Опыт поколений

Шилов Игорь Александрович

Яшин в это самое время, проследовал к шалашу, возле озера. Ему удалось отыскать трёх лошадок и разжившись на пожарище верёвками, и обрывками тряпок, он в срочном порядке помчался за ранеными и всеми кто там находился. Место, для переезда, у меня уже давно определено, а раз такая удача нам выпала, то и откладывать переселение не вижу смысла. Пока не объявились хозяева автомобиля, надо срочно убираться отсюда.

Выехать смогли только глубокой ночью, но меня это нисколько не смутило, это же не тридцатых годов машина, здесь имеется всё для ночных поездок, тем более встречных машин наверняка не будет. Конечно, разместить в кузове всё барахло и лежачих раненых не простая

задача, но её сумели решить. К тому же два человека, и часть груза у нас едут гужевым транспортом, бросать лошадей никто не собирается, их на худой конец сожрать можно, если совсем туго станет. Яшин и Петрович, с лошадьми, едут самостоятельно, сворачивать им никуда не надо, а завтра я их встречу в пути, ну а там разберёмся куда им, и как долго.

На счёт встречных машин я не ошибся, но вот на счёт встречных людей, даже и подумать не мог, хотя сейчас уже первые числа октября, а все случайные встречи в этом месте, как раз и происходят в это время.

Когда мощные фары "Урала" выхватили на дороге колонну людей, я подумал, что это просто напросто, последствия недавней контузии, меня даже наши медики о возможности такого глюка предупреждали. Но вот когда сидевшие рядом, оклемавшийся Веснин и Вероника Сергеевна, закричали в один голос, что впереди на дороге люди, то стало понятно, это мне не показалось, и не приснилось. Пришлось очень резко тормозить, наверняка вызвав в кузове, этим действием, вечные разговоры про машину и дрова. Но думаю свидетели моего поступка, потом меня оправдают, в глазах наверняка пострадавших товарищей.

Остановив машину, но не заглушив двигатель и не выключив фары, я высунулся из кабины и громко крикнул:

– Старший подойдите.

От маршевой колонны, насчитывающей всего то человек десять, но правда довольно прилично вооружённых, отделился военный и подбежал к машине, заслоняя глаза рукой от яркого света фар.

– Сержант Ерёмин, а вы кто?
– одновременно представился и задал вопрос боец.

– Лейтенант Дёмин - назвал я своё звание и фамилию, и тут же поинтересовался - Куда направляетесь сержант?

– Идем по дороге, согласно указателей, товарищ лейтенант. Только понять никак не можем, где находимся.

– По форме одежды вижу, что с передовой, так?

– Так точно товарищ лейтенант, из под Полтавы отступаем, взял же её немец, уж три дня как.

– Из под Полтавы значит, от туда у нас ещё никого не было. Давно так шагаете?

– На дорогу сегодня вышли, а до этого по лесу всё плутали, хотя я точно знаю отходили в том же направлении, что и все остальные. Хорошо, что указатели движения нам попались, а то бы так и бродили.

– Это точно, здесь можно на долго застрять. Ты сколько человек за собой то водишь?

– Одиннадцать, вместе со мной, товарищ лейтенант.

– Многовато конечно, но делать не чего забирать вас придётся. Грузитесь в кузов, только там места мало и раненные лежат, так что цепляйтесь за всё, что сможете, других людей и тем более машин, здесь больше не будет, ехать нам ещё часа два примерно, так что крепче держитесь.

Сержант, дал своим команду на погрузку, мне пришлось вылезти и проконтролировать этот процесс, а когда все устроились и зашнуровать тент, не дай бог выпадет кто нибудь по дороге.

Глава 10

До позднего вечера я провалялся в одной из избушек, на куче сена, у самой печки, кем то заботливо протопленной. Доехав до места, не стал даже разбираться, как дела в кузове, просто заглушил двигатель, взял охапку высохшей травы, под навесом, и вместе с ней зашёл в дом. Поспать толком не удалось, без перерыва

туда сюда ходили, чего то перетаскивали, но вставать и помогать, а тем более руководить процессом не хотелось. Всё достало до такой степени, что стало абсолютно всё равно, чего творится кругом. Временами я засыпал, потом снова просыпался, но так и продолжал лежать с закрытыми глазами, хорошая возможность подумать о том, что произошло и как жить дальше. А сейчас, мне кажется, наступило самое время об этом подумать, ситуация дошла до края.

Первая мысль на эту тему была совсем простой, а не найти ли мне своих современников и попытаться там устроиться, надоели мне эти трудности военного времени. Тем более сейчас очень удобная ситуация, у меня появился вполне современный транспорт, который и в моём мире высоко ценится, а здесь ему просто цены не будет. Понятно, что в бандитском Рынке мне делать не чего, машина то от туда, но по словам людей из бассейна, если проехать дальше, по всем известной дороге, то там есть другие поселения и кто сказал, что у них тоже бандиты власть захватили. Наверняка же сюда много нормальных людей попало, так почему же им не создать условия для хорошей жизни, всё время воевать и драться за пищу, и женщин, много ума не надо. А что, как вариант, взять да смыться по тихому и пускай они тут сами разбираются со своими проблемами, сколько можно за всеми, как мамка бегать. Вот не вытащил бы барахло из клуба или ту же картошку не нашёл, и что, так бы с голодухи и померли, или сюда бы не привёз, что всю зиму в шалаше бы прожили. Нет у этого поколения самостоятельности что ли, всё ждут от начальства приказов, да распоряжений, то что они все люди душевные, исполнительные и работящие, этого у них не отнять, а вот с инициативой, как то слабовато. В это время скрипнула дверь и в неё просунулась Татьяна, наша швея.

– Лейтенант, тебя Вероника Сергеевна ужинать зовёт, хватит валяться, всё равно же не спишь.

– Сейчас приду, поспишь тут с вами, бегаете туда сюда.

Девушка закрыла дверь и ушла, я приподнялся и сел на своей импровизированной кровати, так и продолжая думать о жизни. Вот интересно, а почему эта девочка не ушла со своими подружками и не сдала нас, боялась, как и они погибнуть во время нападения, хотя её могли убить и на нашей стороне, а девчонки эти погибли можно сказать случайно. Не напились бы, вместе со своими ухажёрами, может и до сих пор жили себе вполне счастливо, и не терзали свои юные головки, размышлениями о предательстве.

Я поднялся, отряхнулся от прилипшей травы, одел ремень, накинул плащ, нахлобучил кожанку на голову и вышел на свежий воздух. А может всё дело во мне, может быть я чего то не правильно делаю. Условия в которых мы обитаем уж очень какие то жёсткие, наверное и мне жестче надо быть, хотя бы по отношению к себе, хотя куда ещё то жестче.

Пока я дрых или скорее делал вид, что этим занимаюсь, наши успели обустроиться. Раненые и слабый пол устроились во второй избе, новенькие заняли одну из бань, а Торопов, Петровский и уже считавший себя выздоровевшим Веснин, ждали когда я проснусь в женском доме.

Пока специально для меня разогревали кашу, поговорил с ранеными мужиками, которые, на мой взгляд, выглядели на много лучше, чем когда я их увидел в шалаше. Только пожалуй Севостьянов, смотрелся ещё не очень, но это и понятно у него аж две дырки, пусть и сквозные. По словам медиков Зимин и Иванов недельки через две смогут встать, а через месяц будут, как новенькие, а вот Витёк на долго у них прописался, его они не меньше трёх месяцев собираются держать на постельном режиме, но это тоже не страшно, главное, что живой остался.