Орден Падшего Ангела. Второе сочинение Джузеппе ди Кава. Демоны Infernalis, или Мертвецкий лекарь
Шрифт:
– Синьор, я так понимаю, что это заведение нам рекомендовано для проживания комиссаром инквизиции, у которого мы были? Правильно ли мы поступаем, что прибыли сюда? – уточнил у своего хозяина насторожённый после нравоучений Джузеппе, следуя ко входу в харчевню.
– На основании чего ты сделал такой вывод и почему так обеспокоен нашим временным жилищем? – уточнил маг, разговаривая на ходу.
– Всё очень просто. Вы, синьор, искали именно эту таверну, видимо, кто-то посоветовал это место или приказал разместиться здесь. Сегодня мы посещали, кроме харчевни, только резиденцию комиссара инквизиции, поэтому нетрудно сделать предположение. Что касается моего беспокойства, то смысл тоже очень прост. Если мы будем проживать в таверне по совету комиссара, то каждый наш шаг будет известен инквизиции. Скорее всего, хозяин этого заведения – его шпион, и мы очень рискуем. Кроме того, монах-доминиканец в приёмной что-то говорил об этом. Не лучше ли нам поселиться в другом месте? Да и публика здесь, по-моему, не совсем приличная и богобоязненная, – оглядываясь, продолжил рассуждать Джузеппе.
– Я рад, что ты начинаешь мыслить, хоть и очень вяло. Да, действительно, эту таверну настойчиво рекомендовал Джулио ди Скрибаньи. Однако помни, из одного и того же цветка пчела делает сладкий мёд, а змея – смертельный яд! Обычно люди становятся шпионами, для того чтобы узнать чужие секреты и тщательно спрятать свои. Мы обязательно изучим все тайны хозяина таверны и через него познаем секреты других людей. Если Джино совершает подлые поступки, доносительство и предательство, значит, способен ещё на многие другие мерзкие грехи. Не волнуйся и доверься мне, у нас есть три дня и четыре ночи до отъезда с Джулио ди Скрибаньи по делам инквизиции. За это время многое может измениться, – заявил маг и вместе с Джузеппе вошёл в харчевню таверны.
Глава 2 Красный Паук
«…Не подлежит сомнению, что бес может пролезть в тело человека. В душу же он пролезть не может. Проникнуть в душу может только Бог. Пролезая в тело, бесы не затрагивают его сущности. Ведь тело имеет двоякие границы: границы количественные и границы по сущности… Сущность же тела создана Богом. Поэтому он один охраняет деятельность сущности тела, как он того захочет…»
Яков Шпренгер, Генрикус Инститор. Молот Ведьм. Часть II. 1487 год
Закопчённые от приготовления пищи залы харчевни встретили Таддео и Джузеппе спёртым воздухом с запахом различной плебейской еды и человеческим гвалтом. Помещения были заполнены посетителями почти полностью. Люди ели, громко чавкая и бросая кости шелудивым приблудным собакам, ютящимся рядом и ожидающим очередной подачки. Пили, громко кашляя и захлёбываясь дешёвым разбавленным вином. Смеялись, разговаривали между собой, тискали нагло улыбающихся девок, подающих еду и питьё, совсем не отвергающих похабные ухаживания. Некоторые, наполнив животы едой и питьём, спали прямо за столами, опустив головы книзу. Другие лежали на грязном, оплёванном полу возле стен. Многие стучали пустыми кружками, прося очередную порцию вина. Другие же, потакая греху чревоугодия, отрыгивали жирную пищу, как дикие лесные свиньи, подражая их хрюканью. Отдельные справляли нужду, едва выйдя из харчевни, не утруждая себя культурой поведения. Были и те, что искали кровавых приключений, таская друг друга за грудки. На нескольких столах задорно, с шумом и оскорблениями, играли в кости. Видимо, ставя на кон личное или ворованное имущество, а возможно, жён, сестёр и чужие жизни. Отвратное общество, присутствующее в харчевне, вызывало чувство омерзения, брезгливости и опасности. Заставляло быть настороже любого, кто был не из этой грязной среды, прилично одет, умён или трезв.
– Вот здесь много достойных людей Рима, но я уверен, они и знать не знают о той книге, что вы приобрели для меня сегодня. Я говорю про «О нравах» синьора Делла Каза. Поведение публики в этой харчевне естественно, как у свиней в загоне, – с усмешкой съязвил Джузеппе.
– Тебе нравится разврат и душевная грязь людей, всё это греет твою кровь. Не притворяйся агнцем. Unicuique secundum opera eius, 7 – тихо ответил Таддео, осматриваясь. Несмотря на смрад и грязь, царившую кругом, запахи пищи всё равно вызывали желание утолить голод. Джузеппе посмотрел на нового господина: ему очень хотелось есть, но маг не отреагировал на просящий взгляд слуги. Он остановил служанку, несущую куски мяса на большой деревянной тарелке кому-то из посетителей, и уточнил, где находится хозяин таверны.
7
Да воздастся каждому по делам его (латынь).
Молодая девица с раскосыми озорными глазами, игриво осмотрев молодого мужчину, ответила:
– Синьор Джино, наш любезный хозяин, стоит у вертела с ягнёнком и лично занимается его приготовлением. Вон, посмотрите на одноглазого толстого паука в красном колпаке с пятнами жира. Это он и есть, наш хозяин. Если что-то будете заказывать, пищу или вино, зовите только меня, служанку по имени Агата. Я мигом принесу то, что угодно красивому синьору. А если господину будет одиноко и он захочет ласки, то я к полуночи всегда свободна! Мы вместе можем приготовить много вкусного. Если я не понравлюсь, то в нашем районе достаточно «наставниц» в искусстве любви. Только сами не ходите и не выбирайте, у нас в Субурре – как в цирюльне. Не успеете и слова сказать, как уличная девица обреет на весь кошелёк.
Таддео уважительным кивком головы поблагодарил девушку. После, не обращая внимания на её фривольное предложение, направился к большому очагу с вертелом в конце зала харчевни. Джузеппе, пропустив своего синьора вперёд, с удовольствием ущипнул девицу за мягкий зад, с превеликой радостью потрепал её за румяную щёку и успел шепнуть несколько скабрёзных слов на ухо. Девица мило улыбнулась, кивнула в знак согласия и, повиливая соблазнительным задом, удалилась разносить мясо гостям харчевни.
Таддео направился к тавернщику Джино, издалека рассматривая его. Этот человек был среднего роста, крепок телосложением. На его лице присутствовало мрачное и даже угрожающее выражение. Повязка, прикрывающая вторую, пустую глазницу, была сделана из коричневой дублёной кожи. Такого же цвета был и длинный, до носков туфель, грязный фартук на груди, весь в пятнах крови. Этот кусок бычьей кожи, надетый при помощи верёвки на крепкую шею, спасал от капель жира, разлетающихся с шипящего от сильного огня крупного куска мяса. Крепкие руки крутили вертел с ягнёнком, а сам он внимательно смотрел по сторонам, наблюдая за поведением посетителей харчевни и их нуждами.
– Синьор Джино, я дворянин из города Катандзаро, Орсино ди Савельи. Мне и моему слуге нужен хороший тихий ночлег на четыре ночи. Хотелось бы выспаться перед дальней дорогой, а в харчевне полно народа. Могу ли я рассчитывать на достойный и спокойный отдых? Или мне поискать другое место? – уточнил маг, пытаясь напустить на своё лицо как можно больше провинциальной простоты.
Одноглазый Джино быстро подозвал к себе трактирного мальчишку для мелких поручений. Передал ему вертел с ягнёнком и внимательно взглянул на путешественников единственным глазом. Его лицо расплылось от показной радости, он вытер грязные волосатые руки о жирный фартук и радостно заявил:
– Зачем вам другой ночлег?! Приветствую вас, досточтимые гости, в лучшей таверне Вечного города под названием «Гай Юлий Цезарь»! Хотя римские аристократы и не любят наш район, обходя стороной мою таверну, но вы должны знать особую тайну. Именно на этом месте стоял дом достойнейших Юлиев, чтобы мне провалиться в тёмный Ад. Их поместье было как раз вокруг моей таверны. Понимаете, здесь родился и жил сам Гай Юлий Цезарь до тех пор, пока он не получил должность верховного понтифика и знак отличия – железный жертвенный нож. 8 Жизнь в этих трущобах закалила великого полководца и правителя. Радуйтесь возможности окунуться в этот воздух и походить по этой земле, где ступала нога такого великого сына Рима. Конечно, мне давно пора брать деньги за возможность преклонить колени на земле, помнящей Гая Юлия, но я скромен и прост. Я думаю о людях больше, чем о себе. Помощники уже сообщили мне, что к нам прибыли двое серьёзных господ. Синьоры, вы пришли как раз по адресу. У меня не только самое хорошее жильё, но и самое дешёвое. Если у вас есть деньги, то самое лучшее будет предоставлено для достойных гостей: комнаты, еда и прочее! Но даже если денег нет, мы всегда договоримся ради памяти Юлия Цезаря. Все итальянцы – братья и должны помогать друг другу. В счёт долга я могу взять шпагу, или кинжал, или что-то из одежды, коня, седло, любую ценность. В беде я вас не оставлю, с Джино всегда можно поладить. Позвольте узнать, сколько комнат вам надо? – Конечно, деньги есть, если бы их не было, я не стал бы снимать жильё в таком известном всему городу заведении. У меня достаточно средств, однако я желал бы жить скромнее, чем могу себе позволить, и на то имеются веские причины. Я путешествую инкогнито, ищу свою сестру, сбежавшую с одним ветреным и избалованным иностранцем, наглым богатым испанским идальго, – важно заявил Таддео.
8
Понтифик – член высшей коллегии жрецов, управлявших всеми делами религии.
При этом маг совершенно открыто, даже излишне назойливо и смело показал висящий на поясе замшевый кошель с деньгами, доставшийся ему от убитого настоящего дворянина Орсино ди Савельи.
– Понимаю вас и извиняюсь за глупые сомнительные мысли. Вы, синьор, очень прилично одеты и выглядите достойно. Как я сразу этого не заметил? Видимо, жир ягнёнка попал мне на ресницы и склеил их. Я не спрашиваю ваше имя, бумаги, подтверждающие ваши слова, и цель визита в Рим. Если даже вы оба беглые слуги или не в ладах с законом, то и это меня не интересует. Раз у вас есть деньги, то вы достойные господа. Я предоставлю лучшие комнаты с отдельным входом, а ваших лошадей будут ценить и жаловать, как любимого коня Юлия Цезаря по прозвищу Инцитат. У меня живут всякие люди. Я всегда и всем помогаю, не выдаю никого властям, хоть трижды преступника. Никогда не предаю, ибо предательство – это главный грех. Можете на меня положиться, – весомо повторил хозяин и скрипуче рассмеялся.