Орден Белого Орла
Шрифт:
Как и в первый раз, голоса людей, производивших обыск в квартире Телегина, ушли в сознании врача на второй план, а вскоре и совсем исчезли. Их место занял сначала далекий, а затем зазвучавший совсем рядом голос Александра Мазурина — человека, которого должны были осудить в далеком марте 1877 года…
Мазурин
…Хорошо говорил адвокат Плевако, прямо заслушаешься!
— …В числе оправдавшихся, бесспорно, первое место принадлежит Мазурину. Он — более чем невиновен: он — лакомая жертва в руках тех, кто, подобно древней распущенной римской черни, за хлеб и наслаждение поступаются всеми правами и обязанностями, поступаются тем легче, что приносят в жертву не свои, а чужие права, не свои, а чужие карманы…
…Если бы только господин Плевако знал о том, какую роль играл Мазурин в деле о похищении орденов для коллекции купца Троицкого, то вряд ли бы он уверовал столь безоглядно в его невиновность. На чем же ему и состояние сколотить, как не на преступном промысле? Однако Бог ему судья! Пускай сам отрабатывает свои тридцать сребреников…
Об орденах графского семейства Каменских Мазурин проведал довольно давно, но вот все руки не доходили заняться ими всерьез.
По его сведениям, первые ордена в семейную копилку внес сам генерал-фельдмаршал Михаил Федотович Каменский. Он обучался в Сухопутном кадетском корпусе с 1751 года по 1756-й. Тогда же был выпущен поручиком сначала в инфантерию, а затем перевелся в артиллерию. Через два года он был пожалован чином капитана. Затем служил во французской армии волонтером. Через год вновь вернулся в русскую армию и участвовал в походе против Пруссии, и тогда же за боевые заслуги был досрочно пожалован чином полковника, а затем и генерал-квартирмейстер-лейтенанта. На двадцать девятом году жизни стал бригадиром и крупным землевладельцем (в его родовом имении находилось до трех тысяч душ крестьян).
Свои ордена будущий генерал-фельдмаршал получал в следующей последовательности:
— орден Святой Анны — за военную кампанию против Порты Оттоманской в 1769 году. Тогда Каменский, будучи генерал-майором, участвовал во взятии Хотина;
— орден Святого Георгия третьего класса он получил за штурм Бендер в 1770 году;
— ордена Святого Георгия второго класса и Святого Александра Невского получил в 1774 году за блистательную победу при местечке Козлуджи, наголову разбив сорокатысячную турецкую армию, взяв с боя сорок пушек и восемьдесят знамен.
С 1783 года Каменский являлся генерал-губернатором Рязанской и Тамбовской губерний. Затем Михаил Федотович был пожалован орденом Святого Владимира первой степени за военную кампанию 1789 года.
По восшествии на престол императора Павла Первого Каменский был пожалован должностью командира Финляндской дивизии, а также стал шефом Рязанского мушкетерского полка. В 1797 году был награжден высшим орденом Святого апостола Андрея Первозванного, фельдмаршальским жезлом и графским достоинством.
Уволился из армии Каменский с правом ношения воинского мундира в 1806 году и поселился в деревне Остреленки. Там он и погиб при довольно странных обстоятельствах. Это случилось 12 августа 1809 года во время конной прогулки по лесу. Неустановленный злоумышленник подстерег его на переезде через мосток, перекинутый через малую речушку. Выскочив из-за деревьев, он ударил графа топором по голове, раскроив ее до самых плеч…
Но это еще не все! У графа подросли два сына, которые позже стали генералами от инфантерии и тоже внесли свой вклад в «семейную копилку».
Граф Сергей Михайлович Каменский стал кавалером орденов Св. Александра Невского, Св. Георгия второго класса и Св. Анны. Он скончался в 1835 году. Меньшой, граф Николай Михайлович, награжден орденами Св. апостола Андрея Первозванного, Св. Александра Невского, Св. Георгия второго класса, Св. Владимира первой степени и Св. Анны. Он скончался после тяжелой болезни в 1811 году, на тридцать пятом году жизни.
Останки фельдмаршала и его младшего сына преданы земле у церкви принадлежавшего ему села Сабурово, что в Орловском уезде оной губернии.
Старший же сын успел обзавестись семьей и прижить сына. Именно этот самый Алексей Сергеевич, внук фельдмаршала, и интересовал Мазурина больше всего. Насколько он знал, слыл тот Каменский вертопрахом, записным дуэлянтом и картежником, пустившим дедовское наследство по ветру. И все же надеялся, что граф Алексей Сергеевич еще не совсем проигрался в пух и прах, кое-что приберег и для него.
Встреча с внуком фельдмаршала у Мазурина произошла ранней весной 1862 года, когда он поставил на кон в карточной игре свою последнюю деревушку. Это было Сабурово, где находились могилы его предков…
…Их было четверо за карточным столом, покрытым зеленым сукном. За окнами деревенского дома выкатилась полная луна, как рождественский блин со сковородки, но увлеченные игрой в «очко» мало обращали на это внимания.
Мазурин держал банк. Сдав всем по две карты, он не забыл и про себя. На этот раз понтеры ставили на кон не деньги, которых у них уже не было, а закладные документы на недвижимое имущество, принадлежавшее им.
Кстати, его карточными соперниками оказались местные господа — граф Каменский и его приятель барон Дебург. Обыграть в карты Мазурина им пришла охота после того, как до них дошли сведения, распространенные его доверенным человеком, что Мазурин — богач и плохо играет. Понятное дело, они не могли пропустить случая, чтобы не обчистить до нитки проезжего миллионщика, дабы тем самым поправить свое материальное положение.
Играли почти всю ночь напролет. Поначалу Мазурин и его приятель мещанин Стародубцев стали проигрывать, как и было задумано. Когда же их противники сорвали крупный куш, Мазурин пустил в ход «тузов из рукавов» и быстро возвратил свои деньги с лихвой. Тогда-то дворяне, вошедшие во вкус игры, начали делать особенно высокие ставки. В тот вечер Мазурин со Стародубцевым ободрали их до нитки, и, поставив на кон деревню, в которой и велись карточные баталии, граф практически неимоверно рисковал — либо пан, либо пропал!
Мазурин неторопливо раздал карты. В том, что у него было «очко», он и не сомневался: ведь подменить две разномастные восьмерки, доставшиеся ему при игре, на червонную даму и крестового туза из рукава ему ровным счетом ничего не стоило. А вот граф изнервничался, аж побелел весь, бедолага.
— Я прикупаю! — заявил он. — Одну… Еще одну! Перебор! — Каменский в отчаяньи швырнул карты на стол. Село Сабурово больше ему не принадлежало.
— Отыграться желаю… — севшим голосом проговорил он.