! Но подруг моих ты всё-таки обманул. Они вправду за тебя переживали.