Орден геноцида
Шрифт:
— Ну и по какой причине вы, обер-форестер, — моё официальное звание белый хазарин выговорил с непередаваемым сарказмом, — врываетесь в этот поезд с оружием наперевес?
— Потому что пока мы тут треплемся, — уже понемногу теряя терпение, прошипел я, — к этому поезду вот-вот подойдёт отряд террористов из Либрии!
— Да что Либрии может быть нужно на этом… — хорунжий осёкся.
— Дайте-ка подумать… Груз оружия из Хазарии для князя Печорского… И в самом деле, что бы тут могло заинтересовать Либрию? — вернул я толику сарказма, а затем окрикнул обер-кондуктора, который забился в угол с коробкой внутреннего телеграфа. — Эй, уважаемый! Мы долго ещё на месте стоять-то будем?
— Сейчас, вашбродь, сейчас…
— Я не давал разрешения на такие действия, — мрачно уставился на меня хазарин. — Вы кто там — лесная стража? Вот и командуете в своих лесах, а я вокруг никаких ёлок не вижу.
— А вы что делаете — груз охраняете? — в тон ему огрызнулся я. — Вот и охраняйте дальше. А в наши обязанности входит обеспечение безопасности подданных князя Печорского. Есть здесь таковые? Вы очень хотите оставаться здесь, когда в любую минуту могут нагрянуть бомбисты?
Ответом мне был согласный гул — подданные здесь оставаться не хотели.
— А, может, нам лучше всем сойти в Чердыне? — спросил кто-то из пассажиров.
И в самом деле — разумное предложение. Но мне что-то не даёт покоя разрушенное здание вокзала…
— В городе неспокойно, — веско произнёс я. — Будет лучше всё-таки добраться до Печоры.
При том, что я почему-то был совсем не уверен в том, что этот поезд сегодня до неё доберётся… Точнее даже — твёрдо знал, что так легко мы не отделаемся.
Пол под ногами качнулся, и состав наконец-то начал движение вперёд.
— Теперь довольны? — буркнул Алабин, вешая автомат на плечо.
Перед глазами на мгновение всплыла карта Чердыни и окрестностей, где была обозначена нитка железной дороги…
— Ещё не всё, — я покачал головой. — Есть, как минимум, два поворота, где поезд сильно сбросит скорость и можно будет попробовать заскочить…
— Нам угрожает Либрия или циркачи какие-то?
— Если вы не можете исполнить такой трюк, это совсем не означает, что никто не может, — отрезал я. — И вообще, ваше благородие, возвращались бы уже к себе… Где вы там разместились-то?.. Лучше нам рассредоточиться по составу для наилучшей охраны.
Хазарин недовольно зыркнул на меня, что-то резко скомандовал на своём языке подчинённым, круто развернулся и зашагал в сторону хвоста состава.
Я бросил взгляд на окна слева, справа, вышел в тамбур, высунулся наружу, провожая взглядом удаляющуюся станцию…
— Что такое? — Хильда тоже высунулась, навалившись на меня.
Вероятность того, что я так и вывалиться могу, она, похоже, что не рассматривала… Хотя, по большому счёту, я и сам падать не собирался.
— Вроде никого не видно… — задумчиво произнёс я. — У них что-то поменялось? Или план изначально был каким-то другим?..
— Чего бормочешь? — крикнула сестра, перекрывая шум набирающего ход поезда. — Не слышу!
— Говорю — жду финального штриха!
— Какого ещё финального…
Взрыв разворотил обращённую к перрону стену железнодорожной станции и вспорол деревянную крышу; во все стороны полетели куски дерева.
Нормально так бахнуло — килограмм на пять динамита где-то…
— Оу, — сказала Хильда и покосилась на меня. — А меня начинает настораживать твой дар, Конрад…
— Насторожись ещё больше, сестра, и представь, что мы бы остались на станции.
— Баллистический щит спас бы от обломков и ударной волны… — без особой уверенности протянула кузина.
— А от контузии — нет. И полезай уже обратно в вагон — ты гнетёшь меня собой, и я могу выпасть из поезда.
— Это намёк на то, что я толстая?! — возмутилась Хильда, когда мы зашли обратно в вагон.
— Толстых егерей не бывает — забыла, что ли?
— Сестрица будет первой, — захихикала Вилли.
Разместились на одном из свободных диванов. Это ж всё-таки первый класс, но первый класс Северо-восточных железных дорог, а значит — никаких купе. Тот же общий салон, что и в других вагонах, только обставлен более цивильно — цветы в горшках, картины на стенах, дорогая обивка и диваны вместо сидений или грубых деревянных лавок.
— Напомните ещё раз, — вздохнул я. — На кой ляд мы ввязались во всё это, и едем в Печору, а не домой?
— Деньги, — сказала Хильда. — Если возьмём ещё кого-нибудь разыскиваемого — заработаем деньжат.
— Долг, — добавила Мина. — Наш долг — истреблять тварей. А если в процессе ещё и денег можно заработать…
— Ну да, ну да… Так, что делаем дальше? Какие предложения?
Сёстры удивлённо посмотрели на меня.
— А я думала, что у тебя и так план есть, — произнесла Хильды. — Какой-то. Ну ты, как бы, так лихо командовал… Хоп — станция, хоп — поезд…
— И про то, что расслабляться ещё рано ты сказал, — добавила Вилли.
— Гм, — немного смутился я. — Ну, если так… Хорошо, тогда вот что. Как мы подумали первоначально, что может предпринять Либрия?
— Сначала они пытаются захватить динамит в карьере, у них не получается, и они решают ограбить оружейную лавку. Потом захват станции и налёт на поезд, — перечислила Мина.
— И динамит им нужен был…
— …затем, зачем вообще может быть нужен динамит — что-нибудь взорвать! — с энтузиазмом воскликнула Хильда.
— Почтовый вагон, — кивнула Вилли. — Там должна быть броневая заговоренная дверь, если везут что-то важное…
— А что, если тот хмырь не понял всей сути? — спросил я. — Вспомните, что мы увидели рядом с почтовым вагоном.
— Бронеход? — нахмурилась Мина. — Но это ведь… бронеход. Стоит дорого, конечно, но тут же не ящик винтовок стянуть — там запас хода не ахти, проходимость по нашим лесам ещё хуже, да и управлять им надо уметь… Зачем он бомбистам?
— Террористам, — поправил я сестру. — Террористам. Помните их последнюю акцию?