Орден Единства
Шрифт:
— Да, ты почти искупила свой грех. Эта жизнь последняя… если не наделаешь ошибок.
Я уже была на полу, хрипя и катаясь от нестерпимого зуда по всей коже. Хотелось немедленно прекратить все это. Любым способом.
Богиня склонилась надо мной, вытерла пену, выступившую у рта и положила приятную холодную ладонь на лоб. Боль и зуд отступили, но я знала, что это лишь короткая передышка. А потом все начнется сначала. И с каждой минутой мне будет все больней и больней. В конце я сойду с ума.
— Ни разу…
Мой голос стал похожим на карканье раненой вороны.
— Что "ни разу"?
— Ни разу я не умерла в собственной постели. Почему?
Она лишь грустно улыбнулась. И я поняла. Такова моя судьба. Вечный бой. Вечный бой со страданием. И в этом бою я не могу победить.
— Ты хочешь знать будущее Дитя?
— Да, Мара. Расскажи, что ты видишь.
Она всмотрелась в зеркало, не убирая со лба своей прохладной руки.
— Я вижу боль и страдания. Вижу Великую Войну. Много погибших. И вижу Его. Он поможет тебе. Он закончит твои страдания. Но только если ты в Него поверишь.
— О ком ты?
Она улыбнулась и помогла мне встать. Зеркало уже затянуло каким-то черным туманом, не давая мне разглядеть.
— О Нем. О том, кто был предназначен Тьме, но выбрал Свет. Ты его узнаешь.
Она вывела меня из Храма за руку. Мы оказались посреди какой-то пустыни. Яркое солнце мгновенно ослепило меня. Жар раскаленного песка заставил почувствовать себя яичницей на сковородке. Пыль же заставила подсохшие глаза вновь заслезиться.
— Иди на север. В километрах трех отсюда большой город. Там тебе помогут. Там тебя ждут друзья.
Она отняла руку от моего лба и боль немедленно вернулась. Рухнув на колени, я все же сумела себя заставить подняться и поплестись в указанном направлении. Больше мы со Смертью не сказали друг другу ни слова.
Замок Ордена Единства по-прежнему поражал великолепием. Но в нем появились некоторые оттенки мрачности. Флаги Ковена и Ордена приспущены и обрамлены черными лентами. Да и вообще черный цвет стал доминирующим. Причем как в одежде, так и в мыслях. Все в Ордене Единства стали мрачными и растерянными. Никто уже не знал, что дальше делать. Большинство уже были готовы отказаться от мечты о Единой Вселенной.
Кабинет Мэрлина в Академии тоже носил отпечатки всеобщей подавленности. Все бумаги были разбросаны, цветы в вазах давно завяли и осыпались, пыль не вытиралась несколько недель. Не добавляли оптимизма и постоянно раздававшиеся там крики.
— Мы должны что-то сделать?
Мэрлин устало потер виски. Как же он устал от этого вампира…
— Что мы еще можем сделать? Скажи мне, что и я сделаю! Мы разослали поисковые группы, мы расспрашивали богов, мы замучили уже всех прорицателей! Не тебе одному была дорога Альтера! Мы все ее любили! Но она мертва! Слышишь?! Она уже год как мертва!!
Смутившись оттого, что сорвался на крик, Мэрлин медленно опустился в кресло, страшась поднять глаза на Артура. Бедный парень до сих пор не терял надежды найти свою невесту. Он осунулся, растерял всю свою иронию и способность смеяться, но не потерял веру.
— Она жива…
Голос юного наследника имперского престола был тих, но тверд. Мэрлин поднял глаза и столкнулся с ним взглядом.
— Она жива. Я это знаю. И она скоро вернется. Я верю в это. И я буду искать ее.
Несколько секунд они смотрели друг на друга. Не в силах отвести взгляда, но все же старый Маг сдался…
— Я бы тоже хотел верить… Но прошел уже целый год…
Он бессильно опустил голову.
Да прошел уже целый год с той битвы, в которой они потеряли Альтеру. Когда прошло первое оцепенение. Они подняли всех на ее поиски. Люди Темной Герцогини и вампиры искали ее особенно тщательно. Впрочем остальные отставали от них только по показателю фанатизма в горящих глазах.
Прошел год, а от нее никаких вестей. Поиски не прекращались, но большинство уже утратило свой боевой пыл. Отчаяние расползалось как заразная болезнь меж всеми. И не находилось вакцины.
Неожиданно дверь распахнулась и в кабинет ворвались взлохмаченные Ления и Волька. И на их лицах сияли улыбки. Никто не видел их столь счастливыми с момента исчезновения их приемной матери.
— Что произошло?
Мэрлин аж подскочил на своем кресле, а Артур заметно напрягся.
— Гермес прилетал! Он сказал…
Дети счастливо переглянулись и рассмеялись…
— Что он сказал?
И Маг и Вампир воскликнули одновременно, но не обратили на это ни малейшего внимания.
— Он сказал что мама жива! И сказал, что она скоро вернется домой!
Мэрлин застыл. С одной стороны, не было причин не верить богам, ведь им Альтера тоже дорога. А с другой, прошло уже столько времени. Артур же рассмеявшись тем смехом, который так любила его подопечная, подбежал к старому Магу и стиснул его в объятьях.
— Я знал! Я знал, что она жива! Дети, ямы отправляемся за ней!
Дверь повторно распахнулась с непередаваемым грохотом. В кабинет ворвались запыхавшиеся Шэнк и Герцогиня. Вопреки всем законом хорошая новость распространялась как лесной пожар
Солнце припекало все сильнее, но я этого не чувствовала. Существовала лишь боль. Всепоглощающая боль. Картины прошлого и будущего проскальзывали передо мной, путаясь, смешиваясь, превращаясь в полный бред. Я чувствовала себя наркоманом во время ломки, но не знала какой наркотик нужно принять, чтобы все это ушло.
— Стой, Дитя!
Приятный холодок пробежал по спине и боль стала отступать. Обернувшись на столь грубый отклик, я увидела перед собой двух мужчин. Точнее юношу и старика.